...Это не сон! (сборник) - Рабиндранат Тагор

Вечером накануне отъезда Аннапурна позвала племянницу.

– Чуни, девочка моя, – сказала она, – не в моих силах уберечь тебя от горя, несчастий и страданий, которыми полон мир. Но вот тебе мой совет. Какие бы испытания ни выпали на твою долю, держись веры и неуклонно выполняй свой долг.

– Благослови меня, тетя. Пусть так и будет. – И Аша поклонилась, беря прах от ног Аннапурны.

Глава 31

Когда Аша вернулась, Бинодини долго журила ее.

– Неужели за все это время ты не могла написать ни одного письма, дорогая?

– Но ты тоже не писала, Песчинка, – возразила Аша.

– Почему я должна была писать первой? Это следовало сделать тебе.

И Аша, обняв подругу, признала себя виновной.

– Ты же знаешь, сестра, – созналась она, – я не умею хорошо писать. И мне было стыдно, ты ведь такая ученая…

Обиду быстро позабыли, и взаимная привязанность подруг стала еще крепче.

– Ты дни и ночи проводила с мужем, – сказала Бинодини, – и вконец избаловала его. Он не любит, когда рядом с ним никого нет.

– Потому, уезжая, я и просила тебя заботиться о нем, – ответила Аша. – Ты ведь лучше меня знаешь, как ухаживать за ним.

– Днем, когда он уходил в колледж, я чувствовала себя относительно свободной, но по вечерам никакого спасения – то разговаривай с ним, то читай ему вслух, – конца нет его капризам.

– Еще бы! Раз пришлась человеку по душе, терпи!

– Остерегайся, милая. Муж твой иногда заходит так далеко, что мне начинает казаться, будто я и вправду наделена даром очаровывать мужчин!

– Если ты не обладаешь этим даром, кто же тогда сможет очаровать его! – воскликнула Аша. – Если бы я смогла перенять от тебя хоть частицу твоего искусства, я была бы счастлива.

– Зачем? Кого ты хочешь околдовать? Не стремись к этому, не стоит.

– Глупости! – Аша была возмущена до глубины души.

Впервые встретив Ашу по ее приезде из Бенареса, Мохендро сказал:

– Ты прекрасно выглядишь. Приятно пополнела.

Аша смутилась. Этого еще недоставало! Все у глупой Аши не так, как нужно! Она пополнела именно тогда, когда у нее так неспокойно на сердце! Оказывается, она не только не умеет выразить словами муку, терзавшую ее душу, но даже ее внешность свидетельствует обратное.

– А ты как жил здесь без меня? – ласково спросила Аша.

Раньше Мохендро полушутя, полусерьезно непременно ответил бы, что «умирал» без Аши, но теперь он не был расположен шутить, слова замерли на его устах.

– Да так, ничего. Спасибо, – только и сказал он.

Аша внимательно посмотрела на мужа. Он осунулся, побледнел, в глазах лихорадочный блеск, словно какая-то тайная жажда сжигает его.«Мой муж страдает, – с болью подумала молодая женщина, – а я покинула его и уехала в Бенарес. Мохендро похудел, а я прекрасно выгляжу». Аше стало стыдно.

– Как поживает тетя? – не зная что сказать, спросил Мохендро после паузы.

Услышав, что тетя здорова, он не мог придумать, о чем еще говорить.

Рядом валялся обрывок старой газеты. Подняв его, Мохендро принялся рассеянно читать.

«Так долго не виделись, а он ласкового слова не сказал, – задумалась Аша, опустив голову. – Даже не смотрит на меня. Неужели он сердится на то, что я не писала ему? Или он не доволен, что я задержалась в Бенаресе, уступив просьбе тети!»

В крайнем смятении Аша пыталась найти за собой вину, которая вызвала недовольство мужа.

Когда Мохендро, вернувшись из колледжа, сел обедать, в комнате находились только Раджлокхи и Аша, которая, закрывшись покрывалом, стояла, прислонившись к дверям.

– Ты болен, Мохим? – спросила обеспокоенная мать.

– Нет! – В голосе Мохендро звучало раздражение. – Чего это вдруг я буду болеть?

– Почему же ты ничего не ешь?

– Я достаточно съел! – с досадой воскликнул он.

Вечер выдался теплый, и Мохендро, набросив на плечи легкий чадор, вышел на крышу и, как всегда, стал расхаживать взад и вперед. Он надеялся, что Бинодини придет и что сегодня они, как обычно, будут читать вдвоем. Они уже почти кончили «Обитель радости»[33], осталось всего две-три главы. Неужели Бинодини настолько жестока, что лишит его удовольствия услышать конец романа! Но время шло, сумерки сгущались, и Мохендро наконец, отчаявшись, отправился спать.

Когда принарядившаяся смущенная Аша тихо вошла в спальню, муж спал. Аша стояла в нерешительности, не зная, как подойти к нему. Так часто бывает после разлуки. Ашей вновь овладела стыдливость. Она ждала, что муж позовет ее туда, где они расстались. Разве могла она просто так приблизиться к доставившему ей столько радостей ложу? Она долго стояла в дверях, но Мохендро молчал, тогда молодая женщина осторожно направилась к постели. Она готова была провалиться сквозь землю от стыда, когда раздался перезвон ее украшений; Аше казалось, что украшения смеются над ней. С замирающим сердцем она подошла к пологу, защищавшему постель от москитов. Мохендро спал. Аша хотела вспышкой молнии исчезнуть из комнаты и спрятаться где-нибудь подальше.

Стараясь производить как можно меньше шума, она села на постель. Если бы Мохендро действительно спал, он бы непременно проснулся. Но Мохендро даже глаз не открыл, значит, он притворялся. Аша прилегла. Мохендро чувствовал, как вздрагивает жена от беззвучных рыданий, хотя лежал спиной к ней. Собственная жестокость железными тисками сдавила его сердце. Но он не знал, что сказать, как приласкать жену, и в душе проклинал, бранил себя.

«Завтра утром, – думал он, – будет уже невозможно притворяться спящим. Что скажу я Аше, как посмотрю ей в глаза?»

Но ему не пришлось придумывать выход. На рассвете оскорбленная Аша сама покинула спальню, унеся с собой и одежду, и украшения. Она не нашла в себе сил встретиться с мужем взглядом, когда он проснется.

Глава 32

«В чем дело? – терялась в догадках Аша. – Чем я провинилась?»

Но мысли ее были далеки от истинной причины всех ее печалей. Неискушенная Аша не могла представить себе, что Мохендро влюбился в Бинодини. Ей и в голову не приходило, что так скоро после свадьбы муж ее совершенно изменится, станет совсем не таким, каким был в первые дни их совместной жизни.

С утра Мохендро отправился в колледж. Раньше каждый раз, провожая его, Аша подходила к окну, а Мохендро, садясь в экипаж, прощался с ней взглядом. Это стало у них своего рода традицией. И сегодня, заслышав стук колес, Аша машинально подошла к окну. Мохендро тоже, как обычно, поднял голову и взглянул на окно. В тот же миг он заметил осунувшееся, еще не умытое после сна лицо жены, спутанные волосы, измятое сари и поспешил опустить глаза в книгу, лежавшую у него на коленях. Впервые супруги не обменялись безмолвным, но полным значения взглядом и улыбкой.

Экипаж отъехал. Аша бессильно опустилась на пол. Все на свете было ей немило. Пробило половина одиннадцатого. В деловой жизни Калькутты наступил час прилива – сновали экипажи, трамвай шел за трамваем. И грустная мелодия измученного, окаменевшего от страданий сердца молодой женщины звучала таким диссонансом неумолчному шуму большого города.

Вдруг Аше показалось, что она поняла причину безразличия мужа. «Конечно, – размышляла она, – Мохендро узнал, что Бихари приезжал в Бенарес, и теперь сердится. Но ведь, кроме этого, ничего дурного не случилось! Да и в его приезде я не виновата».

Сердце у Аши неожиданно больно сжалось, – а вдруг Мохендро подозревает, что Бихари поехал в Бенарес ради нее? Может, он думает, что она сговорилась с Бихари? Какой стыд! Как он мог подумать такое! Достаточно и того, что ее имя связывают с именем Бихари. Но если Мохендро заподозрил ее в чем-нибудь, она не переживет. Если существует причина для подозрений, если она в чем-то провинилась, почему прямо не сказать об этом и, проверив, не наказать ее? Почему Мохендро не поговорит с ней обо всем откровенно? Почему избегает Ашу? Неужели в его душу закралось столь ужасное подозрение, что ему даже стыдно признаться ей. Как еще можно объяснить то виноватое выражение, которое последнее время не сходит с лица Мохендро? Однако разгневанный судья не испытывает чувства смущения.

Весь день Мохендро не мог забыть усталого и печального личика Аши. Во время лекций и в перерывах, разговаривая со студентами, он все время видел перед собой стоявшую в окне жену, ее полный страдания и тревоги взгляд, спутанные волосы, измятое сари.

После лекций Мохендро долго гулял по берегу Голдигхи[34]. Уже стемнело, а он все ходил и не мог придумать, как ему держаться с Ашей. Что лучше – жестокая правда или приятный обман? Мохендро даже в голову не приходила мысль отказаться от Бинодини. Жалость к жене и любовь к Бинодини – как совместить эти чувства?

Мохендро пытался убедить себя, что немногих жен любят так, как он любит Ашу. Почему бы ей не быть довольной этим? Бинодини и Аша – в большом сердце Мохендро есть место для обеих! Та чистая любовь, которая связывает его и Бинодини, не может мешать его супружеской жизни с Ашей.