Путешествие в Монте-Карло - Барбара Картленд

Ничего подобного ему не приходилось испытывать прежде, и именно потому, что это было нечто новое и восхитительное, он знал наверняка, что влюбился по-настоящему.

«Она красивая и желанная женщина, именно это меня к ней и манит», — пытался убедить себя Крейг, но тщетно, так как это была ложь.

Захлестнувшее его чувство было искренним и глубоким, оно придавало сил и желания жить и действовать. Крейг был уверен, что именно об этом чувстве говорили великие учителя Востока.

Именно в такое чувство верил Рэндал Cap, хотя сам никогда его не испытывал.

Автоматически мысли Крейга переключились на Сара, который должен был быть где-то совсем неподалеку, на одной из яхт русского барона.

Крейг верил в то, что люди способны улавливать мысли друг друга, этому учили и все гуру Индии.

В этот момент Крейг нисколько не сомневался, что сможет найти своего друга, поддержать, дать надежду и помочь выбраться из ловушки.

«Помоги же мне, — прошептал Крейг. — У тебя намного больше опыта в таких делах, чем у меня. Скажи, что мне делать!»

Эти слова, неожиданно возникшие в его мозгу, были посланы Крейгом в глубокую ночь без малейших сомнений в том, что рано или поздно он получит ответ.

Прошло не больше нескольких секунд, и как показалось Крейгу, голос самого всевышнего вложил в его душу и разум понимание того, как следует поступить. Теперь нужно было как можно быстрее приступить к выполнению наставления.

На мгновение Крейг почувствовал возле себя легкую вибрацию воздуха, словно пространство вокруг него обрело крылья. И хотя их нельзя было ни увидеть, ни услышать, Крейг был уверен, что они реально существуют.

Он попытался сосредоточиться на своих чувствах, однако все ощущения в тот же миг исчезли, осталось лишь знание того, что нужно делать дальше, и это было самое главное.

Крейгу и прежде приходилось отыскивать выход из самых затруднительных ситуаций, и каждый раз, когда, казалось, он был зажат в углу, какая-то сила свыше оказывала ему помощь и поддержку.

Крейг довольно долго простоял на террасе, обдумывая свои дальнейшие действия, прежде чем прохладный ночной ветерок напомнил ему о том, что пора возвращаться в душный зал казино.

Войдя в зал, он сразу же заметил, что столик, где до этого сидели лорд Нисдон и графиня, опустел. При мысли о том, что лорд может грубо обойтись с девушкой и взять ее силой, против воли, Крейг едва не сжал кулаки и не бросился за ними следом.

Усилием воли он заставил себя действовать хладнокровно. Оставаться в казино больше не имело смысла, поэтому он, не выказывая лишней спешки, стал продвигаться к выходу, по пути останавливаясь то у одного игрального стола, то у другого, и беседуя со знакомыми.

Через некоторое время он вышел из здания казино, никем не замеченный.

Он прошел через площадь, освещенную мерцающими фонарями, к парадному входу отеля «Париж».

Крейг поднялся к себе на этаж, где в этот час было тихо и безлюдно.

Ему оставалось только надеяться, что графиня не позволила лорду Нисдону сопровождать ее до дверей своих апартаментов, иначе тот был бы сильно удивлен тем, что никакого приема в этот час нигде не было.

Крейг вошел к себе в номер, где его уже ждал камердинер, снял фрак и переоделся в длинный домашний халат темно-зеленого цвета.

Затем он расположился в одном из удобных глубоких кресел и принялся читать свежий выпуск «Монте-Карло Ньюс».

Эта газета начала издаваться в 1897 году, и помещалась в то время всего на двух листах. Теперь же она превратилась в толстое многостраничное издание, которое служило основным источником информации о светской жизни, спорте и развлечениях высшего света.

В ней также содержались сведения о приезде в Монте-Карло знатных гостей, которые останавливались в лучших отелях или снимали роскошные виллы.

Когда Крейг просматривал эту страницу, камердинер Спросил:

— Опять сообщение о прибытии важных персон?

Крейг слегка нахмурился и ответил:

— Да, хотя здесь и так слишком людно. Думаю, пора перебираться на «Русалку». Там намного спокойнее.

При этих словах камердинер несколько помрачнел. Крейг знал, что оба слуги, которые прибыли с ним в Монте-Карло, предпочитали надежный берег нестабильной глади моря.

Видимо, они оба считали, что в море слишком часто возникают непредсказуемые ситуации, которые мешают им выполнять их обязанности.

— Упакуй мои вещи, на случай, если завтра утром я надумаю пройти на яхте вдоль побережья, — сказал он слуге, занятому уборкой гостиной.

— Слушаюсь, сэр, — отозвался слуга тоном, в котором не слышалось воодушевления от подобной перспективы.

Дождавшись момента, когда слуга ушел и оставил его одного, Крейг запер дверь своей спальни, и через одну из комнат прошел в гостиную, которая соединяла его апартаменты с номером графини.

Крейг протянул руку, чтобы отпереть дверь, ведущую в покои девушки, и вдруг почувствовал учащенность своего дыхания, так как боялся услышать в соседней комнате голос лорда Нисдона. Однако в тот же момент, он отбросил всяческие сомнения и упрекнул себя в чрезмерной мягкости.

Прежде ему не только никогда не доводилось испытывать ревность из-за женщины, но к тому же он всегда в душе смеялся над теми, кто терзался душевными муками из-за прекрасного пола.

И все же он был уверен в том, что готов на все, чтобы защитить графиню от тех, кто наполняет ее сердце страхом.

Крейг не сомневался в том, что она не только нуждается в помощи и защите, но и ждет их именно от него.

Он тихонько приоткрыл дверь, и с замиранием сердца вслушался в полную тишину.

В этот момент он заметил у порога белый листок бумаги.

Крейг развернул записку, и прочел слова, выведенные четким женским почерком:

«Умоляю, мне необходимо с вами поговорить».

Прочитав это, Крейг почувствовал, как внутри него поднимется теплая волна облегчения и счастья оттого, что графиня поверила ему и обращается теперь за помощью.

Очень осторожно, чтобы не напугать ее неожиданным шумом, Крейг переступил через порог, и хотел было отодвинуть занавес, закрывающий проход, как вдруг кто-то сделал это за него.

Перед ним стояла графиня — казалось, что она ждала именно его.

В ее спальне горел один лишь ночник, и его неясный свет, окружал силуэт девушки неземным свечением, словно она была не реальным существом, а бесплотным призраком.

Она была одета в белый легкий ночной пеньюар, деликатно обнимающий ее тонкий стан, длинные волосы, свободно распущенные по плечам доставали до самой талии, и казались продолжением лунного света, пробивающегося в окно спальни.

Несколько мгновений они молча стояли друг против друга и смотрели глаза в глаза, словно для этой встречи им пришлось проделать долгий путь через вечность.