Творения - Лактанций

3. 1. Но даст ли что народу и невежественным людям сказанное таким образом, когда мы видим ученых и рассудительных мужей, которые хотя и знают тщету религий, все же (уж не знаю по какой превратной причине) упорствуют в почитании тех, кого порицают? 2. Понимал Цицерон, что ложные те боги, которым молятся люди. Но хотя он много сказал из того, что относится к опровержению религий, все же заметил, что не следует публично рассуждать об этом, чтобы не попрать признанные народом религиозные установления. 3. Что ты сделаешь с тем человеком, который понимает, что заблуждается, но сам бросается на камни, чтобы весь народ пострадал? Который сам выкалывает себе глаза, чтобы все оказались слепы? Который ни другим не приносит пользы, ибо позволяет им заблуждаться, ни самому себе, ибо присоединяется к чужим заблуждениям? Который не пользуется, наконец, благом своей мудрости, чтобы наполнить фактами то, что ощущает душой, но, зная и понимая, ногу ставит в петлю, чтобы попасть туда вместе с остальными, кого, как более знающий, должен бы освобождать? 4. Не лучше ли тебе, Цицерон, использовать свои дарования, чтобы попробовать сделать народ рассудительным? Было бы замечательно, если бы ты [по благому поводу] обнажил всю мощь своего красноречия. Не надо бояться, что в столь благом начинании тебе изменит речь, которая тебя не подводила, когда ты велеречиво и решительно защищал дурные вещи. 5. Но тебя, бесспорно, пугает заключение Сократа, и потому ты не желаешь принять покровительство истины. Но как мудрец ты бы должен презирать смерть. И было бы прекрасней, когда бы ты погиб за прославление, нежели за хулу. Уничтоженные заблуждения человеческого рода и умы людей, обращенные твоей рассудительностью к благоразумию, принесли бы тебе не меньше славы, чем филиппики.[225] 6. Однако мы простим [тебе] боязливость, хотя ее не должно бы быть у мудрого человека. Но зачем ты сам пребываешь в заблуждении? Я вижу, что ты почитаешь земное и рукотворное; ты знаешь, что это пустое, и тем не менее совершаешь то, что совершают и те, кого ты признаешь весьма неразумными. 7. В чем польза от того, что ты видел истину, если ты ее не защищал и не следовал за ней? Если с готовностью заблуждается даже тот, кто знает, что заблуждается, насколько сильнее заблуждается необразованный народ, который радуется бессмысленным торжествам и смотрит на все с детской душой, наслаждается вздорными вещами и восхищается видом статуй! Этот народ не в состоянии самостоятельно судить ни об одной веши, чтобы понять, что не следует почитать то, что видно смертными глазами, ибо это, естественно, тоже смертное. 8. Не надо удивляться тому, что они не видят Бога, ведь они не видят даже человека, которого лишь думают, что видят. Ведь то, что видно глазам, — не человек, но только вместилище человека. Свойства и фигура человека определяются не контурами сосуда, в котором он заключен, а его поступками и нравами. 9. Стало быть, тот, кто почитает статуи, является телом без человека, ибо предал себя телесному и не видит ничего сердцем, но только телом, в то время как долг души — тонко различать то, что не может увидеть телесный глаз. 10. Таких людей весьма порицает знаменитый философ и поэт, называя души их низкими и поникшими, поскольку вопреки своей природе они низводят себя до почитания земли. Ведь он говорит:

Дух принижает у них от ужаса перед богами И заставляет к земле поникать головой[226]

Правда, говоря это, он имел в виду другое, а именно, что ничего не нужно почитать, поскольку боги не заботятся о делах человеческих. 11. Но в другом месте он все же признался, что религии и культ богов являются пустым служением:

Нет, благочестье не в том, что пред всеми с покрытой главою

Ты к изваяньям идешь и ко всем алтарям припадаешь.

Иль повергаешься ниц, или, длани свои простирая,

Молишься храмам богов, иль обильною кровью животных

Ты окропляешь алтарь, или нижешь обет на обеты.[227]

Если они действительно пусты, то следует ли возвышенные и величественные души опускать и унижать до земли, вместо того чтобы помышлять о небесном?

12. Итак, достаточно образованные мужи ниспровергли ложные религии, ибо понимали, что они ложные, но не ввели истинную, поскольку не знали ни какая она, ни где пребывает. 13. Они, поскольку не могут обрести истинной религии, поступают так, как будто бы нет вообще никакой. И таким образом они ввергают себя в еще большее заблуждение, чем те, кто придерживается ложной религии. 14. Ведь эти почитатели тленных богов, сколь бы ни были вздорны, ибо видят небесные вещи в вещах тленных и земных, все же несут в себе что‑то от истины и могут быть прощены, ибо исполняют высший долг человека, хотя и не на деле, а в замысле. Ведь единственная и подлинно великая разница между людьми и безмолвными тварями состоит в религии. 15. Насколько они были более мудрыми, ибо понимали ошибочность ложной религии, настолько же становились более неразумными, ибо не видели, что есть какая‑то другая религия, истинная. 16. И вот, поскольку легче судить о других, нежели о себе, они в то время как видят [под ногами] пропасть других, не замечают того, что перед ними. 17. Итак, и в тех, и в других пребывает как высшая глупость, так и некий привкус мудрости, так что впору усомниться, кого же именно назвать более глупыми: тех ли, кто придерживается ложных религий, или тех, кто не придерживается никакой. 18. Но, как я уже сказал, можно простить невежественных людей, которые не признают себя мудрыми; но нельзя оправдывать тех, кто, преподавая мудрость, проявляет скорее глупость. 19. Я, право же, не столь наивен, чтобы считать, будто они могли прозревать [духом] и через это самостоятельно открыть истину, чего, как я признаю, нельзя сделать, но я требую от них хотя бы того, чего они могли добиться своим разумом. 20. Ведь они бы поступили куда благоразумнее, если бы поняли, что существует некая истинная религия, и если бы, опровергнув ложные, открыто заявили, что та истинная религия недоступна людям. Но их останавливал, пожалуй, такой аргумент: если существует некая истинная религия, она бы себя обнаружила и защитила, чтобы стало ясно, что более не существует никаких других религий. 21. Ведь они не могли видеть, как или кем и каким образом содержится истинная религия, что является божественной тайной и небесным секреюм, который никто не может узнать иначе как через наставление в ней.

22. Итог этих рассуждений таков. Невежественные и безумные люди воспринимают ложные религии как истинные, ибо не знают ни истинной, ни ложной. Просвещенные же люди, поскольку не знают истинной религии, либо упорствуют в тех религиях, которые считают ложными, чтобы было видно, что они придерживаются хоть какой‑то религии, либо совсем ничего не почитают, чтобы не быть обвиненными в заблуждении. Но это и есть самое большое заблуждение, когда под обликом человека воспроизводится жизнь животного. 23. Понимать, что ложно, хотя и является мудростью, но — мудростью человеческой. Дальше этого человек пойти не может. В результате многие философы отвергали, как я показал, все религии; но знание истинной [религии] является принадлежностью божественной мудрости, и человек самостоятельно не может достичь этого знания, а только через Бога. 24. Философы, самое большее, следуют человеческой мудрости, так что они узнали то, чего нет, но при этом они не могут следовать тому, чего, как учат, не существует. Известна реплика Цицерона: «О, если бы я мог так же легко найти истину, как обнаружить ложное!»[228]25. Поскольку это превосходит силы человеческого естества, нам, которым Бог дал знание истины, дана возможность послужить этому раскрытию истины, чему будут посвящены четыре последние книги. Теперь же мы изобличим то, что уже начали, т. е. ложные религии.

4. 1. Итак, каким величием могут обладать статуи, если во власти простого человечишки было сделать их такими или не делать их вовсе? Отчего у Горация Приап так сказал:

Некогда был я чурбан, смоковницы пень бесполезный;

Долго думал художник, чем быть мне, скамьей иль Приапом.

«Славлю бога!» — сказал. Вот и бог я! С тех пор я пугаю

Птиц и воров

2. Кто же не будет чувствовать себя в безопасности при таком страже? Воры, конечно, настолько глупы, что боятся похотливости При — апа, в то время как птицы, которых, как считается, должен отгонять страшный вид его серпа или фаллоса, садятся на искусно исполненные статуи, которые очень напоминают людей, вьют на них гнезда и гадят на них. 3. Флакк, как автор сатирических стихов, высмеивал глупость людей, но те, кто почитают идолов, полагают, что совершают серьезное дело.

4. Даже великий поэт, человек весьма благоразумный во всех прочих вопросах, единственно в этом был безрассуден, говоря не как поэт, а как старухи, когда в своих безукоризненных книгах велел изготавливать статуи: