Сибиряк. В разведке и штрафбате - Юрий Корчевский

– Витя, бежим подальше от траншеи, ищем воронку или вырытый окоп.

– Зачем? – удивился Виктор. – Атаку же отбили!

Но Алексей выбрался из траншеи и пошел вправо, ближе к роще – деревья хотя бы будут гасить ударную волну и примут на себя часть осколков.

Они нашли воронку и залегли. С неба уже доносился заунывный вой пикировщиков. Выстроившись в круг, они круто пикировали, бросали бомбы и взмывали вверх, занимая место в этом адском колесе смерти.

Траншею накрыло дымом, пылью – что-то горело. Рядом со снайперами не упало ни одной бомбы.

Когда бомбежка закончилась, снайперы побежали к траншее. Местами ее засыпало, и из земли торчали руки, ноги, оружие. От траншеи мало что осталось.

Из щелей и окопов выбирались уцелевшие красноармейцы – их едва набрался взвод. Тяжелого оружия вроде пулеметов нет, только стрелковое.

Они собрали патроны и решили драться, сколько смогут.

Из командиров остался только сержант-артиллерист. И едва они набили магазины, как сержант закричал:

– К бою!

Немцы бежали молча – не кричали, не вели огонь. Психическая атака, что ли? Видел Алексей такую в кинофильме «Чапаев». Только вот Анки-пулеметчицы с «максимом» у них не было. Надо держаться, должны же наши помощь прислать… Никто тогда не знал, что немцы уже прорвали оборону и глубоко вклинились в наши порядки. Фактически остатки нашего полка оказались уже в тылу наступающих немецких войск.

Сначала снайперы, а потом и другие бойцы открыли огонь. Стреляли, тщательно целясь, чтобы ни один патрон не пропал даром.

Немцы после бомбежки не рассчитывали на то, что останутся живые защитники, но огонь снайперов косил их не хуже пулеметов. И немцы не выдержали огня, отступили.

Поле перед траншеями было усеяно трупами в серой униформе. Потом началось какое-то движение. Часть немцев осталась лежать, а другая поползла влево. Понятно, обойти хотят, зайти с фланга и ударить одновременно.

– Виктор, за мной!

Алексей и Субботин где переползли по разрушенной траншее, где перебежали. По пути собирали патроны, если они были у убитых.

На левом фланге обнаружили грамотно оборудованную пулеметную позицию – основную и запасную. Жаль только, пулемета там не было. Стенки были выложены жердями, сектор обстрела расчищен. Грамотный, опытный вояка позицию оборудовал, как рачительный хозяин. Наверное, из деревенских был, они привыкли все делать добротно, основательно.

Виктор занял запасную позицию – она была чуть выше и дальше в тыл.

Было видно, как немцы собирались перед атакой. Только чего атаки ждать, если они в прицел видны?

– Витя, работаем! – крикнул Алексей, и они, как на учебных стрельбах, целились, стреляли, перезаряжая магазины.

Немцам в небольшой ложбинке деваться было некуда, и они заметались. А убитых с каждой минутой становилось все больше, и когда пошли в атаку основные силы немцев, тех, которые были в ложбине, осталось не больше десятка. Подчиняясь приказу, они тоже пошли в атаку.

Оба снайпера работали сосредоточенно и быстро. Никто из десятка атакующих не смог пробежать и сотни метров, все полегли.

А перед нашей траншеей разворачивался ожесточенный бой.

Алексей повернулся в ту сторону. Кое-где немцы подобрались к траншее на дистанцию броска гранаты, сейчас начнут забрасывать защитников.

– Витя, вправо! Бей по тем, кто гранаты бросает! – и сам выстрелил по немцу, выдернувшему запал.

«Колотушка» М-24 с деревянной ручкой выпала из руки немца, и он упал. Граната взорвалась в рядах наступающих.

Алексей успел сделать два выстрела, и закончились патроны. Он присел за бруствер и начал по одному заряжать патроны в магазин.

Прямо в транше разорвалось несколько гранат, раздались крики.

Немцы ворвались в траншею. В траншейной тесноте с винтовкой не развернешься, и немцы с автоматами получили преимущество. Несколько немецких автоматчиков бросились бежать по узкому ходу в их сторону, однако Алексей с Виктором их не подпустили. Алексей держал под огнем траншею, Виктор – землю перед ней. И едва показывался серый френч или голова в угловатой каске, они стреляли на поражение.

Теперь бой разбился на два очага сопротивления. Пара снайперов с одной стороны, и на другом, дальнем конце траншеи, отбивались от немцев два автоматчика и, судя по выстрелам – пехотинец. Частили ППШ, бухала трехлинейка.

– Леха, уходить пора, обойдут нас и гранатами закидают, – подполз к нему Виктор.

– Похоже на то. Давай ползком в ложбину, где немцы лежат. Как доползешь, меня прикрывать будешь.

Виктор шустро пополз.

Внезапно стрельба стихла. Немцы заняли почти всю траншею и теперь копили силы для броска, заряжали магазины. Было бы сил побольше – самое время их контратаковать. Только кто пойдет в атаку? На этой стороне траншеи остался один Алексей. Виктор уже исчез из поля зрения. Потом он показался в ложбине и пополз по другому скату наверх.

Метрах в ста от ложбины была рощица – чахлая, редкая, но, прикрываясь деревьями, можно было уйти.

Вот Виктор выбрался на ровное место, залег, махнул рукой. Пора убираться из траншеи.

Алексей забросил винтовку за спину и пополз.

Едва он перевалил на склон, сзади рвануло несколько гранат и вспыхнула автоматная стрельба. Уже не скрываясь, Алексей вскочил на ноги и побежал – сейчас спасение было только в скорости.

Он добрался до дна, где лежали убитые немцы, на ходу схватил автомат убитого и кинулся наверх. Бежать стало тяжелее, временами ноги оскальзывались на траве.

Он выбрался и упал, переводя дух, а Виктор начал стрелять.

Из траншеи, где несколько минут назад еще били снайперы, уже показались немцы. Точными выстрелами Субботин снял двух самых резвых пехотинцев.

– Леха, беги в рощу, я прикрою. Потом моя очередь бежать будет.

К тому моменту Алексей едва успел отдышаться, но побежал. Виктор уже отдышался и мог стрелять точно.

Вот и березовая роща – просматривается почти насквозь. Алексей залег на опушке и приготовил винтовку к стрельбе.

– Витя, давай!

Субботин бросился бежать к роще. Немцы, увидев бегущего красноармейца, открыли стрельбу, но Алексей несколькими выстрелами убил наиболее активных стрелков. Остальные попрятались в траншею.

– Фу, добежал! – Субботин упал рядом с Алексеем.

– Надо убираться отсюда. Роща редкая, не укроешься.

Алексей поднялся, за ним последовал Виктор. Петляя между деревьями, они побежали на дальний конец рощи. Там, за ней, среди высокой травы была грунтовка. Снайперы побежали по ней, со все нарастающей тревогой в душе слыша, как сзади нарастает треск мотоциклетных моторов.

Алексей обернулся и увидел, что из-за рощи выезжают пять мотоциклов с колясками. На каждой коляске стоял ручной пулемет.

Беглецов заметили, и один пулеметчик дал очередь. Только на грунтовке мотоцикл трясет, и пули пролетели мимо.

– Стой! – скомандовал Алексей. – Бьем по пулеметчикам в коляске. По два выстрела – и ходу!

Снайперы остановились и вскинули винтовки. Бах! Бах!

Один пулеметчик выпал из коляски, другой уткнулся головой в пулемет. Куда попал Виктор, Алексей смотреть не стал.

Последний мотоцикл остановился, и пулеметчик дал длинную очередь. Убегать было глупо. Алексей прицелился и влепил немцу пулю в лицо.

Выстрелы смолкли.

Алексей повернулся к Виктору и вдруг увидел, что тот лежит в траве, раскинув руки. Поперек груди Субботина кровавой дорожкой пролегли несколько пулевых отверстий. Гимнастерка уже пропиталась кровью. С первого взгляда было ясно – наповал.

Треск мотоциклетных моторов приближался. Немцы-водители, разъяренные гибелью своих товарищей, приближаясь, делали короткие остановки и стреляли из автоматов.

Алексей не стал искушать судьбу – Виктору уже не поможешь. Петляя, как заяц, он побежал вперед по травянистой земле.

Треск моторов приближался. Алексей понял – не уйти, надо отстреливаться. Он остановился и вскинул винтовку. После пробежки никак не восстанавливалось дыхание, дрожали руки. Прицел колебался, и в нем появлялась то грудь мотоциклиста, то фара мотоцикла.

Улучив момент, Алексей выстрелил. Мотоцикл вильнул, описал полукруг и перевернулся.

Алексей перевел ствол на другого мотоциклиста – тот как раз остановился дать очередь и привстал на подножке, чтобы лучше видеть. Алексей опередил его, выстрелив ему в живот.

Широкой дугой, чтобы Алексей не ушел, трое других мотоциклистов охватывают кочковатое поле.

Алексей вложил в патронник патрон, смахнул пот со лба, прицелился и выстрелил. Да, видно, поторопился, и рука дрогнула. Мотоциклист продолжал двигаться вперед, но внезапно вспыхнул. Наверное, пуля угодила в бензобак. Хлынувшая струя бензина попала на раскаленный глушитель, и мотоцикл вспыхнул.

Мотоциклист соскочил с него на ходу. Однако униформа уже горела, и правая брючина уже была объята пламенем. Немцу бы сорвать с себя сапоги и объятые пламенем брюки, а он начал кататься по траве, пытаясь его сбить. Не исключено, что другие мотоциклисты подумали, что Алексей стреляет бронебойно-зажигательными пулями. Видя страшную смерть своего товарища в огне, они не выдержали, круто развернулись и поддали газу.