КД 7 (СИ) - Пуничев Павел Михайлович

— Да пошёл ты…

Кстати, как бы ни было больно это признавать, Пофиг опять оказался прав (такое редкое событие и аж два раза за день) — дальше пошло легче.

Камни хоть и становились все меньше с каждым пройденным ярусом, но было их много и перебираться с одного на другой было не трудно. Правда один раз мы все же чуть не отправились вниз, когда наш булыжник поучаствовал в ДТП с другим, подрезавшим нас камнем. Летевшую в пропасть Альдию успели перехватить налету и втащили наверх. Обычные элементали, тусующиеся на многих камнях, нам много хлопот не доставляли, а когда у мага откатывался кулдаун на применение ледяного копья, умирали с одного выстрела. Такими темпами можно было бы доскакать до верха очень быстро, но у нас оставалось здесь еще одно незаконченное дело. Воронка, по которой мы поднимались, сужалась все больше и скоро мы оказались прямо над тем местом, под которым проплывали острова с сидящими на них Великими элементалями огня, а у нас был для них подарочек в виде Сущности Великого элементаля воды. Они с огненными были друг для друга как материя и антиматерия: при соприкосновении уничтожали друг друга с выделением большого количества своей энергии, а также нашей радости, тем более Большой огненный элементаль нам ее задолжал за последние полчаса неисчислимое количество раз.

Камешек, на котором мы оказались в этот раз, был совсем небольшой, метра два на полтора, но пролетал он точно над тем местом, где через минуту окажется нужный нам остров.

Альдия крепко сжимала в руках толстостенную банку со светящейся сущностью внутри, я страховал ее, держа за пояс, а Пофиг командовал нашим бомбометанием.

— На счет раз, откроешь банку и просто вывалишь Сущность вниз, — в пятый раз повторил нервничающий Пофиг.

— Да поняла я, поняла.

— Давай, — Пофиг выглянул вниз и начал обратный отсчет, — десять, девять, восемь…

Видимо надо было посвятить элементаля в наши планы, потому что на счет три он начал действовать ему вопреки: с его рук сорвался заряд плазмы и ударил в наш камешек снизу. Нас резко подбросило вверх, вокруг взметнулись фонтаны огня, затем мы рухнули обратно. Пояс Альдии выскользнул у меня из рук, и она начала падать вниз.

Честно говоря, все это была фигня: этот момент в моей крови было столько адреналина, что все вокруг происходило, как замедленной съемке. Моя рука молнией метнулась к ее ноге и такой же молнией вернулась обратно, зажимая пах, в который со всей дури врезался невидимый ботинок. Сучий невидимка вернулся, подловив меня в самый неожиданный момент.

В итоге я, свалившись на колени, выпученными глазами наблюдал, как Альдия, судорожно вцепившись в банку, медленно падает прямо в раззявленную пасть Великого огненного элементаля. Миг и она исчезла в его пылающем нутре.

Надо мной встал Пофиг и глянул туда же.

— Опс…

— Ага, опс, — он похлопал меня по плечу, — теперь точно кофе с пенкой пить не стоит. Никогда.

— Мда…

— Никогда, никогда.

— Да понял я уже, заткнись. А лучше скажи, почему он не взорвался?

— Не знаю, скорее всего банка там мощная, как раз сделанная для переноски всяких едучих алхимических зелий. Так быстро она не расплавится. А вот когда она растечется и огонь доберется до ее содержимого… нам в этот момент лучше быть подальше.

— Ага, когда мы собирались эту сущность прямо на башку элементалю вывалить, ты об этом не говорил.

— Вы бы тогда могли не согласиться на эксперимент, а мне ж интересно…

Я только раздраженно закатил глаза, с кряхтением поднялся, еще раз глянул на улетающего восвояси элементаля, и полез на подлетевший камень. Прыжок еще прыжок, выстрел во врага, новый прыжок. С каждым шагом мы поднимались все выше и подходили все ближе к бешено вращающемуся водовороту. Здесь наверху было так шумно, как будто кто-то отключил действующие до этого звуковые фильтры. Шум Ниагарского водопада, смешался с грохотом десятка камнедробилок, и еще помножился на свист сотен бракованных пылесосов. Скакать с камня на камень стало труднее. Тучи брызг, летящих во все стороны, сделали поверхности камней такими скользкими, что на них практически невозможно было удержаться. Приходилось ползти на четвереньках, а затем вообще передвигаться ползком, а в конце концов нам пришлось вообще остановиться.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Здесь летающие камни встречались с водной стихией и этот вид мне нисколько не нравился. Водоворот сам по себе походил на визжащую электромясорубку, так еще он, время от времени, заглатывал в свое неутолимое голодное нутро здоровенные булыганы, которые неслись как угорелые по спирали, постепенно спускаясь вниз. Встреча наших хрупких тел с одним из них мигом превратит нас в кровавую взвесь.

Сзади меня дернули за ногу, это оказался наш штатный маг, отвлекший меня от ужасающего зрелища и с помощью неумелой пантомимы попытавшийся донести до меня какую-то мысль, но видимо уронил ее где-то по пути, так как мысль доноситься не пожелала. Тогда маг раздраженно закатил глаза (будто это я виноват, что у него с мыслями беда) и снял с меня огненный щит, заменив его на водный, заодно показав жестом будто он бухает водку. Сначала я не понял, но потом до меня дошло, что он так изображает распитие элексиров, советуя добить мне сопротивление до капа. Ну, что ж, мысль хорошая, судя по виду водоворота, никакая защита там не будет лишней. Выполнил намеченное и теперь уже мне, с помощью пантомимы, пришлось относить свою мысль в тупую голову мага. Я показал три пальца, по очереди начав их загибать, а потом рукой показал в сторону водоворота ныряющее движение.

В ответ Пофиг скорчил согласную рожу, а затем резко ударил себя по сгибу локтя в древнем жесте уважения к начальнику. Правда оттопыренный в конце жеста его средний палец, внес легкие сомнения в правильность моего чтения его гримасы и жестов.

Я скорчил страшную рожу и повторил все сначала.

В этот раз он просто покрутил пальцем у виска, выражая легкие сомнения в правильности моих решений.

Это слегка меня расстроило, я изогнулся, схватил его за шкиряк, (надо сказать, что один шкиряк у него из одежды и остался) подтащил его ухо к своему рту и проорал:

— На счет три, прыгаем вон на тот булыжник, иначе полетишь в водоворот с голой задницей и без всякой защиты! Андестенд? Ферштейн? Компрендэ?

— Ладно, ладно, самоубийца…

Булыжник, на который я показывал, был совсем небольшой, объёмом едва ли в пол куба. Беспощадные струи воды его уже зацепили и потихоньку тащили, стремясь засосать в свое нутро. Камень еще сопротивлялся, но это не на долго. С каждой секундой он все ускорялся, стремительно двигаясь в нашу сторону.

Мы с трудом поднялись на мокром валуне, я поднял руку с оттопыренными тремя пальцами.

На лице Пофига промелькнула тень ужаса. Я тоже боялся, но не черной громыхающей воронки, а гадского невидимку. Если он что-то задумал, то лучшего момента, чтобы нам подгадить ему не найти.

Три, два, один… прыжок!

Уже в полете я призвал на наш камень ледяного гобота. Он появился одновременно с нашим приземлением, не только замораживая пяток кубометров воды вокруг камня, но и намертво приморозив наши ноги к вмиг заледеневшей поверхности. Боль дикая, но зато мы оказались на ледяном плоту и нам было за что ухватиться чтобы не улететь в чернеющую бездну. И чем больше мы на нем стояли, тем крепче примерзали, так как тучи брызг вокруг нас быстро замерзали, покрывая нас причудливым узором изморози. Плот тоже получился не плох: камень, вмерзший в его дно, служил противовесом, не давая ему перевернуться, а все увеличивающийся объем льда, не давал нам утонуть, да к тому же он обладал гораздо большей плавучестью чем булыжники, поэтому наша спираль съезжания вниз должна стать гораздо более пологой и плавной.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Так и оказалось: когда наш плот подхватил водоворот, я сначала подумал, что нас вообще наружу выкинет центробежной силой, но нет — мы потихоньку разгонялись, набирая обороты, но при этом все же спускались вниз. Через минуту нам даже стало весело: халявная карусель — мечта поэта. Ледяная корка у нас на лицах потрескалась и опала, а мы заулыбались во все оставшиеся зубы — скорость карусели была такая, что аж дух захватывало.