With the sun - MarInk

Драко готов был разделать этого урода ногтями на фарш безо всякой магии за то, что он посмел обозвать Гарри недоростком. Но усилием воли он заставил себя сдерживаться и смолчал. Всё равно он был ещё слишком слаб, чтобы даже встать с постели. Реплика о том, что Лауз не знает, что именно за защиту поставил на Драко Гарри, заставила его заинтересоваться.

- Крестов предал меня, так?

- Не совсем… без заклятия Империус он категорически не соглашался пробовать подсыпать тебе яды или вместо протрезвляющего заклятия накладывать одно из малоизвестных парализующих. И тем более не привёл бы тебя в аккурат к тому месту, где неосмотрительного Поттера пробовал поцеловать один из той шушеры, что бегает по пятам Спасителя Магического Мира, мечтая его трахнуть.

Всё встало на свои места, и Драко захотелось треснуть себя как следует по затылку за то, что не понял раньше, чем объяснялись странности в поведении Крестова.

- И Вы один провернули эту грандиозную работу по подготовке к захвату мира? - уточнил Драко. - Даже Вольдеморт был достаточно умён, чтобы окружать себя теми, кого можно посылать на грязную работу.

- Разумеется, я не один, глупый мальчишка, - на лице Лауза без труда читалось пренебрежение.- Пожалуй, можно и рассказать, кто мне помогает - в какой-то мере тебя это тоже касается. Нарцисса Малфой - чрезвычайно милая и трезвомыслящая женщина.

«Спасибо, мама», - устало подумалось Драко.

Когда за Лаузом закрылась дверь на несколько маггловских замков и какие-то заклятия, Драко медленно приложил ладонь к ключице - туда, где изогнулся в вечном танце крошечный свирепый василиск. Эта защита не исчезнет и не рассеется со временем - Многосущная вещь очень долговечный механизм. Вечный двигатель, можно сказать.

«Дай Мерлин, чтобы Гарри на самом деле изменял мне. Чтобы не любил меня. Чтобы я был ему больше не нужен. Иначе все планы этого… Слизеринского ублюдка… исполнятся», - Драко закрыл глаза. Внутренний голос молчал, ошарашенный всем, что произошло.

Блондину казалось, картинка-василиск что-то тихонько шипит с ключицы, но даже в полной тишине Драко не смог увериться, кажется ему или нет. Должно быть, это должен быть послушать змееуст, чтобы убедиться. «А ведь Лауз тоже должен быть змееустом… хотя если уж он ничего не слышал и не заподозрил, то в нём слишком мало крови Слизерина, чтобы понимать».

* * *

- Гарри! Гарри, проснись! - обеспокоенный голос был знаком Гарри и принадлежал женщине. Но просыпаться он не хотел.

- Гарри! - голос звучал сердито. «Быть может, за то, что я не просыпаюсь, меня убьют на месте», - с надеждой подумал Гарри, всё так же не разлепляя ресниц. Голова болела; нет, БОЛЕЛА. Будто бы в ней сидело несколько пьяных молотобойцев и со всей дури соревновалось в том, кто быстрее пробьёт дырку в черепе гриффиндорца.

- Всё с тобой понятно, - похоже, убивать-таки не будут. «Жаль». - Где у тебя антипохмельное зелье?

- Подвал… - выдавил из себя Гарри; в мозгу промелькнуло слабое воспоминание о том, что Драко собирался его сварить.

- Сейчас принесу, - послышались удаляющиеся шаги.

Оставшись с собой наедине, Гарри вспомнил вчерашний вечер и глухо застонал. Нельзя больше пить. Никогда. И надо убить Колина Криви самолично. Хотелось вымыть губы с мылом, но даже сил поднять руку не было. Да, и руки тоже вымыть. Мочалкой. Пемзой.

- Пей, - женский голос вернулся.

Многострадальную голову Гарри приподняли и стали осторожно вливать в рот антипохмельное зелье. По мере глотания Гарри обретал новую жизнь, силы и готовность к следующему дню. Проморгавшись, брюнет обнаружил, что женский голос и поддерживавшая рука принадлежали весьма сердитой Гермионе Грэйнджер. А где Драко?

- Спасибо, Миона. А где Драко? - Гарри посмотрел на бутылочку из-под антипохмельного зелья с чёткой этикеткой «Anticrapula medicamentum».

- Не знаю, - теперь Гермиона выглядела удивлённой. - А где ты его оставил?

- Ты же гриффиндорка, - пробормотал Гарри, садясь и опознавая свою спальню на Гриммаулд-плейс. - Тебе не идёт язвить.

- Зато тебе очень идёт напиться до невменяемого состояния и целоваться с влюблённым в тебя студентом на глазах у человека, которого ты сам, по твоим словам, любишь, - Гермиона вспомнила, почему сердилась на друга.

- Герми, только не надо нотаций, - искренне взмолился Гарри. - Я сам всё понимаю… кроме того, Колин пробовал меня поцеловать, а я отбивался. Это не моя вина, что почти все мои студенты выше и сильнее!

Гермиона оценила, что в порыве раскаяния Гарри наступил на одну из своих самых болезненных мозолей.

- Тем не менее, всякий раз, когда ты выпьешь, с тобой происходит что-нибудь плохое, - указала она. - Может, тебе вести трезвый образ жизни, а?

- Я готов всю жизнь не пить ничего, кроме тыквенного сока, - признался Гарри со стоном и призвал без палочки футболку и джинсы. Гермиона деликатно отвернулась. - Так ты точно не знаешь, где Драко?

- Я пришла сюда десять минут назад, и во всём доме был только ты - Рон и Билл вчера принесли тебя домой после того, как ты упал в обморок прямо на мостовой у бара. А что, он должен был быть тут?

- Ну-у… это и его дом тоже, - Гарри закончил одеваться, встал на подгибающиеся ноги и поковылял к ванной - дыхание у него должно было быть не ароматом рая, если посмотреть в мутные глаза правды. - Кроме того, он наверняка поговорил бы со мной, даже если подумал, что я там… хм… был по своей воле.

- Думаешь? А мне кажется, он аппарировал куда-нибудь в гостиницу или в Малфой-мэнор. Наверняка он… ну, как минимум, посчитал себя оскорблённым.

«Это наверняка ещё слабо сказано».

- Тогда я аппарирую туда, - мужественно решил Гарри.

- Вряд ли он захочет тебя видеть, - с сомнением проговорила Гермиона. - То есть, он тебя, конечно, любит, но простить явную измену… Ты знаешь, что по кодексу любой чистокровной семьи изменившего партнёра полагается убить, и чем скорее, тем лучше?

Зубная щётка выпала из руки Гарри.

- Я очень сомневаюсь, что он действительно тебя убьёт, - «успокоила» друга Гермиона. - Я читала кодекс Малфоев - ну, в качестве познавательного лёгкого чтения, ты знаешь, я ведь будущий историк. Так вот, там нет ни одного правила, которое он из-за тебя не нарушил бы.

Гарри механически подобрал щётку с пушистого коврика, сполоснул и принялся чистить зубы дальше, то и дело промахиваясь и ощутимо заезжая себе в десну или щёку твёрдой частью щётки. Гермиона, скрестив руки на груди, наблюдала за ним с материнской жалостью в глазах.

- Правилом больше, правилом меньше… - философски завершила свою мысль гриффиндорка. - Всё равно в глазах всех прочих чистокровных он уже хуже грязи.

Гарри чуть не подавился зубной щёткой, но всё же сумел успешно завершить отчистку своего рта от запаха перегара.

После завтрака, приготовленного хозяйственной Гермионой [«А Драко всё-таки готовит лучше…»], Гарри распрощался с подругой, и та отправилась проверить, как там её дражайший будущий супруг и его непутёвые братцы, которые вчера вечером выпили каждый больше, чем три с половиной вместе взятых Гарри. Сам Герой Магического Мира натянул свитер, кроссовки и куртку и аппарировал в Малфой-мэнор.

Сам он никогда не бывал там прежде - Драко не испытывал энтузиазма при мысли о визите в родовое гнездо, даже опустевшее. Так что погрешность его аппарации составила - очень удачно - всего полкилометра. Идти было легко - размеры Малфой-мэнора позволили бы ориентироваться на его башни и за два-три километра.

У массивных ворот, по обе стороны от которых простирался милый такой заборчик высотой в полтора десятка человеческих ростов и весь пропитанный какой-то непонятной Гарри светло-сиреневой искрящейся магией (разумеется, так просто её было не видно, но такие приступы «ясновидения» случались с Гарри довольно часто и нерегулярно), гриффиндорец остановился в замешательстве. На магическом фоне ворота, сделанные из какого-то белого камня, были черны, как сам Гарри после путешествия по каминной сети, и брюнет вполне обоснованно не решался просто постучать в них. Мало ли как они настроены приветствовать непрошеных гостей.

Потоптавшись просто так с полминуты, Гарри решился левитировать через них. Ни черта; сунувшегося было перелететь через заборчик гриффиндорца долбануло чем-то похожим на ток, и, не привыкни он совершать на метле самые невероятные кульбиты, обязательно упал бы. А так отделался всего лишь ушибленным локтем и несколькими матерными словами, вышибленными из него приземлением.

Попробуем по земле - не зря же, в конце концов, люди не летают, как птицы, зато бегают, как муравьи, и пашут, как лошади?..

Гарри попробовал дотронуться до ворот - не руками, магией - и еле успел упасть на землю в лучших традициях голливудских боевиков, спасаясь от пронзительно-оранжевой молнии, вылетевшей откуда-то из того самого места, по которому прошлась его магия. «Что-то я сегодня подозрительно много времени провожу в горизонтальном положении перед воротами Малфоев».