Ищи свой талант - Геннадий Воробьев

В целом идеальный ребенок в представлении взрослых: здоровый, обладающий чувством прекрасного, любознательный (но не задающий много вопросов), понимающий юмор, искренний (но без тенденции к негативизму), восприимчивый к чужим идеям (но незастенчивый и неробкий), уверенный в своих силах (но незаносчивый), инициативный и независимый в суждениях (но не помыкающий сверстниками).

В целом на этот счет ученики высказывают более трезвые суждения, меняя их с возрастом, что взрослые делают далеко не всегда или не в такой степени, как это нужно.

1-й класс. Все внимание ученика сконцентрировано на учебе, своей внешности и дисциплине. К учебным пособиям он относится в пятнадцать раз бережнее, чем десятиклассник и студент.

В 5-м классе значение внешнего вида выходит на первое место, и девочки становятся модницами; за этим следует учеба, значение которой сократилось на одну треть. Потом склонности и интересы, в основном касающиеся одноклассников; причем внимание к педагогам в целом хотя и небольшое, но все-таки вдвое выше, чем в 8-м классе, и в шесть раз выше по сравнению с 10-м классом.

В 8-м классе считаются очень важными эмоциональность и подвижность, потом отношение к учебе и одноклассникам. Жизненные планы хотя и не занимают особого положения среди мотиваций, но по сравнению с 5-м классом их значение поднимается почти в четыре раза. То же самое относится и к обязательности, которая возрастает от 1-го класса к 8-му в семь раз и затем к студенческим годам сокращается более чем вдвое.

К 10-му классу роль эмоциональности и динамики поведения увеличивается, и к ним добавляются волевые усилия, затем — склонности и значение умственной деятельности. При этом важность убеждений и кругозора возрастают более чем в четыре раза по сравнению с 8-м классом.

В студенческие годы (III—IV курсы) изменения происходят еще более резко. Все внимание сконцентрировано на себе самом, своих личных успехах, своей воле, дополняемых эмоционально-динамическими и другими способностями, Относительно большое значение придается труду и умению хорошо говорить, причем последнее считается в два раза более важным, чем в 10-м классе.

Что такое идеальный студент, еще никто не сформулировал. Но уже известно, что здесь более всего выигрывают флегматики, успешно проходящие курс и приобретающие неплохие навыки, и сангвиники, более всех заинтересованные в учебе и добивающиеся успехов, которые могут быть в среднем оценены как более чем удовлетворительные. Меланхолики хорошо учатся, как в средней, так и в высшей школе, но не проявляют большого интереса. И труднее всего приходится холерикам: желание учиться у них выше среднего, успехи ниже, а приобретаемые навыки в высшей степени скромные.

В целом всех студентов психологи делят на две группы: «стильбы» — аккуратные, строго придерживающиеся учебных программ, получающие хвалебные отзывы и затем «исчезающие» на жизненном поприще; «сильфы» — независимые, неуживчивые, пропускающие лекции, спорящие с лекторами, в конце концов получающие диплом из-за явных успехов по некоторым предметам. Многие, стяжавшие себе затем славу в области науки или производства, по своему происхождению оказываются «сильфами».

Знания, приобретаемые в средней и высшей школах, не накапливаются сами по себе, они находят отражение в способностях. Вот, например, женщины любого образовательного уровня обычно обгоняют мужчин по способности быстро схватывать и запоминать, ориентироваться на карте и в лесу (двухмерное пространство), причем последнее наиболее хорошо удается женщинам с начальным образованием, по-своему приспосабливающимся в жизни. С другой стороны, по умению логически мыслить и разбираться в чертежах (трехмерное пространство) женщины явно отстают от мужчин и нагоняют их только па уровне среднего, а иногда и высшего образования. В умении экстраполировать, предугадывать дальнейший ход события, наблюдается обратная картина: женщины начинают отставать от мужчин только при получении высшего образования.

Эти факты говорят о том, что быть женщиной (или мужчиной) по «букету» профессиональных способностей то же самое, что быть левшой, творческой личностью или холериком. Профессии очень чувствительны к полу, и, хотя представление о «мужских» и «женских» профессиях меняется, полного смешения никогда не произойдет.

Я протискиваюсь сквозь толпу студентов в коридоре и открываю дверь, сопровождаемый выразительными взглядами: из постороннего человека я могу превратиться в преподавателя, а это наводит присутствующих на некоторые мысли. Слишком долго я стоял в коридоре и смотрел, пользуясь случаем, что никто не глядит на меня.

Так я пересек демаркационную линию, перейдя из мира «кого учат» в мир «кто учит».

Просторная (для квартиры) комната с видом на деловой переулок. Реликтовая изразцовая печь и столы преподавателей. Это называется «кафедра». За столами принимают зачеты у «своих» студентов. Получается парикмахерская ситуации: «Вы к какому мастеру?»

Еще немного времени, и я полностью принимаю личину преподавателя, читая свою первую, «пробную» лекцию. Это не те студенты, что стояли у дверей, но такие же. Они внимательно, несколько недоуменно слушают меня. Потом «сильф» задает вопрос:

— Вы наш или не наш преподаватель?

— Не ваш, но, может быть, стану вашим.

— Тогда вы быстро научитесь читать такие же неинтересные лекции, как и другие.

Спокойно, не будем обращать внимания на то, что реплика слишком остро заточена. Но факт: был брошен камень. Меня вовлекли в общемировой спор: кто лучше — профессиональный преподаватель или профессионал-специалист?

По данным социологов, 95 процентов студентов считает, что главное в работе преподавателя — эффективность преподавания, а не число опубликованных работ или полученных патентов. То же самое думают 78 процентов преподавателей. Примерно в таком же соотношении мнения о необходимости больше уделять внимания эстетическому воспитанию и приблизить темы курсовых работ к реальной жизни. Но в остальном мнения разошлись: больше студенты, чем преподаватели, полагают, что лучше вообще отменить отметки и сделать выбор учебных курсов прерогативой студентов. Преподаватели больше, чем студенты, хотят делать упор на широкое образование, в ущерб узкой специализации.

Проанализируем эти факты и увидим, что нельзя выгнать всех преподавателей и заменить их специалистами—учеными и практиками, время от время приглашаемыми со стороны; нельзя закрыть доступ в вузы этим специалистам, по крайней мере тем, которые знают что-то новое и не оставляют свои знания при себе. Чтобы повысить эффективность высшего образования, следует поднять уровень среднего до полной стыковки с высшим, а для этого хотелось бы, чтобы академики чаще писали школьные учебники, в школах чаще появлялись доценты, а в техникумах — профессора.

В целом удовлетворены существующей системой высшего образования 66 процентов студентов (больше всего биологи, меньше всего гуманитарии). Аспиранты довольны на 77 процентов (больше всего медики, меньше всего опять-таки гуманитарии). Что касается удовлетворенности школьников, то их об этом никто не спрашивал.

Так постепенно мы подошли к вопросу: «Как учить?» Самое важное в обучении — интерес ученика к учебе и его работоспособность (усидчивость плюс предварительные знания). Потом требуется подходящая нервная система. Важно также правильно выбрать время подачи материала и объем порций, сделать изложение занимательным. И только потом — работоспособность преподавателя, значение которой в два раза меньше, чем работоспособность ученика.

Чем меньше объем программы, больше усидчивости, предварительных знаний и более ясная конечная цель, тем быстрее можно чему-то научить. Более внимательно присмотримся к этим факторам и убедимся, что они взаимосвязаны: усидчивость зависит от нервной конституции, отсутствие пробелов в предварительных знаниях — от усидчивости, интерес — от предварительных знаний, конечная цель — от интереса.

Чтобы представить себе идеальную модель обучения, точнее, ее некоторое подобие, обратимся снова за помощью к социологам. Что молодым и старым не нравится в традиционном процессе обучения?

Им не нравится все время сидеть — это противоестественно, нужно чаще использовать активные методы обучения, активность которых — умственная и физическая.

Им не нравится все время смотреть на учителя, слушать, что он говорит; каждодневное лицезрение даже симпатичного преподавателя в конце концов надоедает, а потом отвлекает; начинают критически изучать его мимику и жесты, коллекционируют чаще других повторяемые слова и выражения, оценивают умение одеваться. Слушая, хотелось рассматривать бы также учебные пособия.