Легенды Гарсариона: Искра (СИ) - Тайлер Калхун

понимали, что в случае нападения, у них будет мало шансов, но кто-то убежать все-таки сможет. Кайден дежурил первым. Он сел у костра и уставился в пламя, слушая завывания ветра. Ему постоянно казалось, что он слышит голоса. Голоса Тени. Голоса говорят ему имя. Имя человека, которого давно нет в живых, и благодаря которому и пала империя, погиб его дом. Гордер Арсайд. Близкий друг императора, который стал рабом Тени и поднял восстание, превратив мирную жизнь в Авиране — в мясорубку. А после пришла Тень. Он слышал имя своего брата, которого потерял после побега из Авирана, он слышал имена своих родителей, имена своих друзей. Все, кто когда-то был ему дорог — погибли, а он остался совсем один. Без единой цели, перебиваясь мелкими, дабы скрасить свою жизнь. И почему же он не убьет себя? Почему он так борется за свою жизнь? Неужели он и правда, где-то в глубине души верит в то, что Тень можно остановить? И как же это сделать?

Сменил Кайдена Вецемар, который угрюмо сел у костра и уставился своими мертвенными глазами в темноту, его лысина поблескивала от костра. Кайден лег спать, но уснуть не мог, несмотря на усталость.

Вдруг сквозь ветер послышался шум, будто бы хруст веток и тихое хрипение. Кайден подорвался, звук приближался.

— Туши костер! — шикнул Кайден Вецемару и тот мигом накинул свой плащ на костер. Огонь потух. Кайден растолкал остальных.

— Поблизости кто-то есть, скорее всего Свирепый, — сказал он шепотом.

Отряд прислушался. Хрипение, размеренное и ритмичное, звучало где-то поблизости. Хруст веток прекратился — ночной гость остановился, наверняка принюхивался. Кайден вынул арбалет из кобуры и подтянул тетиву, пристегнул барабан с болтами. В темноте будет трудно стрелять, но глаза его уже начинали постепенно привыкать.

— Нужно двигать дальше, — прошептал Гильган, поднимая сумки и цепляя на спину. — Свалим, пока он нас не почуял.

— Тише! — шикнул Кайден. — Не двигайтесь! Он уже нас учуял.

Хрип прекратился, наступила тишина. Кайден выдохнул. Видимо тварь поняла, что лучше не нападать, по крайней мере в одиночку. А значит, здесь было еще более небезопасно.

— А теперь уходим, — тихо сказал Кайден.

— Нет! — пискнула Ираэль. — Он еще здесь.

Теперь до Кайдена дошло. Свирепый не ушел, он их караулит. Не решается напасть первый, хоть и знает свою силу. Видимо почуял много врагов и это сбивает его с толку.

Дела плохи.

— Рейта, — позвал тихо Кайден. — Достань один факел, зажги.

— Ты спятил?

— Делай как говорю. Остальные — в оружие. Как только зажжем факел, тварь скорее всего нападет. Постарайтесь убить его до того, как он позовет подмогу.

— Боги милостивые, — пробурчал Вецемар.

— Что, встретил противника сильнее себя, и сразу наложил в штаны? — усмехнулся Кайден.

Вецемар не успел ответить, Рейта чиркнула огнивом и факел вспыхнул. Кайден схватил его и поднял высоко над головой.

— Давай! — крикнул он. — Покажись!

Сначала он увидел только лес, среди которого бегали тени, отбрасываемые деревьями. А потом в темноте блеснули четыре глаза. Следом за ними Кайден увидел и морду чудовища — напоминающая собаку, покрытая шерстью, с четырьмя глазами и торчащими клыками. Свирепый стоял на четырех лапах, его тело полностью было покрыто серым мехом, передние лапы были больше и мощнее задних, на конце их по четыре пальца с массивными когтями. Существо было крупнее обычного человека в два раза, а то и больше. Он, завидев людей, рванулся к ним, издавая гортанные рычащие звуки. Кайден немедля выстрелил, но промахнулся, что с ним бывало крайне редко, болт угодил в плечо твари. Она лишь немного дернулась и продолжила рывок. Отряд разбежался в стороны, стараясь спрятаться за камнями, а Кайден остался на месте, держа факел высоко над головой. Следующий болт с щелчком встал в паз арбалета через мгновение после выстрела. Авир выстрелил снова, на сей раз угодив Свирепому прямо промеж глаз. Тварь, однако, не погибла сразу. Он издал странный звук, вроде вздоха, и продолжил бежать, мотая головой. Когда до встречи с чудовищем оставалось совсем немного, Кайден резко отпрыгнул в сторону, скатившись по склону. Тварь пролетел мимо, рыкнув, и врезался в камень. Подняться он уже не мог, крутил головой и судорожно вздыхал. Тут же на него накинулись другие члены отряда и стали молотить по нему своим оружием. Гильган так увлекся, что отрубил твари голову.

— Грохнули! — рявкнул Гильган. — Завалили тварь! А-ха-ха-ха!

— Закрой пасть, если не хочешь остальных привлечь! — шикнул Кайден. — Если они увидят труп своего, то будут искать нас очень долго.

— Заберу его башку, — сказал Гильган, с улыбкой поднимая отрубленную голову с торчащим болтом.

— А чего это ты заберешь? — спросил Хоргут. — Я его тоже месил, не хуже тебя.

— Олени вы, — выдохнула Рейта. — Убил его Кайден. Если бы не его арбалет, эта сука кого-нибудь точно угробила бы.

— Его голова мне не нужна, — сказал Кайден, убирая арбалет в кобуру. — Но вот болты, будьте добры вытащить, пригодятся.

Саннэфея

Следующие несколько дней принцесса провела в своих покоях. В основном она рыдала, иногда читала, один раз даже будто бы снова решилась покончить с собой. Мартон ее бросил, это было очевидно, потому что он больше не приходил, и она сомневалась, что он придет. А в чем же ее вина? В тот, что она не смогла дать ему того, что он хочет? Она не сможет никаким образом, ведь он ее друг! Всегда таким был! Да, ей было жаль его, после той истории, которую он ей рассказал, с ним поступили несправедливо, но неужели она должна была ответить ему взаимностью только из-за этого? Почему все ополчились на нее? Что она такого сделала?

Размышления приводили только к слезам. С каждым днем, несмотря на то, что одиночество ей было по нраву, она начинала его ненавидеть. Потому что к нему ее снова принудил муж. Этот сукин сын, который отравляет ей каждую секунду существования. От этих мыслей она впадала в бешенство, раз даже разбила графин с вином.

Через неделю этих страданий, ей уже начинало казаться, что весь мир забыл о ней. Даже ее сестра, предательница, ни разу не навестила ее. Вероятно, это ее мамаша наказала ей.

«Не стоит к ней ходить, ее муж — принц, будущий король, и нам не нужно его злить».

Марита бы пришла, Саннэфея это знала. Конечно, она не стала перечить матери, а та — принцу.

В один из дней Саннэфея решила, что на этом хватит. Она уже не могла терпеть. Прыгать с окна она не собиралась, это было слишком для нее. Но решить проблему как-то