Доченька. Там, на неведомых дорожках (СИ) - Шторм Наташа

Я перепугалась.

─ Не надо меня ничем травить.

Девочка затрясла головой.

─ Тебя уже травить. А мой мам тебя лечить.

Это меняло дело.

Женщина вновь произнесла речь. Эх, жаль трибуны на пляже не было!

─ Ты показать цветок, мам тебя лечить.

Цветок? Во мне проснулась злость. Ай, да Елисей! Ай, да знаток местной флоры и фауны! Вот убила бы, попадись он мне сейчас!

Теперь настала моя очередь возглавить процессию. Я шла впереди толпы, периодически пробуксовывая в горячем песке. Около своего общежития остановилась.

─ Макар! Ма-а-кар!

Старик появился на пороге, обмотанный окровавленным фартуком, с огромным ножом в руках.

─ Макар! Куда мои цветочки выкинули?

Местный доктор вышел на песок и бодро потопал к валуну, стоявшему у кромки тропического леса. Я заметила отца. Да, папочка не мог пропустить шоу!

Наша колонна увеличивалась. Не хватало транспарантов и воздушных шаров. Ещё сто шагов, и мы прибыли к месту захоронения.

В ямке, выкопанной неслучайно, а являвшейся неким подобием мусоросборника, валялись мои орхидеи. Я решила не подходить ближе, понаблюдать за митингом со стороны. Мало ли, что. В том, что местные собрались именно на митинг, сомнений не было. Вождь деревенских женщин склонилась над увядшими цветами, поднялась, поправила юбку и влезла на ближайший валун. Её речь тронула до слёз. Вот, честное слово, разрыдалась бы, если б поняла смысл. Но то, с каким жаром говорила женщина, не оставило никого равнодушным. Толпа зашумела, загудела, синхронно закивала головами. Вождь слезла с камня, стянула с себя кусок ткани, видимо, служивший фартуком, и аккуратно завернула в него мой букет. На этом мероприятие закончилось. Народ начал расходиться. Я потянула за рукав доктора.

– Что это было?

Макар пожал плечами.

– Век живи, век учись.

Хорошенький ответ! Ничего не скажешь. Осознав, что информация меня не удовлетворила, доктор вздохнул.

– Эти цветы называют «Голова Воина». Они просто похожи на орхидеи, но ужасно ядовиты. С древних времён мужчины опускали в их сок свои стрелы. Но перед этим старшая женщина читала мантры, что-то вроде заклинаний. Вот это ты только-что слышала.

Я узнала то, что хотела. И в этот миг страшная догадка пронзила мозг. Елисей! Что с ним? Ведь он трогал эти цветы руками в отличие от отца, который вышвырнул букет вместе с банкой.

– Где Лесик?

Отец побледнел.

– В Пномпень отправился.

Я забегала по пляжу.

– Как с ним связаться?

Уважаемый доктор почуял неладное. Схватив спутниковый телефон, он быстро набрал номер раз, второй, третий. Протяжные гудки.

– Нужно ехать в столицу.

– Значит, едем.

– Я с вами.

В тот момент меня совершенно не интересовало, как я выгляжу. Отёк немного спал, но красные прыщи всё ещё украшали некогда прекрасное лицо. Но разве это имело значение, когда на кону стояла жизнь моего друга!

Я даже испугалась, когда кто-то дёрнул меня за майку. Моя новая маленькая знакомая широко улыбалась.

– Мам спросил, ты ли рвал цветок.

Я присела на корточки.

– Нет. Один парень. Но мы не знаем, что с ним.

Девочка протянула глиняный горшок.

– Этим мазать всех, кто трогал цветок. Мой мам зовут Маганда. Она лечить тебя и твоих друзей.

Я обняла девочку и помчала к хижине.

– Нужно всем намазаться вот этим. Маганда велела.

Мужчины не спорили. Вскоре три дурно пахнущих зелёных человечка подошли к крошечной пристани.

Быстроходный катер, предоставленный отцу властями, доставил нас в Пномпень за несколько минут.

Мы не знали, что произошло с Елисеем, пока не высадились на берег. Нас встречал военный, как оказалось, врач.

– Не нужно волноваться. Русский майор уже доставлен в госпиталь. Его жизни ничего не угрожает. Можете возвращаться.

Мужчины обменялись рукопожатиями, и принимающая сторона уже собиралась откланяться, а принимаемая вернуться в катер, как я взревела.

– Никуда не поеду, пока не увижу майора.

Отец виновато улыбнулся должностному лицу и потянул меня к плавсредству. Ха! Плохо он меня знал! Уж если я чего решила… Я стояла, как скала, и твердила одно и то же. Наконец, Фил сдался.

– Итак, полковник, можем ли мы навестить нашего друга?

Камбоджиец явно не обрадовался. Видимо, приказа на посещение у него не было. Но спорить с уважаемыми людьми не стал. Мы погрузились в военный Джип и вскоре поравнялись с госпиталем, утопавшим в бурной растительности. Медицинский центр больше напоминал сочинский санаторий, нежели место, где лечили военнослужащих.

Накинув на себя халаты, мы поднялись на второй этаж и затопали по коридору вслед за полковником. Нас никто не остановил и не задал ни единого вопроса.

– Проходите. В этой палате лежит ваш друг. А я пришлю его лечащего врача. Только недолго. Посторонним вход в эти стены закрыт.

Полковник прекрасно изъяснялся на языке Толстого. Мы не стали терять время. Я первой влетела в палату и зыркнула по сторонам. Где Лесик? Кровать оказалась пустой, окно широко открытым. Неужели сбежал? Я метнулась за ширму. Опочки! Мой верный рыцарь, знаток местной флоры и фауны, трусливо прятался в углу.

– Ага! Хотел отравить меня, да сам отравился!

Елисей отвёл руки от лица.

– Век живи, век учись.

Где-то я это уже слышала, причём совсем недавно. Я не знала, чего хотела больше, обнять горе-ботаника или стереть его в порошок. Тем не менее, сделав над собой усилие, подошла к дорогому мне мужчине и крепко прижалась к широкой груди.

– Рада, что ты жив. Мы очень волновались!

– И ты?

Странный вопрос. Хотя, в сложившейся ситуации, вполне правомочный.

– И я.

Лесик немного отстранился.

– А чего вы такие зелёные?

Проклятая мазь не впиталась, а покрыла наши лица плотным панцирем.

– Лечимся. Кстати, и тебе лекарство привезли.

– Это что за паломничество?

Выглянув из-за ширмы, я увидела молодого мужчину в очках, должно быть, обещанного доктора.

– Мы на минутку. ― Отец замялся, видимо, стесняясь своего внешнего вида.

Док поправил очки.

– Что за маскарад?

Пришлось прийти мужчинам на помощь.

– Это не маскарад. Нас Маганда заставила намазаться какой-то гадостью. Теперь мы воняем и похожи на ящериц.

Доктор вновь поправил очки.

– Тётушка? Так это меняет дело.

Я тяжело вздохнула. Даже тут, в жаркой Камбодже, родственные связи решали исход всех дел.

– Сок «Головы воина» опасен исключительно для мужчин. У женщин другая ферментативная активность. И реальной угрозы нет. Так что, товарищи, располагайтесь в этой палате. Вас ждут уколы и капельницы. А Вас, милочка, попрошу покинуть госпиталь.

Вот это да! Меня выгоняли, можно сказать, в джунгли, на верную смерть. Очень хотелось поплакать. Но, слава Богу, мои мужчины встали на защиту беззащитной и одинокой.

После тридцати минут споров, угроз и размахивания руками, две стороны пришли к компромиссу. Я возвращаюсь в деревню вместе с полковником и попадаю под покровительство Маганды, тётушки доктора Махайя, а все три мои рыцаря остаются в лазарете под бдительным наблюдением того же доктора ещё на сутки. С меня взяли обещание никуда не лезть, ни во что не вмешиваться, слушаться деревенских женщин, не плавать и не гулять по неведомым дорожкам, не есть незнакомые фрукты и не пугать местных крокодилов. Если честно, я и по изведанным гулять не собиралась, не то, чтобы крокодилов пугать. Единственное, чего мне хотелось в тот момент, так это залечь в кровать и проспать те самые сутки.

Глава 36

Мы мчались на военном катере к острову, когда в нагрудном кармане полковника завибрировала рация. Выслушав информацию, мой сопровождающий наклонился ко мне.

– У нас гости.

– Что? ― шум моторов заглушал слова.

– Оборудование твоего отца сработало. На Кох Дамлонге появились чужаки.