Перебежчик (СИ) - Барчук Павел

— Максим Сергеевич…– Ведерников говорил громким шёпотом, с вдохновением. Его прямо распирало от информации, которой он хотел поделиться. — Я хочу все рассказать. Вообще все. Но мне нужны гарантии.

— Игорё-ё-ёк… Гарантии чего? Мы же с тобой не договор подписываем. Гарантии ему нужны…

— Я прошу Вас…– В голосе Ведерникова отчетливо слышались слезы, которые он готов был выпустить наружу, и приближающаяся пьяная истерика. — Помогите! Вы говорили, что поможете, если я приду и расскажу Вам всю правду. Готов выложить все, как на духу. Идите сюда…

Игорь завозился в кустах, наверное, освобождая мне место.

— Нет, спасибо. Лучше уж Вы сюда. — Я кивнул Ведерникову в сторону автомобиля, стоявшего неподалеку.

— Нас могут увидеть и заподозрить в сговоре. — Игорь Леонидович активно замотылял башкой. Ему, видимо, от столь резких движений стало плохо. Ведерников громко икнул и попытался завалиться назад.

— Черт! — Я подскочил совсем близко, ухватил этого придурка за шиворот и вытащил его, наконец, из зарослей. — Послушайте, Игорь Леонидович, вот если я буду в Вашей компании вечером по кустам отираться, тогда нас точно заподозрят, но совсем не в том, о чем Вы переживаете. Хотя…времена ещё слишком приличные…В машину бегом!

Я подтолкнул Ведерников в сторону «Волги». От моего толчка он по инерции, словно его к машине влекло непреодолимой силой, мелкими шажками добежал до самой тачки. Потом нащупал ручку двери, открыл ее и уселся. Хотя, нет. Не уселся. Завалился внутрь.

— Черт…как-то не задался наш план с самого начала… — Высказался я уже по привычке в воздух, а потом сам полез за руль.

— Максим Сергеевич! — Ведерников тряхнув головой, резко попытался закинуть упавший на лоб волос. Ожидаемо ни черта у него не вышло.

— Да твою ж мать…Игорь! Соберись! — я на полном серьёзе стал осмыслять вариант, в котором мне придётся вернуться в гостиницу и попросить у Тамары нашатыря.

— О-о-о-о-о…Максим Сергеевич. — Ведерников пьяно улыбнулся. — Я пришел с повинной. Да…Помогите мне.

— Супер! Давай теперь по порядку. И желательно, в сжатой форме. — Я посмотрел на часы. По идее, Комарова уже все глаза проглядела, меня ожидаючи, а Калинин, опять же, чисто теоретически, должен уже вместе с костюмом нестись в сторону гостиницы, где остановился Фидель Кастро. Про Маркова даже боюсь предполагать. Вадим Александрович, вот, например, был сильно уверен в себе и своих возможностях. А поди ж ты, Ведерников, тот самый, который должен тоже мчаться в какую-то сторону, но только не ко мне, сидит рядом и желает каяться.

— Это я убил Маслова. — Выдал вдруг Игорь Леонидович и всё-таки заплакал, размазывая слезы вместе с соплями по лицу.

— Неожиданно. — Ответил ему я после секундной паузы.

На самом деле неожиданность заключалась не в его признании, я в любом случае подозревал эту сладкую парочку, в которую кроме сидящего рядом парня входила еще Филатова. Просто меня реально удивил тот факт, что Ведерников осмелился произнести это вслух.

— Да…но все вышло случайно. Максим Сергеевич, голубчик, Христом богом прошу, помогите. — Игорь подался вперед и попытался ухватить меня за руку. Еле успел отдернуть. Просто появилось реальное опасение, что он ее, мою руку, сейчас начнет лобзать.

— Так…И? Как Вы, товарищ Ведерников, ухитрились случайно убить Льва Ивановича. Это же, как бы поточнее выразиться, не таракана прихлопнуть.

— Он угрожал… Он угрожал Нине. Говорил, что все понял. Что догадался. Нина, она ведь… Она…

— Да твою ж мать…Что Вас переклинило? Нина, она… ну, продолжайте! Она работает на Маркова. Об этом речь? На протяжении года Ваша ненаглядная подружка собирала необходимую информацию. Потом передавала ее Маркову. А Марков, как уже, так понимаю, известно до хрена кому, в свою очередь эту информацию передавал нашим зарубежным недругам.

— О-о-о-о-о…Вы знаете…– Ведерников нервно всхлипнул, потом достал из кармана носовой платок и, наконец, вытер свое измазанное всем подряд лицо. — Всегда подозревал в Вас большой ум и смекалку.

— Спасибо за комплимент, но давайте вернёмся к покаяниям. Значит, Маслова убили Вы?

— Я. — Ведерников кивнул. — Но клянусь, не хотел. Просто…я должен был защитить Нину. Поэтому плохо соображал, что происходит. А потом испугался и сбежал.

— Господи…что ж вы носитесь вокруг этой Нины… Как кобели вокруг сучки, честное слово. Сколько баб вокруг…Ладно, черт с ним. Дальше. Кто положил фото Комаровой?

— Это не я! Не мы! — Ведерников испуганно затряс головой. — Это — Вадим. Он узнал откуда-то, что Лев Иванович умер по моей вине. Шпионил за ним, что ли. Сказал, будто за день до этого караулил одного человека. И видел, с кем Маслов встречался. Потому и ночь провел рядом. Наверное, зашел в дом после того, как я убежал. Наверное… Могу только предполагать. А потом Марков пришёл ко мне. Ждал возле дома. Сказал, будто знает правду. Велел делать все, что он скажет. Потому что, если я откажусь, то он донесёт на меня, куда положено. А потом…потом Анна Степановна. Вадим велел ее убить тоже. Сказал, она может выдать Нину. Что-то такое. Если честно, смутно помню те дни. Сначала нам надо было добиться какого-то признания. Точнее я так и не понял. Просто…основную задачу должен был выполнить Калинин.

— Интересный поворот…– Я задумчиво уставился на Ведерникова, который во время своего рассказа, постоянно ронял голову на грудь, но тут же вскидывал ее снова вверх. При этом еще ухитрялся более-менее связно говорить. — Калинин знаком с Марковым?

— Нет, не был. До того случая с Анной Степановной. Калинин должен был убедить ее написать признание. Нелепое какое-то. К смерти инженера имеющее совершенно условное отношение. Анну Степановну убедили, будто ее мужа убили спецслужбы. Понимаете? И вот-вот официально последует объявление, что Лев Иванович предатель. Он работал на врага. Анна Степановна этого не хотела… Анна Степановна… Она так его любила, своего Левушку… А признание уже Марков собирался использовать совершенно в других целях. Я так понял, взять из него некоторые фразы… Но Калинин…после того, как признание было написано, он должен был проводить ее на станцию. Анну… Мимо реки. Там есть место…В общем…Калинин не смог столкнуть ее вниз. Они дошли до лесополосы. Там к станции идти оставалось не больше километра. В общем…вмешался Марков. Понял, что Маслова сейчас просто уедет и все. Он убил Анну Степановну. Он. Собственноручно. Задушил ее.

— Круто…– Я пытался укладывать сбивчивый рассказ Ведерникова в какую-то логическую историю. — А Калинина что сподвигло на такие героические действия?

— Нина. — Ответил Ведерников и посмотрел на меня с искренним, но очень пьяным удивлением. Мол, разве может быть иная версия?

— Действительно…что это я? Ерунду какую-то спрашиваю. Так…Значит, в тот день состоялось знакомство Маркова и Калинина? Личное. До этого момента, я так понимаю, Ваша ненаглядная Нина не спешила сводить кавалеров лицо к лицу.

— Да. Они вместе отвезли Ану Степановну…Вернее, ее тело, в нужное место, чтоб Маслову, как можно быстрее нашли. И обставили все, как самоубийство.

— Ясно…Приблизительно, я представлял все именно так. Может, чуть путался в исполнителях. Хорошо. У меня вопрос. Один, единственный.

— Конечно, Максим Сергеевич! Для Вас все, что угодно! — Ведерников снова потянулся к моей руке.

— Да твою ж…Хватит! Ответьте Игорь Леонидович, почему именно сейчас Вы пришли ко мне и просите помощи?

— Потому что…– Игорек посмотрел по сторонам, наклонился чуть ближе, а потом шёпотом, едва не давясь словами, ответил. — Потому что Марков что-то задумал. Точно говорю. Что-то задумал. Он хочет нас убить. Я чувствую. Хочет убрать лишних свидетелей. Меня, Нину…Сегодня утром я был на работе…ну, Вы знаете. Мы все были на работе. Кроме Нины. Она вдруг взяла больничный. И я об этом не знал. Хотя Ниночка всегда все обсуждает со мной. Понимаете? Всегда и все. А потом я пошел на перерыв. В столовую, как обычно. И там меня поймал Марков. Ждал, сволочь… Гнида…