Золушка на час - Лина Филимонова

сказал что-то про ее чудесные волосы, она, кажется, разозлилась.

— Давай не будем обсуждать мои волосы. Я их всего лишь расчесала утром и скрутила в жгут. А во время уборки все разлохматилось…

— Я был уверен, что ты специально задумала этот художественный беспорядок — выглядит мило…

— Марк, я понимаю, что ты привык быть галантным с дамами, но не стоит расточать свои таланты на меня. Я не дама.

— А кто ты?

— Твоя уборщица. Сегодня я этими руками чистила сортир.

Она продемонстрировала свои розовые пальчики.

— Не шарахайся, я была в перчатках.

— И не думал шарахаться. Были времена, когда и я чистил сортиры. В прямом и переносном смысле.

— Это мотивирующая речь? — усмехнулась Лиза. — Типа упорно работай, и станешь как я?

О боже! Как получилось, что наш разговор с комплиментов глазам и волосам свелся к сортирам? Я такого не планировал, поэтому попытался снова вернуться к комплиментам. Это работало со всеми девушками, должно сработать и с Лизой.

Но она не дала мне развернуться.

— Я прекрасно знаю, как выгляжу, особенно рядом с тобой. Как замухрышка рядом с принцем.

— Да что за чушь?! — совершенно искренне возмутился я в ответ.

Неужели эта дурочка думает, что, глядя на нее, я вижу что-то кроме ее огромных завораживающих глаз, нежной улыбки и сияющей юностью кожи? Может, она считает, будто мне есть дело, что на ней надето? Или как уложены ее волосы?

Да я бы предпочел видеть ее вообще без одежды! А волосы уже давно мечтаю распустить.

В общем, говорить комплименты Лиза запретила — пришлось болтать о сладостях. Можно ли восхвалять то, что вызывает отвращение? Поверьте, можно. Я в этом преуспел.

Уж лучше говорить, чем жевать этот сахар и мед! От одного вида нашего столика, уставленного десертами, мне становилось дурно. Но я это пережил: отщипывал по крошечному кусочку, искусно имитируя обжорство, и вливал в себя литры чая.

Все прошло нормально, меня не раскусили.

А вот Лиза удивила, и вовсе не количеством съеденных сладостей — к этому я был готов. Я уже видел, как она уплетает мед с пирожными и даже не морщится!

Не помню как, но речь зашла о моей бабушке.

— Вот уж не думала, что она у тебя есть, — произнесла Лиза.

— А почему у меня не может быть бабушки? — удивился я.

— Ну, ты… и деревенская бабушка с медом и вареньем как-то не сочетаетесь.

— У меня и мама есть, — сообщил, открыто посмеиваясь. — Этот факт тебя тоже удивил?

— Безмерно! — воскликнула девушка. — Я была уверена, что ты появился на свет нетрадиционным способом.

— В смысле? Каким еще нетрадиционным? — Я был заинтригован. Что за фантазии бродят в этой маленькой головке?

— Например, тебя вырезали из глянцевого журнала, — выдала Лиза. — Из страницы с рекламой дорогих часов. Там обычно как раз такие, как ты, рекламируют роскошную жизнь.

У меня аж челюсть отвисла. Моя малышка еще и остроумна! И язвительна. Не ожидал. Но мне даже нравится ее едкий язычок.

— Хочешь сказать, я пижон? — уточнил я.

— Что ты, я и слова такого не знаю.

Смеется. Она далеко не так проста, как кажется!

Я увидел ее с новой стороны. Раньше замечал только свежие манящие губы и упругие прелести — теперь разглядел живой ум, чувство юмора и повышенную самокритичность. От последнего ей нужно избавляться! Негоже такой умнице и красавице себя недооценивать.

Лиза

— Это пирожное очень сладкое, но не такое сладкое, как ты, — произнес Марк, глядя на меня откровенно раздевающим взглядом.

Я смутилась, однако, похоже, мне нравится это слышать…

Мы сидели друг напротив друга за столиком в кондитерской. Вокруг были другие столики, посетители, официанты, десерты, но сейчас это все погрузилось в розовый туман, посреди которого на нашем островке мы оказались совершенно одни.

— Знаешь, о чем я мечтаю? — спросил Марк, глядя мне в глаза.

— Нет, — зачарованно прошептала я.

Но, если честно, догадывалась, ведь он так смотрел на меня! Я таяла под его взглядом.

Он накрыл ладонью мою руку, лежавшую на столе. Кажется, совсем простое и невинное прикосновение пробудило в моем теле вулкан: меня бросило в жар, я задыхалась.

— Я мечтаю о твоих сладких губах, — произнес Марк.

И в ту же секунду оказался рядом, на розовом диванчике. Мужчина обнял меня одной рукой, а другой взял за подбородок. Его губы все ближе и ближе, вот они уже коснулись моих… и меня унесло водоворотом ярких ощущений.

Его ладонь скользнула по шее, задержалась на ключице, проследовала ниже… Он обхватил мою грудь, легонько сжал ее, сорвав с моих губ тихий стон.

В следующую секунду он стянул с меня футболку и его губы коснулись тех мест, которых еще никто никогда не касался. О боже, как это приятно! Я не могла даже вообразить подобного.

— Да-а, — я невольно застонала.

Я страстно мечтала о продолжении, весь жар моего тела сейчас сконцентрировался в одной точке. И губы Марка подбирались к ней…

И вдруг на нас рухнул потолок — розовый и мягкий. Я начала задыхаться и предприняла попытку выбраться из осязаемой духоты. Где Марк? Где его нежные руки и жадные губы?..

— Марк, — жалобно пропищала я…

И проснулась.

Оказывается, я умудрилась замотаться с головой в одеяло, и именно оно меня душило. Высвободившись, не сразу смогла восстановить дыхание. Сердце колотилось, как после пробежки, тело сладко ломило, хотелось тянуться и извиваться. В самых укромных местах все еще играли сполохи костра.

Что это было?

Мне никогда, ни разу в жизни не снилось подобного! Такие яркие, правдоподобные, неприличные сны… Как они появились в моей голове?

Я все еще ощущала губы Марка на своей коже. Эх, рано проснулась!

Закрыв глаза, снова залезла с головой под одеяло.

Может, удастся увидеть продолжение?

Глава 8