Душа мира - Михаил Емцев

Карабичев свернул листок треугольником и спрятал в карман. Съев завтрак, принесенный толстым кельнером, он вышел из гостиницы.

Карабичев шагал по незнакомому городу. Все вокруг казалось удивительно новым и одновременно давно виденным. Здесь, в центре Бессано, было чище и уютней, чем в порту. Но уже в ста шагах от своей гостиницы Карабичев наткнулся на нищего, сидевшего на асфальте. Безногий протягивал ему грязную записочку. Карабичев, не разобрав слов, нацарапанных на бумажке, торопливо обронил монету в алюминиевую кружку. Калека молча проводил его взглядом багровых глаз.

Мужчины и женщины торопливо проходили мимо Карабичева. Люди заходили в магазины и выходили оттуда, пришвартовывали автолеты к вышкам стоянок, люди смеялись, изредка переругивались. Непривычный, мягкий говор раздражал Карабичева, суетливые жесты обитателей Бессано казались ему театральными. И только изредка, попадая в сферу влияния отдельных прохожих, Карабичев чувствовал, что они такие же, как и он.

Вскоре он стоял перед домиком, в котором было слишком много стекла и прозрачного пластика. А металла и бетона, ушедшего на ограду, хватило бы на небольшой завод. Зелень здесь не любили: посреди двора в песке рос чахлый куст эмэи. Карабичев нажал входную кнопку и через несколько минут уже находился в обществе хозяина дома. Он протянул ему рекомендательное письмо известного советского ученого. Пока сеньор Риоли разбирал каракули письма, Андрей рассматривал его. Холеный, худой, умный. Легким движением руки хозяин предложил Карабичеву выпить густой темно-красной жидкости из высокого прозрачного сосуда. Андрей послушно проглотил ледяную влагу. Сеньор Риоли заговорил. Продолговатое лицо его расцвело приветливыми морщинками. Изредка в свою речь он вставлял русские слова. Карабичев понимал его довольно легко.

- Лахутин просит оказать вам содействие. Но в чем? Здесь написано весьма неясно. Может быть, вы будете любезны?..

Карабичев рассказал.

- В Бессано триста тысяч жителей, - сказал Риоли, - из них - сто восемьдесят тысяч женщин, старух и девочек. Вы понимаете, что...

У Риоли была привычка не договаривать фразу. Это за него должен был делать собеседник. Но Карабичев молчал, и профессор заговорил снова:

- Конечно, мы сможем дать объявление по радио и в газетах. Нам пойдет навстречу администрация города. Сейчас такое трудное время...

- Мне не хотелось бы поднимать шум и привлекать внимание прессы, - вставил Андрей.

Риоли удивленно взглянул на него.

- Дело в том, - замялся Карабичев, - она будет против. Она не хотела, чтобы мы сейчас встречались...

Профессор поджал губы.

- Тогда все сложнее, чем я предполагал, - сказал он. Ну, пока не будем принимать какого-либо конкретного решения. Познакомьтесь с городом, осмотритесь, поживите у нас, а потом, может, что-нибудь и придумаем. Я в свободное от работы время буду вашим гидом и помощником. Миссия у вас очень трудная, вы сами это понимаете...

После разговора с Риоли для Карабичева настали дни, наполненные бесплодным поиском и разочарованием. Консультации в полицейском управлении ничего не дали. "Вы напрасно теряете время, сеньор Карабичев, - мягко сказал ему мэр, разводя пухлыми руками. - Если ваша жена сама не пожелает откликнуться, вам никто не поможет". Риоли собирал морщины вокруг переносицы и советовал не сдаваться. И Андрей не сдавался. Каждое утро выходил он из гостиницы и, бросив монетку безногому калеке на площади, отправлялся на розыски. Целыми днями бродил он по сиреневому от дыма городу, расспрашивал и разузнавал, но... люди улыбались, пожимали плечами в ответ и уходили. Карабичев хорошо изучил Бессано. Чистый чопорный центр с улицами богачей, где ультрамодные мамы с детьми мелькали за решетками в тени густых аллей. Шумный, оживленный в любое время дня и ночи торговый район, расцвеченный яркими красками реклам. Тяжелый, мрачный порт с заводами, холодильниками и массой озабоченного трудового люда.

Его уже начали узнавать. Некоторые раскланивались при встрече. Знание языка мало помогало ему. В Бессано господствовала какая-то невероятная смесь испанского и португальского, в которую усилиями многих поколений бессанских мореплавателей были добавлены словечки и ругательства всех языков мира. Если бы не возможность понимать людей без слов, Андрей давно бросил бы свою затею. Только с Риоли, владевшим литературным языком, он мог кое-как объясняться.

- Как видите, - говорил ему профессор, - возникновение "эффекта дубль-ве" на Земле сопровождается не только отрицательными явлениями.

Как-то они сидели на веранде открытого кафе, откуда был виден спуск в порт и темное море. Риоли только что вернулся из-за города, где находился его институт. Он был в костюме из матовой ткани, способной кондиционировать воздух.

- Кстати, о космических пришельцах, - сказал он Карабичеву. - Экспедиция на Тихий океан вернулась с нулевым результатом. Район, указанный вашими учеными и американцами, совершенно безлюден. Там ничего и никого нет.

- Неужели? - в глазах Карабичева зажегся огонек. Тема была научная и, следовательно, интересная.

- Да, - сказал Риоли, взмахивая руками, словно собираясь взлететь. Похоже, он был очень доволен провалом экспедиции. - Ну, конечно, сразу же нашлись новые объяснения. Карлос Карлос утверждает, что наши соседи по галактике сидят на дне океана и выделывают свои штучки под водой. Для них, дескать, глубина в пять тысяч метров - плевое дело. Может, это и так, а может, и нет. Ясно одно: обстановка в мире изменилась и непрерывно меняется из-за наличия "эффекта дубль-ве".

Риоли улыбнулся. Мимо неслышной тенью проплыл официант. Море на горизонте почернело. Зажглись желтые огни. Прохожие за оградой кафе уже не торопились. Ранее заглушенная и придавленная деятельным шумом дня, зазвучала музыка. Сильнее запахли цветы. Звонче застучали женские каблучки. Ясный свет дня переродился в густо-фиолетовые сумерки.

- Пойдемте, мне хочется пройтись, - сказал Карабичев.

Таинственный приступ вечера нагнал на него тоску. Неясная мысль, еще не явившись на свет, взволновала его.

- С удовольствием, - сказал Риоли.

Они вышли из кафе, сохраняя "дистанцию вежливости" расстояние, на котором человек не подвергался воздействию соседа. Гуляя с Риоли, Андрею часто хотелось нарушить эту дистанцию, чтобы проверить свое мнение о профессоре. Но что-то ему мешало.

- А мне кажется, - бодро говорил Риоли, шагая с Карабичевым, - что нет никакого смысла разыскивать пришельцев из космоса.

- Почему?

- Здесь много причин, - сказал Риоли. - Во-первых, их нельзя найти, а во-вторых, их не следует находить...