Бывший разведчик разоблачает махинации БНД - Норберт Юрецко

Хайке обещала вернуться через полчаса. Но когда прошло уже вдвое больше времени, Франк начал звонить по телефону. Я чувствовал, как накалялась обстановка, начиналась лихорадочная деятельность. Прошло еще некоторое время, и Хайке появилась. – Простите за опоздание. Но пока там внутри найдешь хоть кого-то, кто способен принять решение, война успеет закончиться. Она села на диван в углу и налила кофе. – Итак, Ули на месте не было. Я попробовала застать его дома, но и там он отсутствовал. Тогда я отправилась к Ольгауэру! Она снова бросила взгляд в сторону Франка.

– Норберт, он просил передать тебе, чтобы ты сегодня вечером, когда в "лагере" все успокоится, вместе с Франком приехал туда к нему. Но он хочет обсудить все в деталях. Кажется, он затевает что-то большое. Затем она обессилено откинулась на спинку дивана. Да, я как-то именно это и предчувствовал. Сначала устраивается большой шум со всеми известными тайнами, секретностью, конспирацией и прочей пустой возней, а затем я снова попаду впросак. Нет, в этот раз, нет, определенно, нет – и уж точно не в "лагере". Я готов был стоять непоколебимо как скала.

Я ведь всего-навсего хотел сообщить, что случилось и попросить инструкции, как мне вести себя дальше, ничего больше. Последовала долгая дискуссия между Фредди и мной с одной стороны и Франком и Хайке с другой. Оба работника отдела безопасности много раз звонили в Центр.

В 19.30 Ольгауэр объявился собственной персоной. Он нервничал, но, несмотря на раздражение, постарался понять мою ситуацию и, наконец, согласился с моим нежеланием появляться на территории "лагеря" БНД.

И снова под охраной

Это было самое безумное время за все года моей службы. Если бы я только знал, что мне предстоит, то и во сне не подумал бы сделать хоть один шаг ради этой БНД.

Сначала мне пришлось снова в подробностях все рассказать Ольгауэру. Было уже поздно, и потому мы распростились, решив подождать с конкретными предложениями и инструкциями до утра.

Примерно в половину десятого утра Хайке ворвалась на парковку отеля на своем бордовом БМВ. Она привезла целую кучу новостей. Еще ночью Франк отправил группу филеров в мой городок. Там они должны были охранять мою семью и приглядывать за окрестностями. Хорошие знания русскими подробностей моей семейной жизни все-таки вызвали определенное беспокойство руководителей БНД. Итак, снова начался прежний спектакль. Мне это шоу было знакомо еще ос времен предыдущих расследований во время операции "Мяч".

Четыре наблюдателя из филиала QB по парам дежурили у моего дома днем и ночью. Через пару недель энтузиазм Службы поутих, и вместо четырех осталось лишь двое наблюдателей, круглые сутки отвечавших за безопасность семьи Юрецко. Они поселились в маленькой пекарне, которую мы с женой построили на нашем участке еще несколько лет назад.

Но сначала были лишь указания, которые передавали мне Хайке и Франк. Мне, по планам БНД, предстояла довольно щекотливая миссия. Под сильным давлением сложившейся ситуации – я боялся, что произойдет, если я откажусь выполнить инструкции моих начальников, я согласился с планами Ольгауэра и компании. Фредди точно и кратко оценил мое положение: – У тебя просто нет другого шанса! Да, бедняга!

Ну, теперь закрыть глаза и вперед, думал я. Сначала я получил задание записать следующий звонок чужака на пленку. При этом я для виду должен был согласиться на предложение продолжить беседу. Они хотели, чтобы встреча состоялась в Германии или в другой западной стране. С этим была связана первая возникшая проблема. Подходящего прибора для записывания телефонных переговоров, который могли бы мне дать на руки, просто не было. Я даже разбушевался: – Ну, что это снова за дерьмо! Если уж вы хотите, чтобы беседа была записана, тогда, пожалуйста, позаботьтесь о технике. Хайке ответила на это лишь пожатием плечами. После долгих проволочек я заявил, что готов попробовать записать разговор собственными средствами. Но это было возможным только для обычного телефона, но не для мобильного.

Нервный и обеспокоенный я возвращался домой. Погода была чудесной, я сидел в поезде "Интерсити-Экспресс" на Ганновер. Теперь мне как снег на голову свалилась новая служебная проблема, угрожавшая моей личной жизни. К этому добавилось чувство, как будто меня намеренно оставили одного. В Центре в связи с новой ситуацией царили оживление и лихорадочная деятельность.

Обо мне, кого собственно это касалось больше всего, не думал никто, разве что в самой малой степени. Все больше я сомневался, стоило ли вообще сообщать в Службу об этом случае и дальше участвовать в деле. Точно так же сомневался я в том, что правильно было для виду и для собственной безопасности согласиться на предложение русских. Возможно, вообще не стоило бы встречаться со звонившим.

Как конкретно следует поступать в той или иной ситуации, мне, впрочем, никто не сказал. – Мы вступим в игру, – самоуверенно заявил Ольгауэр. Глядя на него, можно было решить, что он готовится в конном строю атаковать русскую разведку. От него исходила такая жажда действий, что я испугался. К сожалению, вопроса "как" он почти не касался. Ни одной конкретной инструкции, никакой подготовки в какой-либо форме. Все оставалось каким-то размытым, необязательным, что было и есть так типично для нашей разведки. Наоборот, именно сотрудники отдела безопасности еще больше доставляли мне беспокойства.

С одной стороне они хотели разыграть эту разведывательную комбинацию. С другой, те из них, кто, на мой взгляд, действительно обладал достаточной профессиональной компетенцией, могли только тереть лоб, чесать затылок и открыто высказывать сомнения. Дурацкая ситуация, которая никак не могла меня успокоить.

Сомнения Ульбауэра

После полудня я добрался, наконец, до моего городка. – Ну, и сколько ты еще собираешься работать на эту паршивую фирму? – такими словами приветствовала меня моя жена прямо с порога. Она была очень взволнована. Откомандированные для защиты моей семьи наблюдатели из команды Оффенбаха не только обживали пекарню и приступили к работе телохранителей, но уже наделали и других дел.

Одна команда сопровождала мою жену, пока та гуляла собакой. Она гуляла пешком, а "хвост" медленно сопровождал ее на машине. Прямо по лесу! При этом они использовали "Альфа-Ромео" цвета "серебристый металлик". Для лучшей конспирации и чтобы не демонстрировать окружающим, что эта машина используется только для наружного наблюдения, мюнхенские специалисты так обработали дорогой автомобиль, что его клиренс стал еще меньше. Почему проказники из QB 30 решили использовать именно эту низко сидящую машину в роли джипа, навсегда осталось их служебной тайной.

Во всяком случае, при движении по пересеченной местности они потеряли строго секретные служебные номера. Речь идет о практически фиктивных автомобильных номерах. Для служебных машин их по просьбе Службы регистрируют на свои имена специальные помощники, которых таки называют – получатели автомобильных номеров для прикрытия. В зависимости от задачи сотрудники часто возят в багажнике по несколько комплектов таких номеров. Для того, чтобы замена одних номеров на другие, например, штутгартских на гамбургские, происходила как можно быстрее, на обратной стороне пластины с номером, за винтами для крепления, находились два пятисантиметровых металлических штифта с пружинными стопорными кольцами.

Это позволяло просто надевать и снимать номерные знаки. Но у системы был и серьезный недостаток! Пружинные кольца легко ломались или разбалтывались, потому номерные знаки часто терялись. Так произошло и здесь. Поездку по лесу эти детали просто не перенесли и безмолвно упали где-то на лесную почву.

Тогда обоим наблюдателям пришлось заняться поиском потерянных номеров. Пешком и в сумерках, вооруженные карманным фонариком, они несколько часов бродили по лесу. Больше всего они боялись, что номера найдет кто-то другой. Мысль о том, сколько писанины и объяснений потребует потеря, заставила их забыть о своей главной работе.

Вторая команда столкнулась с летящим низко сарычем и потому на долгое время отправилась в автомастерскую, где им меняли разбитые несчастной птицей фары и чинили решетку радиатора.

Моя жена, так или иначе, была взволнована. – Как долго в этот раз продлится весь этот цирк? Я понятия не имел. Если бы я заранее знал, что из всего этого выйдет, то мне следовало бы прямо сейчас завыть от горя.

На следующий понедельник мне позвонили. – Ну? Как дела? Мужчина не представился, но мне был хорошо знаком его голос. Это был Ульбауэр, начальник следственного реферата и уже несколько месяцев подряд мой шеф. – Ну да, – ответил я, – так себе.

– Я уже все знаю, – спокойно продолжил он. – Нам нужно обязательно встретиться. Есть какие-то новости? Я сказал, что нет. – Это полная чушь, что там задумал О. /имелся в виду Ольгауэр/. Это ни в какие ворота не влезает. "Подставлять" собственного сотрудника. Кроме того, мы не справимся с такой игрой. Так что не волнуйтесь и приезжайте снова в Мюнхен. Там мы быстро похороним всю эту историю. Мне совсем не нравятся эти игры в сыщиков и разбойников, – поучал он.