Училка моей девушки - Ольга Ялитовская

он даже не рассматривал, - то мне понадобятся: купальник для бассейна и спа, спортивный костюм, чтобы разогнать по телу новогодние салатики, вечернее платье, в котором…

- Мы там пробудем всего три-четыре дня, - его глаза распахнулись в ужасе, видимо, он предполагал, что я везде его буду таскать за собой.

- Ладно, - мне ничего не оставалось делать, кроме как начать прикалываться, - акваланг и горное снаряжение придётся выложить…

- Ты, главное, возьми своё кружевное снаряжение… - на губах Калашникова заиграла игривая улыбка, показывающая недвусмысленный намёк. И все бы ничего, не будь Миха сексуальным Усейном Болтом. Ведь одну и ту же дистанцию мы преодолевали с разной скоростью и настойчивостью.

- Чтобы взобраться на неприступную гору под названием Михаил? - а чтобы туда взобраться ещё нехило так постараться бы пришлось…

Мы вроде и шутили пошловато, а вроде и предвкушали интимный вечер. А сама я подумала, что неплохо было бы ещё взять зимний костюм, а то после пяти минут совместных занятий с Мишкой (на большее я как всегда не рассчитывала) мне нужно будет занять себя все остальные дни.

Именно потому, что я знала с кем я ехала (гостинично-номерной планктон, один из тех, кто в Турции берег ол-инклюзив, чтобы никогда не выходить за пределы гостиницы), я планировала свой самостоятельный досуг, понимая, что изредка меня поддержит Маринка пока ее Стасик будет спать до обеда как всегда.

Вот подруги не так давно спрашивали меня есть ли жизнь после двадцати пяти, а мне иногда хотелось встряхнуть Мишу и спросить если жизнь после тридцати, и как так можно существовать в свои тридцать три, не испытывая вкуса жизни?

Возможно, он таким был всегда, ведь фактически мы познакомились, когда мне было восемнадцать, а ему почти, как и мне сейчас. Я тогда влюбилась в него на первой лекции, а он обратил на меня внимание только спустя четыре года, когда я практически выпустилась из университета. Маши всегда был таким спокойным, серьезным и решительным. Таким красивым, не много разговаривал, но в эти моменты часто шутил. Поэтому-то в него и влюблялись все девчонки и мне очень долгое время льстило, что он обратил свое внимание на меня.

Зато вот сейчас у меня проснулась совесть и спросила “где же к нему твои чувства?”. И, в самом деле, где они были? Потому что в последнее время я себя все чаще ловила на мысли, что Мишу я не ревновала, шкалы эмоций рядом с ним не испытывала. Мне даже изредка хотелось, чтобы в его окружении появилась какая-то вертихвостка, чтобы понять, что он все еще может кому-то нравиться кроме меня и посмотреть стала бы я при этом испытывать что-то кроме облегчения? Настоящего облегчения после понимания того, что этот человек стал мне берзазличен….

Глава 21

То, что Парковое бывает разное: красивое, стремное и просто ужасное, - я поняла сразу, как только мы начали подъезжать к этому элитному поселку гостиничного типа. Но! Не полностью он был таковым. Так вот, в это “неполностью” меня и повез Миша.

- Я запомнил, что ты хотела сюда…. - гордо проговорил мой мужик, когда мы въехали в посёлок Парковое, но проехали элитную гостиницу “Парковое” и направились по указателям к санаторию “Парковое”. К. СА-НА-ТО-РИ-Ю!

В тот момент, когда я лишилась дара речи и молчаливым взглядом провожала ухоженную территорию моего не случившегося отдыха, мы стали медленно пробираться по бездорожью к зданию постройки времен ранних Советов.

- Солнышко, ну как тебе? - Калашников вылез из машины прямо перед дверьми эпохи Хрущева, на что я решила промолчать.

- А тут не плохо, - уже прозвучало, когда мы зашли внутрь и прошли по парадному зеленому ковру к…. регистратуре! Словно мы в больнице. Везде постаревший мрамор, монументальные вазоны с пальмами, сбоку мягкий уголок с деревянными стульями.

Все это выглядело очень круто… лет шестьдесят назад, и очень впечатляюще. Я особенно впечатлилась после того как, поднявшись пешком на пятый этаж, я провернула ручку фанерной двери и вошла в “номер”.

Наверное, слева была дверь в ванную, но мне хватило и увиденного, чтобы полностью впасть в уныние. Стол с маленьким дутым телевизором, небольшой холодильник, шкаф, две кровати. Все сделано из светлой сосны, в лучших традициях санаторного шика. Вазон с той же пальмой, несколько стульев, пара тумбочек.

Вот же черт! Я поняла, что вызвало во мне еще большее оцепенение. Две кровати! Две раздельные кровати с подушками, сложенными в треугольник как в детском саду.

- Ты, должно быть шутишь, - я постаралась улыбнуться и звучать спокойно.

- Я и сам приятно поражен! - Миша не скрывал восторга.

- Чем? - я просила не удержавшись, точно так же, как и не получилось совсем скрыть нервный смешок.

- Я-то думал, что ты меня потащишь в это Парковое, а оно окажется… - он вскинул брови и скривил губы, после чего сгрузил мою сумку на одну из кроватей, - мажористым.

- Мажористым? - словно эхом отозвался мой голос.

Мажористым я считала дождь из шампанского или набор для пикника от Прада. Но нормальный номер с ортопедическим матрасом, плазмой и возможностью спуститься на первый этаж на лифте я считала нормой.

- А тут такие цены приемлемые… Солнышко? - размышлял Мишаня пока я подошла к окну и с грустью смотрела на новое здание гостиницы “Парковое”, в котором уже наверняка Маринка со своим Стасиком распаковывала вещи.

- Я сейчас не Солнышко. Я - тучка. С дождем, громом и молнией. И лучше тебе сейчас мне на глаза не показываться!

Видимо, меня настигла карма. Я вон Стасику обеспечила отдых в Парковом, но так и себе тоже, только на несколько уровней ниже… И теперь мне только предстояло выносить смешки и ехидные взгляды со стороны этого недоразвитого пижона.

- Миша! Не знаю на какой отдых ты рассчитывал, - Миша в этот момент непонимающе на меня посмотрел, вывешивая на плечики рубашку, - но…

Я втянула воздух и рвано выдохнула. Это было отдаленно похоже