Охота на судьбу - Андрей Андрей

   - Правда, - помолчав, ответил Раэль и, не сказав больше ни слова, направился к лесу.

   Двое измотанных, чудом уцелевших после атаки кровожадного монстра, мужчин продолжали сидеть возле развалин дома, смотря вслед уходящему охотнику.

Глава 10. Вторжение

   - В атаку! - прокатился у подножия горы громогласный яростный рев сотни слившихся воедино свирепых голосов, прозвучавший на орчьем наречии. И из ближайшего леса, сотрясая поросшую невысокой травой землю, ринулись многочисленные зеленокожие отряды, в авангарде которых маячили серые четвероногие силуэты. Прирученные племенем орков дикие волки спешили первыми выполнить полученный приказ, злобно оскалившись, выставляя на бегу свои желтые клыки. Обгоняя своих воинственных хозяев, звери мчались в сторону небольшого обнесенного частоколом островка, отделенного от остальной части суши наполненным водой рвом.

   Ранее утро нового дня не сулило ничего хорошего людям, обустроившим свой лагерь в этой части предгорной долины. Внезапность атаки застала врасплох растерянных обитателей пристанища. У спешно вооружавшихся защитников лагеря не было времени обдумывать столь дерзкое нападение орков на поселение. С зеленокожими уже долгое время поддерживались нейтральные отношения. Периодически люди и племена орков даже обменивались между собой припасами, поэтому причина такого вероломного поступка оставалась для всех загадкой.

   - Женщин и детей в общую хижину! Охотники на частокол! Остальные на мост, живо! - выкрикивал высокий мужчина крепкого телосложения, стоя посреди взбудораженного лагеря. Из палаток тут и там выбегали люди. Мужчины спешно надевали на себя кожаные доспехи и, вооружившись кто чем, - бронзовыми топорами, нефритовыми молотами и копьями с медными наконечниками, мчались к мосту, где вот-вот должно было произойти столкновение с нападавшими. Кто-то из мужчин спешно отвязывал собак возле палаток. Лучники, плотно натянув на головы шлемы из кабаньей кожи, уже взбирались по узким деревянным лестницам на частокол, приготовив свои тисовые луки.

   Светловолосая девочка в голубом платьице жалобно плакала, прижавшись к углу палатки. Жены дрожащими руками помогали мужьям снаряжаться. Кто, всхлипывая, а кто, просто с горечью склонив голову, уводили детей в большую хижину. Маленький темноволосый коротко стриженый паренек на вид лет двенадцати, одетый в шерстяной свитер, стоял возле своего отца в центре деревни и, сжимая в руке деревянный тренировочный меч, сурово окидывал взглядом своих зеленоватых глаз происходящий в поселке переполох.

   - Иди в хижину с остальными, Кервил! - строго сказал мужчина своему сыну, раздав все необходимые указания жителям. В его глазах явно читалась тревога. Конечно, людям в этих краях приходилось сталкиваться со многими трудностями, будь то нападение диких зверей или неизлечимые болезни. Но вот спланированное нападение орков означало лишь одно - войну.

   Мэйрон боялся, как и всякий живой человек, но, в первую очередь, не за себя, а за жителей лагеря, за которых он поручился. Он не знал, какой численностью обладала армия противника, но всем сердцем надеялся пережить эту бойню.

   - Я буду сражаться вместе со всеми, пап! - храбрился паренек, покручивая в руке деревянный меч.

   - Марш в палатку, я сказал! - прикрикнул на него отец.

   Кервил, не сумев выдержать на себе его суровый взгляд, развернулся и, насупившись, побрел в сторону большой хижины, касаясь опущенным к земле мечом стебельков растущей травы, ненароком стряхивая с нее хрусталики утренней росы.

   Около двадцати снаряженных людей стояли на мосту, сосредоточенно всматриваясь в приближающихся к ним сквозь утреннюю пелену тумана свирепых волков. Стратегически лагерь располагался достаточно удобно, поэтому окружить его полностью не представлялось для нападавших возможным. С одной стороны ров почти соприкасался с проходившей неподалеку рекой, а с другой стороны лагерь находился почти вплотную к подножию горы. Но не все было так хорошо, как хотелось. В лагерь было непросто войти, но также непросто было и покинуть его. Имелся лишь один единственный выход по деревянному мосту, к которому уже на всех парах неслись прирученные орками дикие волки. Охотничьи псы - крупные выносливые животные, использующиеся селянами, в основном, для загона зверей, тихо рычали, чувствуя приближения ненавистного им противника. В сущности, собаки не были приспособлены к бою и тренировались исключительно для выслеживания и поиска добычи, поэтому сильные ноги преобладали над уступающими им не столь массивными мышцами шеи и мощью челюстей.

   - Мэйрон! Их почти сотня! - донеслось со стены частокола, и тут же под нарастающий с внешней стороны шум в воздухе засвистели первые стрелы. Некоторые, ударяясь своими медными наконечниками о частокол, падали в ров, другие же, пролетая над головами защитников, приземлялись в лагере.

   - Бьют из тумана! Пристреливаются! - воскликнул пожилой охотник, прячась за бревнами частокола.

   - Укрыться и наблюдать! - прокричал Мэйрон в ответ, - Лермона! - позвал он, пытаясь прорваться через шумовую завесу.

   Из большого шатра показалось перепуганное морщинистое лицо немолодой женщины в серой накидке, скрывающей полноватую фигуру.

   - Бери с собой еще несколько человек и обустраивайте вон в той палатке лазарет, - махнул Мэйрон в сторону одной из построек. Лермона коротко кивнула и, позвав из хижины людей, незамедлительно отправилась выполнять приказ.

   - Ты чего ревешь? - обратился Кервил к светловолосой девочке, сидящей у одной из палаток.

   - Нас всех убьют! И тебя и меня... так же, как моих маму с папой когда-то, - жалобно протянула она и залилась слезами с удвоенной силой.

   - Никого не убьют! - притопнул ногой мальчишка, - слышишь, Кэлли! - дернул он ее за рукав платьица.

   Она лишь отмахнулась от него и, уткнувшись головой в колени, тихонько всхлипывала.

   - Я защищу тебя и наподдам всем этим оркам, ясно тебе? - воскликнул паренек.

   - Ты правда защитишь меня? - подняла она голову.

   - Конечно! - словно доблестный рыцарь, взмахнул своей деревяшкой мальчик, воссияв от гордости.

   Кэлли слегка улыбнулась в ответ и, вытерев подолом своего голубого платья заплаканные, покрасневшие от слез глаза, поднялась с земли, ухватившись за протянутую ее другом худенькую руку. Девочке нравилось смотреть в зеленые, наделенные, казалось ей, надеждой и уверенностью, глаза мальчика. Он всегда старался поддержать ее в трудную минуту, хотя в беззаботное время всячески подшучивал над ней, на что она, впрочем, не обижалась, зная его добрый, сокрытый в глубине души, нрав.

   И вот со стороны моста донесся волчий рык, смешавшийся с собачьим лаем. Питомцы орков яростно вцеплялись своими острыми, испытанными на многих жертвах клыками, в коричневые шерстки верных друзей людей. Собаки жалобно выли, получая смертельные ранения от многочисленных противников, но не отступали, борясь до последнего. Стрелы, летящие из тумана, не прекращали биться о стены частокола. Вскоре из тумана, вслед за волками, выбежали вооруженные орки, облаченные в медвежьи шкуры. Воинственно оскалившись и яростно рыча, подобно своим четвероногим подопечным, зеленокожие дикари уже были у моста и, наступая на мертвые тела волков и собак, прорывались к защитникам лагеря. Скорее всего, в планы орков входило первой волчьей волной ослабить силы оборонявшихся, чтобы впоследствии, с меньшими затратами, закончить начатое. Но, к счастью, верные друзья людей, чьи истерзанные тела валялись на мосту, предотвратили скорое поражение своих хозяев. С десяток оставшихся волков, с окрашенными свежей собачей кровью мордами, преисполненные еще большей ярости, ринулись теперь уже на защитников лагеря.

   При виде зеленокожих воинов несколько выживших израненных собак жалобно заскулили и начали отползать назад, в лагерь, но, не сумев проползти и метра, были раздавлены мощными лапами орков, несущихся на людскую стену. Оставшиеся волки, не зная страха, охваченные кровавой яростью, бросались на людей, но под точными ударами копий и топоров падали замертво у ног оборонявшихся. Тут и там со стен с криками падали люди, пораженные стрелами противника. Женщины, не сдерживая слез, оттаскивали тела раненых и мертвых в палатку, оставляя на зеленой траве алые следы.

   Один из волков, проскользнув между ног защитников, прорвался в лагерь и, заприметив наиболее уязвимую мишень, бросился к ней. Все, что могла сделать оцепеневшая от ужаса Кэлли при виде несущегося на нее разъяренного волка, оскалившего окроваленную пасть, так это закричать, с силой сжав руку своего друга. Кервил только недавно начал ходить с отцом на охоту и, в сущности, никогда его жизнь не подвергалась угрозе. Да и убивать ему, честно говоря, еще никого не приходилось. Он ведь только начинал постигать это искусство и видел лишь диких молодых вепрей, загнанных собаками и впоследствии без труда убитых точными выстрелами взрослых охотников.