По ту сторону солнца (СИ) - Блашкун Елена

Охотник заглянул в темную маленькую комнату, где спали рабы и подошел к девушке. Рядом с ней стояла миска с водой, а сама Амина была укрыта грязной, но влажной простыней. Отчего-то Джей не сомневался, что все это дело рук Майкла — нелюбовь Магды к молодой служанке он заметил уже очень давно.

Мужчина присел на корточки возле девушки и убрал прядь волос, прилипшую к ее лбу. Кожа была обжигающе горячей, но Джей знал, что именно такой она и должна быть после пытки солнцем. Тело Амины приобрело неестественный розовато-бардовый оттенок, а в некоторых местах уже начали появляться небольшие волдыри. Скоро верхний слой кожи начнет отшелушиваться и, наверняка, появиться корка от ожога.

Джей пристально посмотрел в лицо Амине — теперь ее волосы стали совсем короткими, отчего черты казались еще более нежными и хрупкими. Вдруг, словно почувствовав его присутствие, девушка приоткрыла глаза, но взгляд был потерянным, словно она смотрела сквозь Джея. Это продлилось всего долю секунды, но было достаточно для того, чтобы охотник решил уйти.

Теперь он наконец-то понял, что станет делать. Убивать Амину он больше не хотел — понимал, что это в нем говорит злость, а не здравый смысл, которым он всегда руководствовался. Тем не менее видеть ее он тоже не мог, а, значит, ее необходимо продать. Но только не Крису — это вряд ли на самом деле удалит Амину от него.

И сделать это стоит как можно быстрее — лучше всего действительно завтра.

Утром было ужасно холодно, и Амина проснулась от дрожи во всем теле. Магда во всю мощь гремела сковородками, от чего у девушки мгновенно разболелась голова — другого объяснения адской боли быть не могло.

Майкл молча подал девушке чашку с водой (на что старая рабыня, конечно же, недовольно фыркнула) и залатанное платье — ее собственное уже никуда не годилось. Девушка села и смущенно прижала простынь к обнаженной груди.

Амина сделала всего глоток, когда почувствовала, что к горлу подкатила тошнота. Она ели успела выбежать из кухни, когда ее начало рвать. Девушка не ела со вчерашнего дня, но это не мешало ее организму до боли сжимать желудок. Когда все закончилось, во рту остался неприятный привкус желчи, но Амина рискнула только слегка ополоснуть его — пить больше не хотелось.

Рабыня, пошатываясь, вернулась на кухню, взяла платье и накинула его поверх рваного — каким-то чудом заветная книга до сих пор оставалась при ней и рисковать ею девушке совсем не хотелось, хотя теперь ей вряд ли когда-то удастся вернуться домой.

Вчера ее жестоко наказали, но Амина понимала, что это не меняет ее положения и не освобождает от повседневной работы. Не обращая внимания на головную боль, девушка поднялась с лавочки и потянулась за ведром — вода плескалась на самом его дне, и требовалось принести еще.

— Оставь его и иди сюда, — услышала она за спиной жесткий голос Криса. Парень был зол, и Амина знала, что им предстоит серьезный разговор. Вопрос только почему он, а не Джей.

Девушка послушно прошла в комнату Криса, и тот плотно прикрыл за собой дверь.

— Зачем ты вчера это сделала? Зачем сбежала?

Взгляд Криса был немного потерянным, и Амина это видела. С одной стороны, исходя из того, что он говорил прежде, он должен был ее ненавидеть, но с другой стороны — личной неприязни парень к ней даже теперь не испытывал. Эта ситуация его сильно взволновала и он до сих пор не решил, как стоит себя вести с рабыней.

Амина открыла было рот, чтобы оправдаться, но слова застыли у нее на губах и она, так ничего и не сказав, закрыла его.

— Скажешь, что не могла иначе? Тебе нестерпимо быть чьей-то служанкой, и ты решила вернуться на вольные хлеба к торговцам? — Крис ходил кругами вокруг Амины и с каждым его словом, голова девушки опускалась все ниже. Что она могла сказать? Что от ее побега зависят жизни сотен людей? Да если он только услышит о «Возрождении», то пристрелит ее прямо здесь, чтобы навсегда ликвидировать возможность участников проекта продолжить нормальное существование.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Мне надо было попасть домой, — не поднимая головы сказала Амина. — Если бы у меня был выбор, то я бы никогда не оставила Джея.

— Кому ты врешь?! Выбор есть всегда! И ты его сделала!

— Хорошо, чего ты хочешь от меня? Все, чтобы я не сказала тебе, ты не поймешь. Ответишь только, что я поступила неправильно.

— А что, я не прав?

— Прав, конечно прав, но я не могла поступить иначе, хочешь, верь, а хочешь нет. Больше всего мне бы хотелось, чтобы Джей пошел со мной, но он никогда бы этого не сделал.

После вчерашнего у Амины болело все тело, а голова, казалось, готова расколоться на множество мелких частей. Все ее силы уходили на то, чтобы не упустить ни единого слова из того, о чем твердил ей Крис, а потому следить за тем, что говорила она сама, не удавалось.

— Глупая, какая же ты глупая! Вчера своим опрометчивым поступком ты не только лишила себя комфортной жизни, но и убила все теплые чувства, которые только были у Джея к тебе!

Девушка ошарашено подняла глаза на Криса — неужели ей не послышалось, и Джей на самом деле испытывал к ней что-то? Амина озадачено тряхнула головой и почувствовала, как мозг будто бы перекатывается из стороны в сторону.

«Теперь это не имеет никакого значения — Крис прав, я сама все испортила» — с горечью подумала рабыня.

— Крис, если это все, что ты хотел мне сказать, то я уже пойду — у меня еще много дел по дому.

— Можешь о них не беспокоиться — теперь это не твоя забота.

— Что? — Амина повернулась к Крису, и в ее глазах на мгновенье потемнело.

«Да что же это такое?!» — с раздражением заметила девушка.

— Сегодня Джей везет тебя на невольничий рынок и там продаст.

Девушка вмиг побледнела, понимая, что это означает. Собрав волю в кулак, она сдержано кивнула, а затем добавила «Я еще успею помочь Магде на кухне».

Первой мыслью Джея, когда он проснулся утром, было непонимание — «Куда убежала Амина?». А затем его накрыла волна воспоминаний о вчерашнем дне — сбивчивое и смущенное признание девушки, попытка побега, то, как он тянул ее к столпам. И безжизненное тело под раскаленным солнцем. Все эти мысли вызвали у него непреодолимую апатию — охотнику не хотелось даже вставать с постели, не говоря уже о том, чтобы что-то делать.

В голове возникла нелепая мысль о том, что не важно, что он сделает — так или иначе, но его жизнь будет оставаться лишенной каких-либо человеческих чувств — ни любви, ни тоски, ни жалости. Так зачем надо что-то делать?

Но после Джей все же заставил себя подняться — он должен сделать то, что задумал, иначе потом начнет сомневаться, или, что еще хуже, снова разозлиться на Амину, и тогда…

Вдруг охотник понял, что все его сомнения могут быть уже лишены всякого смысла — за ночь девушка могла умереть. И как бы ни злился Джей на ее поступок, этот момент ему стало по-настоящему страшно. По коже прошли мурашки и мужчина быстро выскочил за двери.

Амина стояла в кухне и с усердием терла грязную кастрюлю. Кожа оставалась все такой же алой, но на руках и плачах уже появились первые следы того, то кожа начнет слазить. На мгновенье девушка прикрыла глаза и пошатнулась, но после открыла их и, как ни в чем ни бывало, продолжила работу.

Когда она увидела Джея, то не знала, как себя вести, но, что самое удивительное, когда их взгляды встретились, он не прочел в ее глазах страх — только смущение и покаяние. Охотник плотно сжал челюсти, а затем коротко бросил «Поехали». Амина покорно кивнула и оставила свою работу. Сполоснув руки, девушка выбежала за хозяином.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Как только рабыня подошла к машине, как Джей тут же достал из багажника длинную веревку. Амина послушно вытянула руки вперед, но вместо этого охотник накинул ей на шею петлю, и только после этого связал запястья. Раньше он никогда так не поступал, и девушка поняла, что на этот раз все серьезно — Джей не простит ее побег.