Стенание земли - Жак Дукан

Дарий пытается, по крайней мере, его утешить: "Бог твой, Которому ты неизменно служишь, Он спасет тебя!" (6:76). Автор вкладывает здесь в уста царя те же слова, которыми трое иудеев отвечали раньше Навуходоносору (3:17). Но чего стоит это обещание-молитва при тех обстоятельствах, в которых оно произносится? Даниил брошен в ров, который царь закрывает камнем и запечатывает своим перстнем. Согласно Геродоту, камень прочно прикреплялся толстой веревкой, пропущенной через отверстие, где находился кусок глины, к которой царь и прикладывал свою печать103. Образ весьма знаменательный. Судьба Даниила запечатана. Нет никакой возможности выбраться. Все тихо. Даже сам Даниил молчит.

Что касается царя, то он ложится спать без ужина. В странах этого региона вечерняя еда считается самой важной (Исх. 16:8). После жары и дневной работы это самое благоприятное время для приемов и хорошей еды. Таким образом, воздержание царя имеет особое значение. Оно обусловлено не только тем, что переживания лишили царя аппетита. В арамейском оригинале ясно выражена мысль о том, что царь постился; а в странах древнего Ближнего Востока и в Библии пост обычно был связан с молитвой (10:3). Похоже, царь, видя свое бессилие, прибегает наконец к крайнему средству - к молитвенному прошению. А рано утром он спешит ко рву, чтобы посмотреть, исполнена ли его молитва. Его слова звучат жалобно и тоскливо (6:20) и в них повторяется (на этот раз уже в вопросительной форме) обещание, данное накануне (6:16).

"Даниил, раб Бога живого! Бог твой, Которому ты неизменно служишь, могли спасти тебя от львов?" (6:20).

Из рва раздается спокойный и четкий голос Даниила. В вопросе царя и в ответе пророка звучит слово "хай" (жить). Дарий говорит о живом Боге (6:20), и Даниил отвечает ему приветствием: "Царь! во веки живи!" (6:21). Жизнь царя связывается с жизнью Бога, и таким образом подчеркивается биологическая зависимость царя от Бога. Даниил подразумевает, что если царь жив, то только благодаря милости Бога живого. Этими словами Даниил открывает царю, каким образом

совершается чудо. Если Даниил жив, то этим он обязан Богу, дающему жизнь. Даниил не говорит о самом себе и не изливает своих чувств. Он сосредотачивает свое свидетельство на Боге, Который "заградил пасть львам" (6:22).

Снова, как и в третьей главе, происходит вмешательство свыше. Посылается ангел, который спасает. Человек получает жизнь и спасение не своими собственными усилиями, но из внешнего источника. Если Даниил спасен, то это не результат его собственной мудрости или личных заслуг, но это произошло, "потому что он веровал в Бога своего" (6:23). Даниил спасен через веру.

Даниил "чист" (6:22), но не это качество делает его достойным спасения. Богу все равно приходится посылать Своего ангела. Даже праведности Даниила оказывается недостаточно. Именно вера принесла Даниилу спасение.

Однако вера Даниила не исключает его праведности; наоборот, она предполагает ее. Здесь говорится о том, что впоследствии богословы вслед за апостолом Павлом стали называть верой и делами. Их невозможно разделить. Спасение даруется лишь Богом; что же касается человека, то его дела неотделимы от веры. Именно потому, что Даниил верует в Бога, он остается чистым и не ищет спасения через участие в интригах. Вера является составной частью отношений с Богом. Религия заключается не столько в том, чтобы верить, что Бог спасет по вере, сколько в том, чтобы в настоящее время жить и бороться вместе с Богом. К сожалению, христиане слишком часто понимают свою религию как умственный и бесплотный процесс, состоящий из абстрактных верований и доктрин и облеченный в прекрасные чувства. Опыт Даниила дает нам пример религии, воплощенной в повседневной жизни и в стремлении к праведности.

4. Реванш

На два постановления, изданных царем в начале истории, как бы эхом отзываются два других царских постановления в конце истории.

За приказом бросить Даниила в львиный ров следует приказ бросить туда его обвинителей вместе с их семьями. Второй приказ является таким же нелепым, как и первый. Жестокость в пользу Бога ничуть не лучше жестокости против Бога. Этот поступок вовсе не говорит об обращении Дария: он остается верным себе и нравам своей эпохи104. Наказание носит поголовный характер. Это самый лучший способ оградить себя от возможных попыток мести.

На этот раз чуда не происходит. Львы не дают жертвам даже упасть на землю. Все сомнения рассеиваются. Согласно преданию, записанному Иосифом Флавием105, обвинители подвергли чудо сомнению, утверждая, что львы были хорошо накормлены и не чувствовали голода, когда к ним был брошен Даниил. Аппетит львов, который они проверили на себе, показывает ложность этого утверждения и подтверждает реальность чуда.

За приказом поклоняться царю следует приказ поклоняться Богу Даниила. Этот указ Дария расположен в структуре шестой главы параллельно сходному указу Навуходоносора в третьей главе. Но если Навуходоносор ограничился лишь тем, что запретил хулить Бога, то Дарий идет дальше и приказывает поклоняться этому Богу:

"Мною дается повеление, чтобы во всякой области царства моего трепетали и благоговели пред Богом Данииловым" (6:26).

Урок, который Дарий извлекает из этого чуда, имеет универсальное значение. Невозможно оставаться нейтральным по отношению к этому Богу, потому что Он Бог для всех, а не только для Даниила или для Самого Себя.

Любопытно, что этот указ содержит в себе прославление великого Бога. Это шестая молитва в Книге Даниила. Она напоминает молитву царя Навуходоносора из четвертой главы как по своему поэтическому стилю и лексике, так и по содержащимся в ней мыслям, которые сосредоточены на Боге и на Его

вечном Царстве. Но у Дария теология выражена более ярко, чем у Навуходоносора. Дарий признает Бога живым Богом, Творцом и Спасителем, и эти три идеи следуют одна за другой.

В первую очередь в восхвалении Бога подчеркивается жизнь. Бог живет вечно; и все, что имеет отношение к Нему, тоже будет вечным в противоположность эфемерным царствам этого мира: "царство Его несокрушимо" (6:26).

Через молитву мы осознаем жизнь лучше всего. Будучи в состоянии безысходности, молящийся человек обретает представление о жизни и вечном счастье. Вот почему молитва - это, по сути дела, восстание против страданий и жалкого существования в этом мире. Молясь, человек выражает свое убеждение, что он не создан для несчастий и смерти, выражает свою надежду на иную жизнь. Но эта сильная любовь к жизни возможна лишь потому, что молитва - это прежде всего опыт, связывающий нас с Богом, Который является источником жизни. Затем молитва - это понимание и утверждение, что без Бога ничто не смогло бы существовать ни вечно, ни временно. Поэтому верующему так необходима молитва, размеряющая его день: утром молитва заново открывает дар жизни; в полдень она звучит как признательность за насущный хлеб, который поддерживает жизнь; а вечером она провозглашает безграничную веру.

По Библии, тесная связь между жизнью и Богом обусловлена тем, что Бог является Создателем. Он - источник всякой жизни. Молитва переходит к следующему этапу восхваления, подчеркивая творение. Именно этим библейское поклонение отличается от языческого идолопоклонства. Человек молится не тому, что он сам сделал, но Тому, Кто его сделал. Вот почему нельзя молиться видимому предмету. Бог, к Которому мы обращаемся в молитве, может быть только невидимым. Мы никак не можем представить Его себе. Любое изображение Бога испортит нашу молитву и будет отвлекать наши мысли от Создателя. Все, из чего состоит вселенная, должно восприниматься как "чудеса и знамения" (6:27). Солнце и звезды, горы и моря, мужчины и женщины, и я сам - все это не является ни

результатом их собственного могущества, ни следствием слепого случая в игре природных сил. Все это сотворено. Это - чудо и знамение невидимого Бога. Только вера в творение делает возможным наше изумление и восхищение. И именно благодаря вере возможна молитва, потому что зов к Богу в минуту бедствия предполагает веру в то, что Бог имеет власть преобразовать горе в радость и смерть в жизнь.

В этом контексте легче понять идею спасения, которая подчеркивается на третьем этапе восхваления. Мы можем верить в спасение, только веря в творение; а верить в творение мы можем, только веря в живого Бога. Ведь только Творец, вечно живой, может изменить то, что доставляет мне страдания и убивает меня. Спасение часто представляют как личный опыт, субъективный и безмятежный, однако здесь спасение описано как конкретное, объективное и бурное событие, как радикальная перемена. Цель молитвы - не просто душевное спокойствие и чисто "духовная" радость среди житейской суеты. Наоборот, молитва жаждет всеобщего потрясения. В этом как раз и заключается суть молитвы: это отчаянное стремление к полному преобразованию. Когда мы молим о хлебе насущном, об исцелении больного или даже о мире между государствами, мы всегда просим об одном и том же. Молитва постепенно подводит нас все ближе и ближе к результату спасения: Царству Божьему. Молитва Иисуса: "Да приидет Царствие Твое" - служит основой для всех молитв. Вот почему молитва в конечном счете ведет нас к воскресению. Эти три идеи: о Боге живом, о Создателе и о Спасителе вплетаются в ткань одной молитвы и в конце концов приводят Дария к заключению: "Он избавил Даниила от силы львов" (6:27).