Вендари. Книга вторая - Виталий Вавикин

Он вернулся в Рильский монастырь, в учрежденную монахом и художником по имени Неофит школу. Там Клодиу обучал молодых монахов старославянскому языку, иконописи, истории Болгарии. Что касается Рады, то она прожила в родительском доме еще два года, ухаживая за больной матерью, а когда Невена наконец умерла и больше ничто не держало в Родопских горах, Рада покинула свой дом. Путешествие с Клодиу по стране, когда она узнала его тайну, оставило глубокий шрам в ее сознании, который не могло вылечить ни одно зелье. Рада не знала, что волнует ее больше: тайна Клодиу или их путешествие. Ей просто хотелось узнать то, что она никогда не знала, увидеть красоты этого мира.

Какое-то время она пыталась путешествовать по стране одна, потом, ища защиты, прибилась к торговцу по имени Борислав. С ним за два с небольшим года она исколесила почти всю разваливающуюся на части Османскую империю. Каждые полгода Борислав возвращался в родной дом в городе София, где его ждали жена и шестеро детей. Там он представлял Раду как свою младшую сестру. Молодая и свежая, созревшая для любви и материнства, на третий год жизни с Бориславом Рада забеременела. Борислав предлагал купить ей дом в Тырново или Пловдиве, а если хочет, то и в Софии, где она сможет растить их ребенка, а он будет навещать ее, но Рада отказалась.

Старую цыганку, к которой она пришла, чтобы избавиться от ребенка, звали Донка. Она была любезной и заботливой, пока не получила деньги. После, ковыряясь в теле Рады острыми спицами, убивая ребенка, она материлась и била Раду, заставляя ее заткнуться и не орать. Забвение в тот день оказалось самым желанным.

Рада очнулась за городом в придорожной канаве. Шел дождь. Цыганка Донка не то решила, что Рада умерла, не то просто не пожелала связываться с лечением после аборта. Рада потеряла много крови и у нее был жар. Она выбралась на дорогу и долго просто шла вперед, не особенно понимая, что делает, и что вообще происходит. В бреду она вернулась в Софию, нашла дом, где жила семья Борислава.

Его жену звали Любица, и она узнала Раду. Объяснения не потребовались – Любица была располневшей, добродушной женщиной, которую заботил только дом, в котором она жила, и дети. До Борислава ей тоже не было никакого дела, по крайней мере, пока он заботился о своей семье. Верила ли она, что Рада действительно сестра ее мужа или же давно поняла, что они любовники? Рада не знала, да в те дни ей не было до этого никакого дела. Она с трудом понимала, кто она. Воспаление сжигало ее тело изнутри, сводило с ума. Когда в Софию приехал Борислав, врачи давали Раде не больше месяца.

– Отвези меня в Рильский монастырь! – взмолилась она.

Борислав не знал, почему она хочет отправиться именно туда, но был рад избавить свою семью от присутствия умирающей женщины. Дорога от Софии до горного массива Рила заняла почти пять дней. Борислав не спешил, но и от торговли отказался. К тому моменту, когда они добрались до левого притока реки Струма, Рада уже не приходила в сознание. В монастыре Борислав отыскал Клодиу и долго предлагал ему деньги на похороны, рассказывая историю Рады.

– Она не умрет, – заверил его Клодиу, но Борислав не поверил.

Он покинул монастырь, уверенный, что никогда больше не увидит эту женщину. Спустя год он уже не вспоминал о ней, иногда вспоминала Раду лишь его жена Любица да дети, для которых она так и осталась далеким, призрачным родственником, объявившимся в их жизни внезапно и так же внезапно оставившим их. В то, что она вернется, что Клодиу сдержит свое слово, никто не верил. Но Клодиу сдержал.

Он напоил умирающую Раду своей кровью и поселил в свободной келье. Смерть была так близка, что Рада больше года не могла избавиться от этого ледяного дыхания. Она просыпалась ночами, и ей казалось, что у нее снова жар, что воспаление вернулось. Рада звала Клодиу и просила еще крови. Он не отказывал. Она доверяла ему, и ему не хотелось разочаровывать ее. Потом Рада рассказывала ему о своих путешествиях с Бориславом. Иногда это продолжалось целые ночи, в конце которых Рада мрачнела и говорила, что мир этот не так велик, как она думала.

– Ты видела только часть этого мира, – говорил Клодиу. Он приносил ей книги древних греческих философов, книги, рожденные римской империей, рассказывал о Египте, где когда-то его считали богом Птахом.

– Но все это прошлое, – вздыхала Рада, однако от чтения не отказывалась.

С помощью Клодиу она в совершенстве овладела латынью и греческим и следующие несколько лет помогала монахам с переводами. Но что-то угасало у нее в глазах. Клодиу видел это, чувствовал. Грусть поселилась в сердце Рады. Клодиу доставал для нее итальянские переводы на латинский арабских произведений, восточные стихи, французские рыцарские романы, рассказы о путешествиях Марко Поло. Рада прочитала их все, а затем проявила желание изучить франко-итальянские языки. Так в ее жизни появились произведения Данте Алигьери, Франческо де Барберино, Гвидо Кавальканти, Фольгоре ди Сан-Джиминьяно, и уже более поздние: Макиавелли, Ариосто, Трисино. Многие книжные торговцы тянулись в Рильский монастырь, чтобы заработать на продаже европейских новинок. Так Рада узнала о книгах Александра Дюма, Байрона, Чарльза Диккенса, Стэндаля, Бальзака, Гофмана, Гейне… Мир, который она видела в этих книгах, был совершенно иным, нежели тот, который она знала.

– Почему мы так сильно отличаемся от них? – спрашивала Рада Клодиу. Обычно он обвинял во всем османское господство. Вначале Рада соглашалась, но потом увидела репродукцию картины «Рождение Венеры» работы Боттичелли, узнала, что создана она была уже несколько веков назад и начала говорить Клодиу, что виной всему люди, которые населяют ее родные земли.

– Но больше виноваты османы, – не спорил и не соглашался с ней Клодиу.

– Я хочу увидеть другие картины. Не иконы, а настоящие всплески фантазии и жизни.

– Увидишь, – уклончиво обещал Клодиу.

Они пробыли в Рильском монастыре почти сорок лет, покидая его лишь изредка, и то это делал Клодиу, чтобы скрыть от монахов свою природу, которая брала верх над разумом в дни, когда голод становился нестерпим. Это происходило один-два раза в год. Рада предлагала ему свою помощь, но он отказывался.

– А моя кровь? Ты не можешь пить меня? – спрашивала она.

– В тебе течет моя кровь. К тому же я могу убить тебя.

Иногда он терял контроль, и тогда от его рук погибали сотни случайных прохожих.

– Убивай лучше турок, – сказала Рада, когда Клодиу, вернувшись, в очередной раз исповедовался ей в грехах.

Когда у него снова появилась потребность покинуть монастырь, она настояла на том, чтобы отправиться с ним. Они долго колесили по стране, пока не оказались в северо-западном регионе, рядом с Румынией. Это место напоминало Раде далекие путешествия в компании торговца Борислава. В какой-то момент она подумала, что будет неплохо отыскать его, если он, конечно, еще жив, но потом голод Клодиу занял все мысли.