К социальной адаптации - Геннадий Водолеев

Так что первая тенденция, вокруг которой группируется все лучшее, что есть в данном судейском сообществе, в состоянии разве что заставить блюсти порфессиональные приличия да даже являться хранителем и разработчиком юридически выверенных правовых стандартов, на которые вынуждены постоянно оглядываться все остальные прочие хотя бы для того, чтобы по форме в их решениях «все соответствовало». Совершенно верное аттестование формализма как вечного социального явления: «По форме верно, а по существу - издевательство» - в судейской практике уже не столько «издевательство», сколько надругательство над нравственными первоосновами любого общества, открытый грабеж, самое настоящее противоправное насилие. Но исполненное от имени правосудия.

Посему внутри судейских корпораций в городах, регионах всегда идет напряженное противостояние горстки судей, судейских администраторов, сохранивших совесть и в силу этого соблюдающих и поддерживающих по мере сил законность, тем, кто судейскую практику зачастую уподобляет как промысел для приработков. И всякому новому чину судейского сообщества, стремящемуся надлежаще исполнять свои обязанности, следует придерживаться ряда мер предосторожности с первых шагов своей профессиональной деятельности. В числе которых прежде всего следующие: 

 а) Насущную потребность начинающего специалиста в советах старших лучше всего стремиться удовлетворять с помощью судей, имеющих устойчивую достойную репутацию как среди коллег, так и среди работников прокуратуры, полиции, адвокатуры. Если мнения этих корпораций почти совпадают, значит оно истинно верное. Прочие коллеги редко когда будут в своих советах, рекомендациях бескорыстны, а потому искренни и беспристрастны. Поэтому такая помощь редко бывает неущербной.

Часто случаются ситуации, когда «старшие товарищи» вполне осознанно, злонамеренно или корыстно (взяли под это деньги) рекомендуют весьма спорное решение. Защищаться от такой назойливой помощи лучше всего ссылками на судебные авторитеты (именитых ученых - юристов, публикующихся в официальных юридических изданиях, решения высшей юридической инстанции по типичным категориям дел, мнение судей высшей кассационной инстанции и т.п.). Практически в каждом судейском сообществе авторитет вышестоящей инстанции несокрушим, высказанное суждение непререкаемо. Для чего надлежит регулярно знакомиться с позициями ведущих юристов, публикуемых в официальных и специальных изданиях, не стесняясь обращаться к ним за разъяснениями - письменно и изустно. При умело построенном диалоге такого рода кроме того формируются еще и значимые профессиональные связи.

Толковые соображения относительно разрешения сложных правовых ситуаций целесообразно предлагать редакциям правовых изданий: в случае их публикаций авторитет в судейской среде возрастает. А желание манипулировать вами со стороны своекорыстных коллег резко снижается. 

 б) дружеские бескорыстные услуги при рассмотрении конкретных материалов - как по просьбам коллег, так и родственников или хороших знакомых - недопустимы: в «цепочке» лиц, через которых пришла такая просьба, почти наверняка кто-то взял деньги «под судью», о которых сам судья и знать не знает.

Во мнении же заинтересованной стороны такой судья - уже взяточник. И подобное мнение теперь живет и распространяется самостоятельно. 

 в) В свою очередь самому судье одалживаться услугами у кого бы то ни было тоже чрезвычайно опасно: любая просьба за сына - школьника, за супругу у ее начальства или что-то иное подобное обязательно обернутся просящему целой кучей разнообразных ответных просьб, которых исполнить без риска для собственной репутации будет вряд ли возможно. А потому изо всех сил надо стремиться находить выходы из затруднительных житейских ситуаций исключительно с помощью имеющихся в наличии собственных ресурсов. Как бы ни был заразителен пример сослуживцев, не стесняющих себя какими-либо этическими соображениями при использовании своего особого служебного положения в личных целях - когда-то очередную порцию своих благ кто-то вынет из такого судьи вместе с его внутренностями. 

 г) Как правило, очень немногие работники уголовных розысков, следствия, прокуратуры довольны судебными решениями по уголовным делам, состоявшимся по их материалам и при их участии в судебных заседаниях. При этом многие таят обиду, распространяют в своей профессиональной среде негативные мнения о судье, зачастую прикрывая этим свой низкий профессионализм. Иногда это делается настолько открыто и интенсивно, что не может не заставить судью бороться за свою репутацию.

Самый неэффективный способ это сделать - пытаться лично урезонить словоблуда: любой работник правоохранительных органов прекрасно знает, что практически реализовать свою угрозу даже при очень сильном желании формально правильным путем - через суд – даже у судейского чина реальных возможностей кот наплакал.

Гораздо лучше найти возможность в приватной личной или телефонной беседе (например, во время совместных служебных совещаний) пожаловаться большому полицейскому или прокурорскому чину на одного из его подчиненных. Во-первых, это лучше для родственного ведомства, нежели написание формальных бумажных жалоб - с таким документом придется серьезно работать, многое проверять и неизвестно, что может при этом вскрыться. Во-вторых, любому высокому чину получить увесистый «аргумент», которым можно довольно болезненно постучать по головкам своих подчиненных, всегда весьма кстати. Еще лучше, если при этом можно будет кого-то еще из ведомства генерала обоснованно похвалить за качество материалов. Тогда жалобы судьи будут восприняты как более объективные, заслуживающие большого доверия и внимания. А из-под собственного начальства ни полицейским, ни прокурорским работникам не вывернуться просто так. 

 д) Властвующие, крупные дельцы, пытаясь заручиться судебной поддержкой в свою пользу, очень редко делают это в личных контактах, обращениях с конкретным судьей. Это самый неэффективный для них путь: «Вассал моего вассала - не мой вассал!». И действительно реальных возможностей и средств (кроме прямого подкупа) воздействия на судью у любого крупного чина региональной администрации нет практически никаких. Деньги же личные тратить там, где можно обойтись обменом властных услуг, никто обычно не практикует. А вот председатель соответствующего суда- дело совершенно другое: здесь и вечная нужда в ремонтах здания суда, его меблировке, оснащении оргтехникой, приличной мебелью и т.п. Но что еще существенней - семейные нужды, прежде всего в квартирах, дачах, хорошем трудоустройстве детей руководителя судебного ведомства. Под такие «вспомоществования» у председателя суда можно попросить практически все. И почти стопроцентно получить. И никуда тогда судья не денется: и карьерная судьба, и объем имеющихся служебных неприятностей, и размеры и частота разнообразных поощрений, премий за работу - все в руках руководства. И очень редкие судьи в состоянии всем этим пренебречь, ослушавшись своего руководителя. А потому, если риски от удовлетворения домогательств своих руководителей чрезвычайно велики в будущем и настоящем, к защитным действиям надо подходить очень серьезно. Средства придется использовать самые сильные. Может статься так, что интересы местного вельможи, финансового воротилы вошли в противоречие с позициями структур МВД, прокуратуры или спецслужб. Тогда нужно скрытно информировать какую-либо из заинтересованных сторон об активном участии в деле руководителя суда. У любого из перечисленных ведомств имеются свои налаженные механизмы воздействия на судебное руководство, которые не уступают по эффективности чиновничьим. При жестоко заявленном противоположном интересе силовых ведомств, как правило, судейское руководство сникает. Но позже может отомстить по полной программе. А потому надлежит ни в коей мере не успокаиваться, а создавать новые более серьезные проблемы своим администраторам - до полного их смещения с должности. При этом стараться держаться в тени, в стороне, и уж тем более не пытаться договориться о примирении - все равно не забудут и не простят своих серьезных ущербов, материальных трат. Даже если на время и оставят в покое. И не идти на предложенные переговоры, но только твердо стоять на позиции, что вы ни в каких из разворачивающихся событий не заинтересованы и не участвуете.

Естественно, что беспрерывный, длительный «сеанс радиомолчания» при этом должен быть тотальным: никаких переговоров ни на службе, ни с друзьями, ни дома, ни по телефону, ни по радио.

Очень важно, как принято говорить, «тянуть время»: реальная жизнь богата бурными событиями и у любых, сколь угодно серьезных оппонентов вполне могут появиться во множестве другие, не менее тяжелые ситуации, тяжелейшие проблемы, которые затмят собою все прежние, вынудят списать все старые долги.