Абсолютный холод - Сергей Соболев

– Я, собственно, про деньги.

– Про деньги?

– Да. Мы хотели бы выплатить вам задаток. Точнее, всю сумму вперед… за шесть суток.

– Это еще зачем?

– Затем, чтобы вы, значит, ни о чем не беспокоились. И спокойно, с хорошим настроением участвовали в нашем общем мероприятии… Ну а вы соответственно сможете отнести деньги своей знакомой. Или же положить на счет в местном банке. Он ведь еще работает?

– Уф… – Ильина поморщилась. – Чесслово, господа, мне как-то неловко! Я изначально не планировала участвовать в вашем походе. Не знаю, стоит ли мне вообще брать с вас оплату. Вот.

– Как это? – удивленно произнес Воронин. – Мы ведь обо всем, кажется, договорились. Вы сказали, что ваша такса – триста евро с человека в сутки. Мы готовы заплатить запрашиваемую вами сумму.

Ильина удивленно вскинула брови.

– Триста ойро? С человека? В сутки?! А когда это я вам такое сказала?

– Вчера. В ресторане у Мэри-Энн. Что-то не так?

Ильина энергично покачала головой.

– Нет, нет… я сейчас вспомнила. Если честно, я взяла цифру с потолка. Хотела от вас… я ж вас тогда совсем еще не знала… хотела… ну, типа…

– Отделаться?

– Вроде того. Я ведь предполагала, что вы легко найдете себе проводника среди норгов. Даже они не берут таких крутых гонораров.

– А мы согласны, Светлана! И заплатим ту цифру, что вы изначально назвали. Шестьсот умножаем на шесть…

– Зато я теперь не согласна! – строго сказала Ильина.

– Получается… три тысячи шестьсот евро. Я правильно перемножил?

– Оставьте эти свои арифметические упражнения! Вот что… Заплатите по минимуму существующего здесь тарифа. Да и то не сейчас, а потом, позже. – Девушка улыбнулась, продемонстрировав симпатичные ямочки на раскрасневшихся щечках. – У меня будет как раз повод и интерес вывести вас из ледовой пустыни обратно в цивилизацию. Иначе, если вдруг потеряетесь на трассе, как я получу с вас свой гонорар?

Приготовления к выходу заняли еще какое-то время. Наконец без четверти пять вечера их небольшая команда была готова отправиться в шестидневное путешествие по согласованному в офисе губернатора маршруту.

Немногим ранее к отелю подкатили на своих личных двухместных «Поларисах» Ругстад и Торенсен. Примерно около получаса посидели всей компанией в местном баре. Выпили по чашке горячего какао (а мужчины и по капле коньяку в дорожку), перекинулись словцом.

После непродолжительного совещания по настоянию Ильиной решено было сократить вдвое сегодняшний маршрут с четырнадцати километров до семи. Вернее, не сам километраж сократить, а количество пройденного группой пути. Учитывая позднее время выхода, это было разумное решение. Благодаря наличию механизированной тяги вопрос решался легко и просто… Воронин и Трофимов – оба, как выяснилось, недурно владеющие английским – согласились на этот «небольшой мухлеж».

Мэрит прицепила к корме снегохода сани с вещами отправляющейся в поход подруги. В санях – спальник, палатка, лыжи и палки в чехле, рюкзак. Ларс вызвался в два приема перевезти русских мужчин и всю их поклажу.

Спустя около получаса они все были уже на месте. Перед ними в серой полумгле лежит заснеженная долина реки Адвентдален. За спиной видны отсветы электрических огней. Там Лонгйир, дивный городок, похожий на сказочную декорацию. Впереди и по сторонам тоже кое-где мерцают огоньки. На берегах фьорда расположены щитовые или бревенчатые домики, а также капитальные строения. В большинстве своем эти постройки используются норгами в качестве дач или даже «загородных резиденций».

– Светлана, а ты почему сама-то без оружия? – спохватилась Мэрит. – Где твой карабин?

– Мое ружье там, где я его оставила в прошлом году – в Баренцбурге. – Ильина отцепила крепление саней от грузового крюка снегохода. – У меня есть вот это… – Она похлопала по чехлу, закрепленному на ремне, который перепоясывал ее ладную, упакованную в изотермик и горнолыжный трехцветный костюм фигурку. – Ракетницы с меня достаточно.

– Мы с Ларсом, когда кружили вокруг Нордфьорда, видели много следов. И самих самцов тоже наблюдали… Их много в этом году. И они вернулись раньше, чем обычно. Я даже возле своей дачи видела свежие следы…

– Ну, до весеннего гона еще есть время. Ты ведь, подруга, и сама без карабина передвигаешься?

– У меня с медведями договор, – Ругстад улыбнулась. – Вроде пакта о ненападении.

– Сама знаешь, Мэрит, каждый лишний килограмм груза на трассе ой как чувствуется… А карабин есть у ребят, – Ильина кивнула в сторону двух мужчин, которые, впрягшись в сани, уже готовы были тронуться, торя лыжню по нетронутому в этом месте плотному, слежавшемуся за зиму снегу. – Ну что, подруга? Давай будем прощаться. Спасибо вам… тебе и Ларсу! И не скучай тут без меня. Не впадай в депрессуху. Все будет хорошо!

Они обнялись, потерлись носами. Затем Ильина обняла норвежского великана, которому она едва доставала до плеча, и пошла догонять чуть ушедших вперед мужчин.

Некоторое время норвежцы оставались на месте, наблюдая за тем, как двое русских «диких туристов» и пристроившаяся за ними девушка удаляются вдоль скованной ледовым панцирем долины реки, которая выведет их к северо-восточному мысу фьорда. Ильина, шедшая налегке, даже без рюкзака за плечами – кто-то из мужчин тянет «цугом» сразу двое саней, свои и проводника, – остановилась на короткое мгновение. И на прощание помахала рукой тем, чьи фигурки теперь смутно угадывались на фоне заснеженного берега.

Ругстад вспомнила, что она хотела поговорить с Ильиной о кое-каких важных вещах. Вот хотя бы о том самом странном следе от снегохода, который они с Ларсом видели в каньоне в районе Нордфьорда, где они нашли останки одного из русских и убитого медведя. Или про их отношения с Андреасом, о том, что ее саму беспокоит и смущает. Но этот разговор придется отложить до следующего раза, до возвращения Ильиной из похода.

– Кажется, мы не одни их провожаем, – сказал Ларс. – Посмотри, Мэрит! На другом берегу… видишь их?

Ругстад повернула голову в том направлении, в котором указывала рука Торенсена. Метрах в двухстах от них, на другой стороне долины, по нетронутому снегу катили двое саней. Ей показалось, что передние сани светлого – или серебристого окраса… как у одного из ее знакомых. Но она не смогла в точности разглядеть, кто именно находится за рулем этих «Поларисов». Оба снегохода, описав полукруг, съехали на лед и вскоре пропали из видимости.

– Славные ребята, эти русские, – сказал Ларс, забираясь на сиденье своего снегохода. – Мэрит, какие у тебя планы?

– Возвращаемся обратно в Лонгйир, – сказала Ругстад. – Знаешь, я им завидую. И Светлана тоже – вот молодец! Раз – собралась и вперед! Без тени сомнения. И теперь на целую неделю обеспечила себя интересными впечатлениями…

ГЛАВА 11

10 марта

Утром, около девяти, со стороны Гренфьорда послышался приближающийся гул вертолетных винтов. Опытный пилот Eurocopter Ecureuil AS 350B3 прекрасно знал свое дело. Крылатая машина, оставив под собой заснеженный угольный причал и красный продолговатый бокс пакгауза, аккуратно и очень точно приземлилась на небольшой площадке у одного из кирпичных четырехэтажных зданий в центре поселка.

Андрей стоял у окна второго этажа корпуса баренцбургской больницы. Когда-то в этом поселке кипела жизнь: население его составляло не менее тысячи человек. Летом, когда приходили суда, в том числе и научно-исследовательские, количество народа возрастало в полтора, а то и в два раза. Нынче в Баренцбурге проживает от силы триста человек. Это связано и с падением добычи угля на местном руднике, и с недофинансированием, и с отсутствием комплексной программы развития «русского сектора» Шпицбергена. Но в последнее время пошла «движуха», стали выделяться средства на развитие туристической сферы, гранты на исследования… Появилось, кажется, понимание в высоких сферах, что такой стратегический важный форпост, каковым является Баренцбург (и в целом Шпицберген), нельзя терять ни в коем случае. Наоборот, учитывая разгорающуюся борьбу за богатства Арктики, за транспортные коридоры, шельфы и месторождения углеводородов, надо возвращать утраченные позиции, надо наращивать свое присутствие в этом нечужом для россиян уголке земного шара.

На Андрее белый халат, как и на его коллеге, прибывшем на Шпицберген одним рейсом с ним из Мурманска. Он, как и Андрей Юрьевич, имел соответствующие документы прикрытия, позволяющие одному из этих двоих практически свободно перемещаться по архипелагу под прикрытием должности командированного на Шпиц главы группы спасателей Мурманского ГУ МЧС, а другому участвовать в расследовании этих двух недавних ЧП, контачить с норвежскими коллегами и офисом сиссельмана, благо он имеет корочки сотрудника следственного управления СК по Мурманской области и соответствующие полномочия, подтвержденные по каналам МИДа и треста «Арктикуголь».