Малышка для криминального "Малыша" (СИ) - Вазгенова Лина

И впился ей в рот жадным, собственническим поцелуем. Подхватил рукой под попку и переступив через свои брюки, скидывая находу с себя рубашку, прошел в ванную.

Он снова был в полной боевой готовности. Он даже не вышел из её горячего лона после их первого раза.

Настроил воду и встал с малышкой под душ.

Сумашествие вновь поглатило их с новой, страшной силой!

Он целовал ее губы, лицо, шею.

Мял ее грудь. Ненасытно впивался в ее соски, сосал, кусал, зализовал.

— Сука! Охуенная малышка! — рычал как дикое животное, жадно сжимая ее в руках.

Девочка плавилась, текла как горячий воск, томно стонала. В пизду взрывая этими звуками мозг.

Впивалась пальцами в его бугрящиеся мышцами руки, плечи, жадно гладила его рельефное тело, царапала спину, цеплялась в волосы.

Малыш больше не мог сдерживатся, она сносила ему крышу, ломала выдержку, на хую спускала контроль.

Оторвал девочку от себя и развернул её лицом к стене. Прогнул малышку в пояснице, держа в своих ладонях ее аппетитную попку.

Роняя планку и истекая слюной, сжимал эти сочные булочки, а от полученого, умопомрачительного удовольствия закатывал глаза, как гребаный маньяк.

— Блядь!… Это лучший вид с зади!

И как бешеный ворвался в это нежное тело с трудом умещая в ней приличную длину.

Нагло вырывая крики из ее охрипшего горла.

И остервенело стал долбить ее сладкую дырочку, насаживал на себя, таранил словно взбесившиеся животное, дикий зверь.

Юлю трясло! Она орала надрывая связки.

— Да сладкая, давай маленькая громче, уже скоро. Обхватил ее грудь и стал выкручивать острые соски.

Не сбавляя темпа безжалостно драл малышку, теряя рассудок от ее прелестей, плотно насаживая на свой твердый, возбужденный до предела член.

— Оху*но тугая!

Спустил руку к ее киске и сжал пальцами клитор.

Застовляя ее тело забиться в ошеломляющем экстазе.

Ломать ногти о стену ванной, прокусывая до крови губы, от охватившего ее шквала чувств!

А Малыш на огромной скорости бомбил ее узкую щель, пока не улетел в след за ней.

Вонзая зубы в ее плечо, как зверь помечая территорию и заглушая звуки своего бешеного оргазма.

А его снова рвет! Ему сука мало!

Малышка не выдержит еще один заход, надо остыть. Вышел из нее, собрав всю волю в кулак, подставляя их горячие тела под струи льющейся воды, смывая следы их связи, приходя в себя.

— Ты как маленькая? Завернул девочку в полотенце и на руках вынес из ванной.

Глава 30

Юля так и лежала завернутая в одно полотенце посреди кровати там, куда ее положил Малыш.

Она не могла пошевелиться, ныло все тело, такое чувство, что по ней проехал каток по укладке асфальта! Единственное с чем еще удавалось справиться, это держать глаза открытыми.

Просто она не могла их оторвать от обнаженного, рельефного тела огромного хищника, который грациозно передвигается по комнате.

От этой мощи захватывало дух, бросало в дрожь, этот дьявол обладал особым магнетизмом, который кружил голову застовляя бешено биться ее сердце, зажигал кровь и разжигал огонь желания.

Юля громко сглотнула, собравшиеся во рту слюни.

— Вижу, ты уже отдохнула? — прогремело где над головой, нарушая ход моих мыслей и я даже дернулась от неожиданности.

— В смысле? — с читаемым недоумением в голосе приподнимая брови и округлив глаза.

— И не делай вид, что не поняла о чем я. — пристально смотря мне в глаза, чеканя каждое слово.

Юля снова сглотнула и делано напрягла лоб.

— Я тебе говорил не смотреть на меня так?

— Я молодой, здоровый мужчина и у меня отменный, сексуальный аппетит. — указывая взглядом, на весьма приличный бугор на полотенце, в характерном месте.

— Особенно, если на обед — ты!

— Два захода, для меня вообще не результат!

Из за Сашиных слов, Юля начала пылать, ее щеки, шея, даже кончик носа покраснели и напоминали Красногвардейские мундиры.

— Блядь, девочка ты издеваешся? Проверяешь на прочность мою выдержку?

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Слишком быстро, мужчина натянул футболку на еще влажное тело, одел спортивные домашние штаны и прошел к выходу. Остановился на пороге и не поварачиваясь, через спину.

— Это в последний раз девочка, когда я веду себя как благородный кретин, в будущем, тебе придется раздвинуть свои красивые ножки или опуститься на колени.

— Мне нужно сделать пару важных звонков и просмотреть кое-какие бумаги так что, как минимум час у тебя есть.

— Отдохни немного и спускайся вниз. Перекусим, заодно и поговорим. Думаю, нам есть что обсудить. — после этих слов вышел и прикрыл за собой дверь.

Через час они сидели за столом и молча наслаждались ужином.

Юля, и ни на сантиметр, не поднимала глаз от своей тарелки.

Молчание, прервал Малыш, нарушив тишину своим рычанием.

— Значччит так, Юль ты можешь продолжить учёбу, но жить будешь здесь, со мной. Завтра поедешь и перевезешь из общаги свои вещи. — очень ровно, не выдавая и словом, скачков своего внутреннего напряжения.

— У тебя есть права, машину водить умеешь?

— Нет!

— Тогда, будешь ездить с водителем.

— Ты говоришь, ты меня не знаешь — вот и начнём знакомиться! Думаю, в одном периметре это получиться быстрее.

— Можем даже начать прямо сейчас.

— Спрашивай, что тебя интересует? Да, только не задавай вопросов ответы на которые тебе знать не следует.

— Нууу я так и знала, спрашивай, но не задавай вопросов. — попыталась иронией, хоть както разрядить обстановку.

— Юля не утрируй, ты поняла о чем я.

— Ладно, для начала расскажи мне о себе.

— У тебя есть семья, там, сестра, братья?

— Ты был женат? — вдруг вылетело, даже не ожидано и для самой Юли.

— Нет не был. И семьи у меня нет. Еще что нибудь?

— Ты не знал ни отца, ни матери?

— Почему же знал. — прозвучало как то слишком тихо.

— Отец был летчиком. И я, как и каждый сын очень гордился своим отцом. Мечтал вырасти и стать таким же сильным, и смелым как он, лет до пяти, а потом отца по состоянию здоровья отстранили от полетов и он стал бухать!

— Забыл о семье и к сожалению забыл про то, что у него растет сын. Этого в слух Малыш не сказал, это его пустые, детские обиды и это никому не интересно.

— Однажды сел пьяным за руль и разбился.

— Мне очень жаль!

— Мне тоже.

— А твоя мама?

— Мама?

……Мама.

— Я очень любил свою маму и я верил ей. А моя мама успела, предать меня дважды — в мои пять, а потом ее просто не стало. Это то немногое, что Малыш мог рассказать Юле о своей матери.

Зачем ей знать, что самая любимая и верная женщина в жизне каждого мальчика сначала выбрала водку, а потом чужого мужика. Малыш и сам мечтал об этом забыть, забыть как после смерти отца мать начала пить. Как она погрязла в своём горе, упивалась им, как следствие потеряла работу и у нее окончательно опустились руки.

Она забила на себя, забыла о нем — ушла в запой!

Что у неё на руках пятилетний сын, сын о котором надо заботится, которого элементарно хотя бы надо кормить вспоминала время от времени. Либо когда деньги на бухло заканчивались и приходилось быть трезвой, или кто из соседий спросит как парень?

Да спасибо соседям, не дали подохнуть с голода, но тогда я им за это благодарен не был. Я упирался и не принимал помощь, не верил в их благие намерения. Считал, что они потешаются над убогим, принимая меня за бездомного щенка, хотя по факту я им и был. Потому как место в котором я жил, нельзя назвать домом!

Видимо бухать одной матери стало скучно и она привела в дом мужика, и если до этого я боялся голода, то с появлением этого человека в моей жизни, — про голод я забыл напрочь.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Нет, еды в нашем доме больше не стало.

Просто в моей жизни появились вещи куда страшнее голода.

Боль! И безразличие!