Невеста инопланетянина - Анатолий Федорович Дроздов

— Не нужно, — возразил ей Кир. — Берем.

— А что к нему из головных уборов? Фату?

— Покажите шляпки, — распорядился Кир.

Ее и выбрали, а после — туфли-лодочки на каблучке. Купили кольца обручальные, конечно, золотые. Пусть тонкие, но денег стоят.

— Пятьсот рублей отдали! — возмущалась девушка дорогой. — Ведь платье только раз надеть!

— Во-первых, для тебя не жалко, — Кир улыбнулся. — А, во-вторых, продашь все это после свадьбы. Как полагаешь, в Бресте купят?

— Да только так! — ответила Карина. — Таких там не найдешь.

— Вот и решили.

— Но ты себе в салоне ничего не выбрал. Из-за меня? Денег не хватило?

— Мне не нужно, — пожал плечами Кир. — Костюм, рубашка и ботинки новые имеются. Сама их видела. Сгодятся жениху?

— Наверное, — она вздохнула. — Но неудобно: меня одел как куколку, а сам же будешь в старом.

— Я и без того красивый. Хотя с тобой, конечно, не сравнить.

— Подлиза! — хмыкнула Карина и поцеловала его в щеку. — Но мой подлиза. Ох, Костя, я так счастлива!..

В последующие дни оба занимались обустройством будущего гнездышка. Купили холодильник — литовский «Снайге». В отличие от «Минска», он продавался без очередей. Приобрели посуду и постельное белье, на этом и остановились, поскольку деньги кончились. Осталось сто рублей.

В субботу прикатила будущая теща, Кир и Карина встретили ее у электрички и отвезли к себе на новую квартиру. Они перебрались в нее, закончив обустройство. Зачем ютиться в комнате на съемной, когда есть двушка с новой мебелью? Лидия Михайловна, так звали мать Карина, оказалась женщиной совсем не старой — лет сорока пяти, не больше. Немного полноватая, но очень симпатичная, с живыми синими глазами, она расцеловалась с дочкой на перроне, а с Киром просто поздоровалась.

— Это Костя, мой жених, — представила его Карина.

— Уже жених? — слегка заволновалась мать.

— Во вторник заявление подали в ЗАГС, — ответила Карина. — Распишемся в конце июня.

— Куда вы так торопитесь? — вздохнула Лидия Михайловна. — Ладно, поговорим об этом дома.

Они с Кариной забрались на заднее сиденье «запорожца» и дорогой мило щебетали. Дочь спрашивала о брате и отце, вернее, отчиме, хотя Карина называла его папой, мать отвечала. Вспоминали и прочих родственников. Кир в разговор не вмешивался и молча вел машину.

В квартире, пока дочь накрывала стол на кухне, будущая теща прошлась по комнатам и рассмотрела мебель. Затем спросила Кира:

— Лет вам сколько, Константин?

— Двадцать четыре.

— И в этом возрасте у вас своя квартира, причем, двухкомнатная, и новенькая мебель? Вон, даже лаком пахнет. Откуда все?

— Квартиру получил вне очереди, как член Союза писателей, — пожал плечами Кир, — а деньги заработал.

— И как же?

— Во-первых, гонорар за книгу. Во-вторых, работал зубным техником — они неплохо получают и есть возможность подработать. И, в-третьих, занимаюсь частной медицинской практикой — лечу людей с больными спинами.

— Вам это разрешили? Зубному технику?

— А я не спрашивал их разрешения, — Кир улыбнулся. — Я занимаюсь мануальной терапией, то есть лечу руками, такое в поликлиниках отсутствует, в больницах — тоже. Не предусмотрено официальной медициной. Рецепты не выписываю, лекарств не назначаю, поэтому ничего не нарушаю. Чтобы понятней — я костоправ.

— И кто вас научил лечить людей?

— Врожденная предрасположенность. До двадцати лет я был глухонемым. У таких как я природа компенсирует потерю слуха чувствительностью прочих органов. У меня повышенное по сравнению с другими обоняние и осязание, что позволяет диагностировать проблемы с позвоночником и исправлять их.

— Глухой с рождения? — удивилась Лидия Михайловна. — И кто вернул вам слух?

— Молния. Ударила меня в грозу, чуть не убила, но я стал слышать. Об этом случае писал журнал «Здоровье». Меня обследовал профессор Гуринович и подтвердил анамнез.

— Как необычно! — удивилась Лидия Михайловна. — Хочу спросить вас, Константин. Как поняла, вы не состоите в штате — ни в поликлинике, ни даже в ФАПе. И трудовой стаж вам не идет. А как же пенсия? Не говорите только, что об этом думать рано!

— Все просто, Лидия Михайловна, — Кир улыбнулся. — Пребывание в писательском союзе засчитывается в стаж, без разницы — работаешь ли ты где-то или же пишешь книги дома. А перед пенсией у писателя выходит книга — обычно с избранными произведениями. Сумма гонорара, а он не маленький, служит для расчета пенсии, так что она выходит максимальной из возможных.

— Вы удивительно серьезный для своего возраста, — сказала будущая теща. — Я представляла вас другим. Карина мне писала, что познакомилась с писателем, он замечательно поет, танцует. Подумала: какой-то шалопай, но вижу, что ошиблась.

За обедом они немного выпили, и Лидия Михайловна, слегка осоловев, сказала:

— Знаешь, дочка, я думала, что ты поступишь в институт, там встретишь будущего зятя и выйдешь замуж за студента, а мы вам будем помогать, пока не станете врачами. Когда ты мне про ЗАГС сказала, я распереживалась — не хотела, чтобы повторила мамину ошибку. Но ты нашла такого парня! Где, кстати?

— Не поверишь, но в деревне, — Карина засмеялась.

— Кто бы мог подумать! — мать покачала головой. — Но вот что я скажу вам, дорогие: не спешите заводить детей! Карине нужно в медицинский поступить и отучиться в нем хотя бы пару лет.

Карина закраснелась, а Кир кивнул — мол, дескать, принял к исполнению.

— Где сыграем свадьбу? — спросила Лидия Михайловна. — У вас в деревне? Или же в Бресте? Мне родственники не простят, если я зажму им свадьбу дочери. А, может, там и там?

— Давайте в Бресте, — ответил Кир. — У меня из близких родственников только мама, с ней и приедем. Расходы пополам.

— Что ты, Костя! — возмутилась будущая теща. — Какое пополам? Мне муж не разрешит. Зять приобрел квартиру дочке, обставил ее мебелью, а мы с него еще на свадьбу деньги будем брать. Тем более, что из твоей родни там будет только мама.

— Как скажете, — не стал с ней спорить Кир.

Карина, услыхав про свадьбу, встала и ушла из кухни, но воротилась скоро: в подвенечном платье, в шляпке и новых туфельках.

— Вот! — заявила, встав перед ними. — Купили к свадьбе.

— Господи! — воскликнула Лидия Михайловна. — Какая ты красивая!

И вдруг заплакала. Дочь метнулась к ней и стала утешать:

— Ну что ты, мама?

— Когда ты была маленькая, — сквозь всхлипывания говорила мать, — я мечтала, что когда-нибудь тебя увижу в свадебном платье. И вот дожила…

Карина с Киром ее еле успокоили. Назавтра Лидия Михайловна уехала, а парочка отправилась в Березинский район. Хотя квартира в Минске есть, но девушке нужно отработать срок по распределению, а тот закончится в июне. К тому ж Карине