Дракон на поводке, или Истинная против! - Книжный Странник

быстрее, пока никто не пришёл, почувствовав магический всплеск. По своей природе ведьмы ощущали их сильнее обычных магов, а потому Видослава оказалась здесь гораздо раньше других.

Протянув тонкие руки над печатью, Ви принялась аккуратно связывать порванные цепочки. Именно за этим делом ее и застал магистр Эмрен, так не вовремя появившийся в коридоре.

— Что вы делаете здесь, адептка? — вкрадчиво спросил он.

Видослава испуганно ойкнула. Пальцы дрогнули, едва не порвав только-только восстановленные цепи. Медленно опустив руки, чтобы ненароком ничего не сломать, она повернулась, с вызовом посмотрев на дракона.

— А вы разве не видите, магистр?

— Я-то как раз-таки прекрасно вижу, что вы делаете, — прошипел он, в два широких шага преодолев разделяющее их расстояние. — И рад, что вы, наконец, показали свою истинную сущность, адептка.

— Что вы хотите этим сказать, магистр? — нахмурилась Видослава и отступила на полшажочка от нависшего над ней дракона.

— А то, что мне удалось поймать с поличным ту, что пытается взломать печати! Выпустить на свободу зло, что уничтожит весь мир! — Эмрен схватил ее за подбородок, заставляя смотреть ему в глаза. — Как это по-ведьмински. Вы всегда ненавидели и презирали двуликих. Что же, думаю ректор будет рад тому, что лазутчик найден.

Он схватил Видославу за предплечье и потащил за собой. Ведьма пыталась упираться, но дракон был сильнее.

— Я всего лишь пытаюсь помочь! — воскликнула она, тщетно пытаясь выпутаться из хватки магистра. — Именно из-за таких, как вы, ведьмы драконов и других двуликих и презирают! Отчего-то каждый из вас думает, что ему всё позволено!

Эмрен резко остановился, отчего Ви влетела ему в спину. Он повернулся к ней, снова нависнув, словно тяжёлая горная гряда. Видослава зло сдула упавшую на лоб прядь.

— Из-за таких, как я? — прошипел дракон. — Я таких ведьм, которые только притворяются хорошими, а на деле строят очередные козни, на своём веку повидал достаточно. И очередная милая мордашка, делающая вид, что хочет помочь, уже не собьёт меня с толку.

— Ах, милая мордашка, — в тон ему ответила Видослава, уперев руки в бёдра. — Если вас когда-то успела обидеть ведьма, то вовсе не обязательно своё отношение переносить на других! Так слишком легко отпугнуть от себя тех, кто действительно пытается помочь!

Ведьма притопнула ногой от злости и, не дожидаясь ответа, впервые по собственному желанию обернулась вороной. Глухо каркнув и едва не задев крыльями опешившего дракона, она улетела прочь.'

— Кажется, они совсем не понимают друг друга, — грустно вздохнула я, закончив читать. Вместо ответа Сигирилл мягко притянул меня к себе, как будто хотел показать, что мы-то совсем другое дело: мы чувствуем друг друга, замечаем перемены настроения. Соглашаясь с молчаливым доводом, я положила голову на его плечо и задумалась. Дракон тоже молчал, медленно скользя по руке от плеча до локтя и обратно. Тепло его тела и нежные касания вызывали желание прикрыть глаза, позволив себе отдых. Ну хоть немного. Что решит жалкая четверть часа? Едва ресницы сомкнулись, как перед глазами поплыли картинки из прочитанных историй, перемешивались между собой и таяли в тумане сонливости. Зацепившись за одну из них, я подскочила, случайно стукнувшись макушкой о подбородок Сира. От боли на глазах выступили слёзы.

— Уснула? — Сир аккуратно отвёл руку, не дав мне продолжить растирать ушиб, коснулся волос губами. От его дыхания по коже потекло привычно тепло притупляя боль.

— Целительство? — за три года он ни разу не намекнул, что обладает таким редким даром.

— Целителей в Эстинии очень мало, энтле. Все драконы стихийники. Я же говорил, наша магия другая. Мы получаем ее от природы, частью которой являемся. Поэтому в нашей стране так бережно охраняют реки, леса и даже вулканы. Все чистокровные драконы стихийники. Дополнительная магия появляется, если один из родителей маг или представитель иной расы. Например, — Сир хитро улыбнулся, — наши дети смогут унаследовать мой огонь и твою магию. Или любую другую магию вашего рода. Например, твоего отца, ты говорила, что он сильный менталист. Вполне может быть, что кто-то из наших детей будет огневиком менталистом. А другой, например, невосприимчив к любого рода иллюзиям и одновременно с этим будет также носителем огненной стихии.

— Наши дети, значит?

Вместо ответа дракон невинно пожал плечами, как нашкодивший подросток. Лукавый взгляд явно подначивал, но я решила не давать ему возможности лишний раз себя подразнить.

— Мы говорили о чудесном исцелении.

— Это связь, Мири. Если в паре один из истинных не дракон, то дракон делит свою жизненную силу с партнёром.

— За счёт сокращения собственной?

— Радость моя, ну зачем дракону вечность, если, потеряв смысл жизни, он все равно сойдёт с ума, одичает и помрёт с тоски?

— Кстати про диких драконов… я подумала… что, если мы вернёмся в Галдур так, словно ничего не произошло? Скажем всем, что мне удалось восстановить над драконом контроль? Тогда никто не будет нас подозревать, мы сможем доставить «око» к Сердцу мира и провести ритуал.

— Исключено, — отрезал Сир. Я с непониманием посмотрела на него. — Ты не будешь так рисковать, Мири. Вдруг кто-то догадается? Нужен другой план.

Дракон встал и принялся ходить по читальному залу, словно запертый в клетке зверь. И, с одной стороны, я понимала его опасения: возвращаться в Галдур страшно, но я не видела другого выхода.

— Рисковать тобой я не готов, энтле, — не нужно было видеть его лица, чтобы представить, как напряглись скулы и сжались губы. Сир оказался заперт между долгом перед сородичами и привязанностью ко мне, метался внутренне от одного края пропасти до другого. От мысли, что моя жизнь в его глазах ценнее десятков сородичей становилось одновременно страшно и… тепло. Не придумав ничего лучше, я подошла ближе, аккуратно опустив ладонь на напряжённое плечо. Шероховатая ткань камзола холодила кожу.

— Я верю тебе, Сир, и знаю, что рядом с тобой буду в безопасности. У нас все получится.

Да, пожалуй я пыталась убедить его в том, в чем сама сомневалась, дракон, конечно, прекрасно это понимал.

— Слишком рискованно! Я не всесильный, Миранда. Что если не смогу тебя уберечь? Твой отец менталист! Как ты собираешься врать ему? Или считаешь он не пожелает увидеть вернувшуюся с победой дочь?

— Сир, я должна попытаться! Как ты не понимаешь⁈

— Это ты не понимаешь, Миранда! — снова взрывается он, оборачиваясь и сминая пальцами плечи. Почти сразу осознав, что не рассчитал с нажимом, ослабляет хватку, качая головой. — Что, если тебя раскусят? Что мне делать, если маги Галдура решат тебя пытать, чтобы выведать больше информации? Знаешь, что сделает дракон, если почувствует, угрозу своей паре? Он возьмёт верх, —