Оплаченные фантазии - Марина Серова

– Не думаю, что эти черты лица будут идеально соотноситься друг с другом, – с еле заметной усмешкой сказал хирург. – Клавочка, в моей работе важно чувствовать пациента...

– Скорее, пациентку?

– Можно сказать и так, ведь женщины чаще обращаются в нашу клинику. В любом случае надо учитывать каждый миллиметр строения лица, иначе гармонии не получится.

«А где, интересно, у Ольги пропорциональность черт лица, за которую ты так ратуешь?» – очень мне хотелось задать этот вопрос, но я воздержалась.

– Вот вы говорите о миллиметрах, о пропорциях. Значит, вы скорее чертежник, нежели живописец?

– Ну, как сказать, – Жупанов замялся. – В сущности, лицо любого человека асимметрично и непропорционально. Пластическая хирургия помогает исправить природные диспропорции. Уж что поделаешь, но каждый из нас подсознательно считает красивым то, что пропорционально. Вот твое лицо, Клавочка, очень близко к идеалу...

– Да что вы говорите! Разве у меня не оттопыренные уши?

– Отнюдь нет!

– А нос? По-моему, он слишком банальный, ему даже названия никакого не дашь...

– Клава, не наговаривай на себя, пожалуйста. У тебя, уж поверь мне, очень пропорциональные черты. Да-да, не смейся, я давно ни у кого не видел такого правильного расстояния от бровей до линии губ, от линии губ до подбородка... А посадка глаз, размеры скул, крыльев носа? Все это отвечает идеальным пропорциям, – говорил пластический хирург, внимательно разглядывая мое лицо. Было такое ощущение, что он мысленно смывает мой макияж. Надеюсь, до «раздевания» дело не дойдет!

– Ну хорошо, а как же индивидуальность, харизма?

– Харизму я не трогаю, хотя с некоторыми пациентками приходится повоевать, отстаивая свою точку зрения.

– А было такое, что вы не смогли найти к кому-то подход?

– Клава, я ведь работаю не один. У нас большая, дружная команда: врачи, медсестры. Все – специалисты высокой квалификации...

– А лично вы, Андрей Александрович, где получили квалификацию пластического хирурга? – спросила я, внимательно наблюдая за реакцией Жупанова.

Он нес, но не донес вилку до рта, опустил руку вниз и, глядя в тарелку, сказал:

– В столице, в Институте эстетической медицины. Клава, а вы где учились на журналистку?

– В МГУ, – не раздумывая, соврала я и, будучи не в силах бороться с проснувшимся аппетитом, начала расправляться с салатом.

– Не жалеете, что пришлось уехать из Москвы?

– Это был мой осознанный выбор, – ответила я, отправив в рот креветку. – Андрей Александрович, вы...

– Клавочка, я же просил, не надо никаких отчеств! Скажи, почему, предложив перейти на «ты», я не нашел с твоей стороны понимания? – Жупанов требовательно посмотрел мне в глаза.

Ясно, провинциальному пластическому хирургу совсем неинтересна статья в глянцевом журнале. Понимает: хвастать ему особенно нечем. А скандальная известность может только навредить. Отвечает на мои вопросы так, будто цитирует медицинский справочник.

Только наивная Раиса Васильевна думает, что моя публикация защитит ее супруга от областной комиссии. Чушь, конечно, но я давно подозревала, что Жупанова не слишком умна. Она даже и не догадывается, что ее супруг глаз на меня положил. Комплиментами осыпает, делает недвусмысленные намеки, глазки строит. Косметику с меня «смыл», теперь уже раздевает глазами дальше...

Никаких секретов Жупанов мне не раскрыл. Ответом на мои самые пытливые профессиональные вопросы было упорное молчание. Да я и не надеялась, что он расскажет, где и за сколько купил диплом и почему у него дрожали руки во время операции Владимирцевой. Зато мне поступило предложение:

– Клавочка, – сказал Андрей, забрав мой пуховик у гардеробщицы, – совсем скоро зима наступит. В наших краях морозы бывают очень сильными. Хочешь, я куплю тебе шубку?

Ах ты, старый ловелас! Знаешь наперед стандартную мечту жительницы средней полосы. Только я – не простая девушка, и мои мечты намного оригинальнее.

– Шубку? – переспросила я без особого интереса. – С чего бы это вдруг?

– Как с чего? Мой простофиля испортил твое пальто! Ему и в голову не пришло заменить его новым. Наука одна у Сашки на уме.

– Значит, вы считаете, что меня в его голове совсем нет? – встревожилась я.

– Да при чем здесь голова! Когда любят, ее теряют.

– И это говорит хирург, – усмехнулась я.

– Ты понимаешь, о чем я. Клавочка, ты мне в самую душу запала! Скажи, хочешь новую шубу? – настойчиво спросил Жупанов, когда мы вышли из ресторана. На холодном воздухе из его рта вылетал пар. – Совсем скоро наступят холода, в этой куртке ты можешь замерзнуть. Надо беречь свое здоровье.

– Андрей... Александрович, спасибо за обед. У всех блюд действительно был вкус прекрасных сновидений. А ваше новое предложение, насчет шубы, очень неожиданное, поэтому сейчас я ничего не могу вам сказать. Мне надо о многом подумать...

– Я понимаю, поэтому не тороплю. – Жупанов наклонился ко мне, и я почувствовала тепло его прерывистого дыхания. Но от поцелуя уклонилась, тогда хирург хорошо отработанным жестом взял мою руку и поднес ее к своим губам. – Тебя подвезти?

– Благодарю, но мне хочется пройтись. Одной. Привести свои мысли и чувства в порядок. До свидания.

– Я с нетерпением буду ждать нашего следующего свидания, – промурлыкал Жупанов и направился к своей машине.

Я завернула за угол дома, села в свой «Мини Купер» и только тогда вспомнила о розовых хризантемах. Они остались в ресторане. Не везет цветам Жупановых! Ладно, хризантемы – это мелочи. Нужны подарки подороже. Андрей Александрович это понимает, поэтому предложил купить мне шубку. Надеюсь, речь шла не о каком-то задрипанном кролике, а о по-настоящему ценном мехе. Иная шуба может быть равноценна самой дорогой пластической операции. Но готов ли хирург так раскошелиться? Пока что, может, и не готов, но надо постепенно приучать его к тому, что я – девушка с запросами. С очень большими запросами!

Итак, двух китов из семейства Жупановых я оседлала, буду погонять ими по очереди. Но есть еще третий кит преклонного возраста. Заводить любовную интрижку с глубоким пенсионером я не собиралась. Для него имелся другой рычаг давления – водка. После первой же выпитой рюмки дедушка воспарял в эмпиреи прошедших времен. То, что мне надо. Хотелось бы узнать, при каких обстоятельствах встречались на армейских дорогах Александр Андреевич и Роман Афанасьевич? Да и вообще, неплохо бы заглянуть в пыльный ящик дедовского архива. Только как это сделать?

Когда я уже сворачивала в сторону коттеджного поселка, мне позвонила Нечаева. Пришлось включить громкую связь.

– Поля, привет! Ты не представляешь, с каким рвением Раиса взялась распространять нанотовары! За два дня она уже план за месяц выполнила. Кстати, берегись! Жупанова приобрела мужские нанотрусы в количестве трех штук. Если она их подсунет Шурику, то он скоро в сексуального маньяка превратится.

– Спасибо, что предупредила, – ответила я сдержанно. – Буду иметь это в виду.

Надо отдать Нечаевой должное – она умела что-то продавать и привлекать в сетевой маркетинг новых дистрибьюторов. Когда Алина начинала что-то новое, яркое и многообещающее, ею двигал просто неимоверный энтузиазм. Но со временем ее эйфория неизбежно улетучивалась. Вместе с повседневной рутинной работой появлялись скука и падение интереса к тому, что она делает. Кроме того, Нечаевой просто везло на проходимцев, мечтающих обобрать любыми путями наивных граждан. Сетевой маркетинг подходил для этого идеально, потому что немногие могли сразу разглядеть за продвигаемыми товарами финансовую пирамиду. Рано или поздно все компании, куда «подвязывалась» Алинка в качестве дистрибьютора, лопались, как воздушный шарик. Но моя подружка вновь и вновь наступала на одни и те же грабли. Я подозревала, что бум на нанотовары быстро спадет и Нечаева снова останется не у дел. Радовало только одно – Жупанова тоже пострадает.

Дня не проходило, чтобы мне не звонил Андрей Александрович. Он особо не утруждал себя придумыванием каких-то культурно-развлекательных программ, а откровенно приглашал встретиться в тихом уютном местечке наедине. Я не говорила категорическое «нет», но и не соглашалась на встречу. То ссылалась на чрезмерную занятость, то на отсутствие настроения. Короче, капризничала, как и подобает любой приличной девушке. О своем обещании купить мне шубу папик как-то подзабыл, и это огорчало меня больше всего. Самой же напоминать о меховом манто мне пока не хотелось. Чувствовалось, что страсти пластического хирурга еще не достигли своего апогея.

А вот Шурик куда-то исчез. Я даже хотела поинтересоваться у Андрея Александровича, не заболел ли его сын. Но, жалея чувства престарелого донжуана, молчала и тихо сгорала от любопытства. Пропажа аспиранта меня напрягала. Неужели я спугнула его своим приглашением в казино? Или Сашка, наоборот, дотошно изучает правила игры в преферанс? Гораздо хуже, если он узнал о моей интрижке с его родителем. Допустим, ненароком услышал телефонный разговор отца. В своих размышлениях я даже додумалась до того, что на Шурика мог повлиять продукт нанотехнологии. Кто знает, вдруг он стал носить бельишко с биофотонами и вспомнил о сексапильной Тане из клиники «Приват-мед»? А меня оставил для интеллектуальных бесед, если когда-то в них возникнет потребность.