Последний Охотник на Магов. Том 3 - Алексей Аржанов

смыслы между фраз. Пока все его слова звучали предельно логично. Однако один вопрос до сих пор оставался для меня загадкой.

— Мне не ясно одно, — я решил высказаться. — Каковы цели твоего клана? Ты ведь не просто так собираешь сильнейших мира сего?

— Владимир, ну этого я тебе никак не могу сказать, — сказал он. — О целях знают только члены клана.

— Интересно получается. Но если я присоединюсь к тебе и пойму, что твои цели меня не устраивают. Подозреваю, что выйти из клана ты уже мне не дашь.

— Разумеется — нет, — он подтвердил мои догадки. — Поэтому подумай хорошенько, Владимир. Но учти, что такой шанс упускать нельзя. Ты определённо из тех людей, кто может управлять судьбами других. Именно поэтому я так тщательно слежу за тобой.

Мастер Тайн поднял рукав и взглянул на наручные часы.

— Милостивые боги! Вот это мы с тобой заболтались! — воскликнул он. — Всегда говорил, что главная иллюзия — это время. Оно обманывает даже меня. Что ж, доброй ночи, Владимир Белов.

Мастер Тайн щёлкнул пальцами перед моим лицом.

И меня вновь выбросило на холод. На моё разогретое тело повалил снег. Иллюзионист телепортировал меня прямиком к дверям общежития.

Да уж, весёлая ночка! Пережитое за последние сутки мне стоит хорошенько обдумать, но делать это лучше на свежую голову.

Я прошёл в Тайное Убежище и хорошенько спрятал там Серебряное Зеркало. Засунул его в самый дальний угол одной из боковых комнат и тщательно укутал мягкой тканью.

Вот сюда Бродский с Акимом точно свои лапы не дотянут. Мне даже удалось не потревожить сон Марии Мясниковой, которая теперь живёт в Тайном Убежище. Артефакт в безопасности. Теперь можно спать спокойно.

Перед сном я задал своему отражению установку — тщательно проанализировать состояние организма. Раз уж выспаться всё равно не удастся, пусть эта ночь пройдёт с максимальной для меня пользой.

Проснулся я уже с новыми знаниями. И, надо сказать, они меня немало шокировали. Анализ магических путей был завершён, и мой мозг получил сигнал обо всех произошедших изменениях.

Во-первых, после всего пережитого я всё же достиг важнейшей точки. Уровень моего отражения перевалил за половину пути своего развития.

Пятый уровень. В прошлой жизни я шёл к этому этапу десять лет. На этот раз мне удалось разогнать отражение до столь существенной ступени всего за четыре месяца.

Впечатляющий результат, даже для меня. Однако… Всегда есть «но».

Пробуждение моих магических сил оставило в моём теле неисправимый след. Магия и отражения долго конфликтовали, но решили не уничтожать друг друга.

Сошлись на ничьей.

Магические пути в левой половине моего тела погибли. Теперь эту часть организма заполняла только энергия отражения. В правой половине ситуация была обратной. Там каналы заполнило магией до предела, но моя главная сила исчезла.

Теперь стало понятно, почему моя правая рука не могла закрыть червоточину. Моё тело сочетает в себе два прямо противоположных начала.

Магию и антимагию.

Колдовство и отражение.

А это означает лишь одно — теперь мне придётся развивать обе силы и поддерживать между ними равновесие. Тогда я смогу достичь ещё большего, чем мог прежде.

И лишиться всего, если случится сильный перекос развития.

Первой парой после бессонной ночи оказался семинар у профессора Черновского. Хуже пытки придумать было просто невозможно, но вопросы истории меня больше не волновали. Ещё перед новогодней сессией я вызубрил почти все учебники этой лженауки и теперь был готов отвечать даже на самые каверзные вопросы вредного старикашки.

— Владимир, — толкнула меня локтем Мария Мясникова. — Не спи. Черновский ведь только и ждёт повода до тебя докопаться.

Я молча кивнул и тут же поймал на себе взгляд её брата.

Павел Мясников следил за мной с другого конца аудитории. Мы с ним кажется предельно ясно договорились, что больше между нами никаких контактов не будет. Нейтралитет — на этом всё.

И чего он опять на меня пялится?

— Как обстоят твои дела с Павлом? — спросил я Марию, когда семинар подошёл к концу. — Он не пытается мстить за твоё предательство?

— Оу, волнуешься обо мне, Владимир? — спросила она и шаловливо провела кончиком указательного пальца по моему плечу. — Не беспокойся. Он даже не пытается со мной разговаривать. Похоже, мой брат тебя боится.

Может, и не боится, но теперь точно уважает. И это меня устраивает. Для меня важно, чтобы Павел отстал не только от меня, но и от моих соратников. Теперь его сестра под моей защитой, и любая агрессия в её адрес равняется агрессией по отношению ко мне.

В перерыве между семинарами меня настиг Бродский. Николай налетел на меня, как ураган, и схватил за плечи.

— Володя! — завопил он.

— Коля, ты можешь хотя бы иногда встречать меня без излишних эмоций? — спросил я. — Да, я помню, что обещал тебе потренироваться этим вечером…

— Да нет же! — ещё сильнее затряс меня он. — Там… Там такое! Пойдём скорее!

Не знаю, что так сильно вывело Бродского из себя, но я решил не задавать лишних вопросов и быстрым шагом последовал за другом.

Николай вёл меня к главному корпусу. Около массивного многоэтажного здания уже собралась целая толпа. Сотни студентов шумели около входа в деканат. Там собрались не только мои сверстники, но и старшие курсы. Такой толкучки мне не доводилось видеть со времён олимпиады.

— Коль, что тут творится? — спросил я.

— Сам не знаю! — воскликнул Николай. — Ковтунов вроде пробился к дверям. Сказал, что разузнает, что к чему.

Крайние ряды студентов разлетелись в разные стороны, и из толпы вырвался запыхавшийся Алексей Ковтунов. Он смотрел на нас с Бродским так, будто только что улизнул от армии высокоуровневых фобов.

Алексей — человек серьёзный и не станет так переживать без веского повода. Поэтому вариантов у меня было всегда два. Либо Ковтунов наткнулся по пути на лягушку, либо в деканате стряслось что-то по-настоящему серьёзное.

— Алексей, в чём дело? — спросил я.

— Там… Там… — пытаясь отдышаться, твердел Ковтунов. — Там кого-то убили в главном корпусе. Никого не впускают и не выпускают.

— Убили? — оторопел я. — Кого?

— Не знаю! — ответил Ковтунов. — Но прямо перед этим внутрь вошёл твой отец.

Глава 10