Плохая девочка. 2 в 1 - Елена Сокол

раньше не догадалась? Макс такой подтянутый, жилистый. Наверняка, легкоатлет.

– Керлинг. – Ошарашивает он. – Университетская сборная. Надеюсь, через год отобраться на олимпиаду с командой.

– Ого! – Удивляюсь я. – Это… интересный спорт. Почти как шахматы, только на льду.

– В шахматах везение не играет такой большой роли.

– Но тактика – да.

– При хорошей тактике лед позволяет тебе играть – это и есть везение. – Макс уставляется на меня в полутьме, и я перестаю улыбаться. – Мариана… – Говорит он, приближаясь.

– Да? – Замираю я.

– Тебе говорили, что ты чудесная?

– Я? – Неловко покашливаю и сглатываю. – Кх-кхм, нет.

– И у тебя красивые глаза.

– Это я знаю.

И тут Макс начинает неистово хохотать.

– Что?

Парень выпрямляется и касается моего локтя.

– Прости, не хотел тебя обидеть. Не сдержался.

– Сама виновата. – Хмурюсь я. – Просто… нужно было ответить «спасибо»? Да?

– Обычно так и делают, когда принимают комплименты.

– Ясно. В следующий раз сделаю именно так.

Мне не по себе. Парни прежде не ухаживали за мной, я их сторонилась – все свободное время посвящала уходу за мамой или учебе. И никто никогда не говорил мне наедине комплиментов. Откуда мне было знать, как правильно на них реагировать?

– Послушай. – Макс берет меня за руку. Его ладонь горячая и твердая, и по моей прохладной коже от этого прикосновения расползается тепло. – Я даже не знаю, что сказать тебе. Первый раз встречаю такую девушку.

– Какую?

Он подходит вплотную, и мне хочется отстраниться, но позади – стена.

– Умную, любознательную, настойчивую в своих целях, строящую планы. – Парень задумывается. – Серьезную.

– Да? – Спрашиваю я.

Глупее вопроса и не придумаешь.

Он кивает.

– И потрясающе красивую.

Теперь мне становится жарко.

– Ты тоже… ничего. – Брякаю я, не найдя ничего лучше, чем выдать эту идиотскую фразу.

Макс берет из моей руки стакан и ставит на столик. Теперь между нами нет препятствий.

– Ты мне очень нравишься, Мариана. – Говорит он, наклоняясь к моему лицу.

Его губы оказываются в паре сантиметров от моих. Парень словно ждет позволения, чтобы сократить это расстояние и поцеловать меня. На миг я представляю, что это действительно случится, а затем вдруг подаюсь в сторону:

– Мне нужно на воздух. Прости! – Бросив на него извиняющийся взгляд, толкаю дверь на веранду. – Я ненадолго!

Оказавшись по ту сторону двери, я сбегаю по ступеням с веранды и мчусь в сад. Сердце колотится, щеки горят. Я жадно глотаю ночную прохладу и удаляюсь все дальше в заросли акаций – туда, где меня никто не увидит, и где можно будет спокойно отдышаться.

Он что, собирался меня поцеловать? А разве не положено сначала предложить стать его девушкой? Боже, нет – я просто перечитала старомодных романов. Сейчас все гораздо проще. На самом деле, я просто волнуюсь из-за отсутствия опыта. Мне вот-вот исполнится восемнадцать, но я еще ни с кем не целовалась.

Игра в бутылочку в восьмом классе не считается – мы с одноклассником просто пару раз задели друг друга губами. Неуклюжий, детский поцелуй. А потом моя жизнь безвозвратно изменилась: заболела мама. И каждый мой день превратился в дежурство возле ее кровати.

Именно тогда я всерьез увлеклась литературой – мне казалось, что, чем больше книг я буду читать ей вслух, тем сильнее маме захочется задержаться в этом мире, и тем яростнее она будет бороться.

Но рак дерется не по правилам. Он всегда бьет там, где ты не выставил защиту. Знает все твои ходы наперед. Смеется над твоей беспомощностью.

Я останавливаюсь у раскидистого розового куста.

Запах буквально накидывает на меня невидимое лассо – не дает идти дальше, подтягивает к себе. Я беру нежный бутон пальцами, наклоняюсь и медленно вдыхаю его аромат. Он божественен. А затем негромко вскрикиваю потому, что острый шип вонзается мне в указательный палец.

– Ай!

У красивого цветка надежная защита – он ранит прежде, чем ты попытаешься его сломать.

Облизав ранку, я спешу по дорожке к дому. Нужно промыть ее и заклеить пластырем. А еще это больно – шип вошел ненадолго, но глубоко, и теперь кожу саднит.

Узкое платье мешает мне двигаться быстро, украшение на цепочке бьет в спину, да еще и каблуки – попробуй-ка пройти на них по каменной дорожке в полутьме. Задача не из легких! Особенно, когда путь освещает лишь натянутая по верхушкам деревьев гирлянда огоньков.

Я прохожу мимо прудика с экзотическими рыбками, сворачиваю к мостику, за которым большим пятном светлеет особняк Лернеров, а затем прохожу мимо беседки, увитой плющом.

Спотыкаюсь о неровный край камня и… застываю на месте, придержав подол платья.

Что…

Я узнаю его сразу.

Кай стоит возле шпалерной декорации, обвитой зеленью. Его ноги широко расставлены, веки прикрыты. А перед ним на коленях, прильнув к паху, стоит девушка. Виктория Лернер – я узнаю ее по аппликации на полупрозрачной белой блузке.

Она активно двигает головой, а Кай направляет ее движениями руки, лежащей на ее затылке.

Он замечает меня спустя буквально долю секунды, и его глаза вспыхивают внезапным удивлением.

Нет…

Девушка пытается что-то сказать, но ладонь Кая не пускает – твердым повелевающим движением он заставляет ее продолжать, властно притягивает к себе. Она пытается сопротивляться, издавая глухие нечленораздельные звуки – и это явно не стоны удовольствия. Я вижу, как ее длинные ногти беспомощно впиваются в его живот и бедро.

Какая же мерзость…

Если бы он ее просто целовал, моим естественным желанием было бы пройти мимо. Но я застала другой, гораздо более интимный процесс. Наверное, девушка встала перед ним на колени по доброй воле, и закончили бы они свои ласки уже в совсем других позах, если бы им не помешали.

Почему это вообще волнует меня? И почему вдруг так тяжело стало дышать?

Не боясь перепачкать кровью платье, я подтягиваю подол выше и убегаю оттуда. В висках колотятся лишь мысли о том, чем там занимались эти двое, и как это выглядело.

В тот день, когда мы познакомились, из его сумки выпала целая куча презервативов. Разумеется, он занимается этим постоянно. Кай – опытный. Судя по тому, как он выглядит, и вообще. Девчонки сами готовы подстилаться под него, лишь бы заполучить хоть каплю внимания.

Мне не стоит думать о нем!

Не стоит.

Я вхожу в дом и окунаюсь в клубы табачного дыма. Музыка долбит, басы отдаются в грудной клетке, звенят в ушах.

– Эй, ты одна, малышка? – Тянет ко мне потные руки какой-то небритый тип в растянутой майке кислотного цвета.

Я оглядываюсь. Макса нигде нет, а он сейчас бы пригодился.

– Улетим? – Предлагает