Вероломная обольстительница - Оливия Гейтс

– Пусть так. – Тео примиряюще вздохнул с видом человека, позволяющего молодому собеседнику настоять на своем или хотя бы сохранить лицо.

Громко расхохотавшись, Рафаэль подхватил на руки свою широко улыбающуюся невесту:

– Конечно, так!

– Не верю!

Элли хохотала над своим старшим сводным братом Леонардо, который с жаром доказывал, что вовсе не собирался позволять выкладывать в Интернет свои снимки в полуобнаженном виде. Эти фотографии стали настоящим вирусом: женщины всего мира осыпали Леонардо комплиментами и оставляли для него многочисленные комментарии.

– Напряженные мускулы, капли пота, провокационные позы? – подмигнул Сантьяго. Ее средний сводный брат не скрывал своего удовольствия от того, что его внешность разит наповал, в отличие от Леонардо, ученого, считающего мозг своей самой выдающейся частью тела. – Не верю, что эти снимки разлетелись по Сети без твоего согласия.

– Я занимался в зале, – рявкнул Леонардо. – С каких пор упражнения со штангой и гантелями стали провокационными позами?

– А ты сам видел эти фото, Лео? – хихикнула Элли.

– Камеры в телефонах и Интернет доведут цивилизацию до гибели, – пробурчал Лео.

– Наслаждайся славой, Лео. Это безопасно, – изогнул губы в улыбке Рафаэль. – По крайней мере, я надеюсь.

– Спасибо, что хоть ты понимаешь, что мир полон психов! – Леонардо с благодарностью взглянул на Рафаэля.

Забеспокоившись, Элли взяла брата за руку:

– Лео, у тебя уже были неприятности?

Леонардо закатил глаза:

– Не считая того, что, заходя в аудиторию, я каждый раз обнаруживаю на кафедре сердечки и шоколадки? И что мне постоянно засовывают в портфель трусики с фотографиями и номерами телефонов? Не считая этого, ничего.

Когда все отсмеялись, Карлос, младший и самый любимый брат Элианы, хлопнул Лео по плечу:

– И ты даже не подумал поделиться этой кучей трусиков с братьями?

– Тебе и так все девчонки на шею вешаются, – ухмыльнулся Леонардо. – Зачем тебе чужие трусики?

– Затем, что я неплохо умею уклоняться от их нападений. И у них просто не хватает времени засунуть что-нибудь в мою сумку!

Все вновь расхохотались.

Элиана была абсолютно счастлива.

Узнав, кто такой Рафаэль, ее братья мгновенно стали относиться к нему как к старому другу детства, приветствуя его и как мужа сестры.

Вдруг она почувствовала, как напрягся Рафаэль. Взглянув на экран телефона и наскоро извинившись, он вышел из комнаты. Он шел в сад, туда, где вот-вот должна была состояться их свадебная церемония. Она торопливо бежала за ним, радуясь тому, что ее свадебное платье было не только красивым, но и удобным. Белоснежное, расшитое жемчугом и блестками, сшитое из шифона и шелка, с плиссированным лифом без бретелек, с летящей невесомой юбкой, оно вполне подходило для бега.

Впрочем, бежать у нее не получалось.

– Не торопись, amor.

Взглянув на нее, Рафаэль замедлил шаги. Прошлой ночью они занимались любовью. После двух недель жизни в отдельных комнатах взрыв страсти накрыл их с головой. Он овладевал ею вновь и вновь, ее истерзанная плоть ликовала, и она раз за разом умоляла его продолжать… Правда, теперь ей было не так-то просто ходить прямо, а не вперевалку.

Они вошли в дом с западного крыльца, и сердце Элианы забилось сильнее, когда она увидела мужчину и женщину, стоявших в фойе.

Родители Рафаэля.

Она долго умоляла его открыться им, дать знать, что сын, которого они считали навсегда потерянным, жив и счастлив. Ей больно было думать, что они живут, продолжая страдать из-за потери сына, и не могут воссоединиться с ним. В конце концов он уступил ее мольбам и связался с ними.

Его родители, особенно отец, чуть не сошли с ума от счастья.

Рафаэль попросил их никому не рассказывать о нем раньше времени и пригласил их на свадьбу. Рафаэль и Нумар отправили свои частные самолеты в Форталезу и Белем, где они теперь жили. Церемонию отложили до заката, чтобы родители Рафаэля успели к ней.

И вот теперь Рафаэль стоял лицом к лицу с отцом и матерью. Конечно, в последние пару лет они много слышали о нем. Но лишь теперь узнали, что он – их пропавший сын, вернувшийся к жизни.

Элиане происходящее казалось нереальным. Она смотрела на Андреса Риоса Наварро, который когда-то был лучшим другом ее отца, и Бланку Франко Молену, бывшую подругу своей матери.

– Прости… прости меня… – С трудом выдавив эти слова, Андрес Риос разразился слезами. Вслед за ним заплакала и Бланка.

Рафаэль крепко обнял отца:

– Это я должен просить прощения за то, что не открылся раньше.

Он заключил в объятия обоих родителей и ждал, пока они смогут выплакаться за все эти годы беспомощности, страха и сердечной боли.

Когда их слезы утихли, Рафаэль повернулся к Элли, и та поспешила присоединиться к ним. Рафаэль, с обожанием взглянув на нее, сказал:

– Тем, что я наконец принял правильное решение, мы все обязаны моей невесте, которая наконец навела в моей жизни порядок.

И Элли тут же оказалась в объятиях его родителей. Они целовали ее и сквозь слезы благодарили за чудо, которое пришло в их жизнь: их сын вернулся домой!

– Это вам спасибо, – бормотала она. – Спасибо за моего любимого… Но… он сказал вам, как меня зовут?

Оба посмотрели на нее с непониманием, сменившимся изумлением после того, как они услышали ее полное имя. Они заговорили, перебивая друг друга:

– Дочь Тео?

– Невероятно!

– Где же Тео?

– Он здесь?

Взяв обоих под руки, Элиана вывела их в сад:

– Тео здесь, и с нетерпением ждет вас.

…Их свадебная церемония прошла идеально. Хотя им казалось, что самое главное уже произошло. Родители Рафаэля встретились с отцом Элианы, сам Рафаэль заключил в объятия своего отца и познакомил его со своей невестой, а ее отец, не в силах сдержать восторга, наконец поцеловал свою помощницу Изабеллу, – все эти события случились еще до того, как они обменялись брачными клятвами.

После церемонии все разошлись по своим апартаментам. Элиана вновь была в объятиях Рафаэля и снова не могла сдержать слез.

– Deus, coração, я не могу видеть твоих слез, даже если ты плачешь от радости, – произнес Рафаэль. Затем, присмотревшись к ней, нахмурился. – Но это не слезы радости!

– Прости, meu amor… Но я не могу не плакать над судьбой того мальчика, которым ты был когда-то. Ты так много потерял!

– Но посмотри на то, что я обрел: ты, наш будущий ребенок, Диего, твои братья, которые стали и моими… Теперь я совершенно счастлив. Все, что у меня отняли, вернулось, – и мои родители, и мои сводные братья и сестры, с которыми я скоро встречусь. – Он прижал ее к своей груди. – Вместе мы дадим нашему малышу и Диего все, чего я был лишен, и даже то, чего не было у тебя. У них будут и мать, и отец, которые всегда будут рядом!

Элиана улыбнулась сквозь слезы:

– Только не утопи детей в своей любви!

– Тебе в этом что-то не нравится? – ухмыльнулся он.

– Гм… я бы не отказалась, чтобы ты утопил меня в ней еще разок.

– Колдунья. – Рафаэль прильнул к ее губам, и они вновь начали ласкать друг друга. Но когда Элиана ощутила под пальцами шрам, она вновь стала серьезной:

– Meu amor, я хотела бы быть настоящей волшебницей. Чтобы стереть этот шрам и все воспоминания о нем. И память обо всех твоих страданиях.

– Ты уже сделала это. Ты нашла меня и увидела таким, каков я есть. Ты назвала меня своим и этим исцелила все мои раны, стерла все мои шрамы. – Рафаэль нежно вошел в нее, и она застонала. Он прижался губами к ее губам. – Теперь люби меня вечно. Ты не только можешь творить чудеса. Ты сама – чудо.

Элиана вжалась в него всем телом:

– Кто бы говорил…