Бессмертная и недооцененная - Мэри Дэвидсон

— О, — она потупила взгляд. — Думаю, что я не знаю, каково это перенести. Мне жаль, что мой родной отец был непорядочным, но если бы он не…

— Не кори себя, — Посоветовала я, как и полагается старшей сестре. — Поверь, ты и так в своей жизни наделаешь достаточно ошибок, так что не стоит брать на себя вину за то, что ты не совершала.

Она подняла глаза и улыбнулась:

— Я, правда, ох, ничего себе, кто это?

Я глянула. Эрик Синклер. Заходит в кафе, могу поклясться, что не кофе попить. Я вдруг осознала, что, пока мы тут болтали с Лаурой, солнце уже зашло.

— Это мой, — снова обратила внимание на безупречную красоту Лауры, на то, как она изумленно уставилась на Эрика, вспомнила (как будто я вообще об этом забывала) его недавнее равнодушие ко мне, и ответила. — Мой парень. — Хотя это было и не так. Согласно Книге, он мой супруг, мой король. Но я всегда ощущала иное, что он мне никто — просто другой вампир в городе, переполненном всякой чертовщиной.

— Это твой парень?

— Ага, мой дорогой возлюбленный. — Я чертовски корила себя, за свой длинный язык. Но неважно, насколько милой была Лаура, я не хотела, чтобы дочь дьявола считала короля вампиров доступным. Или же наоборот.

— Элизабет, — внезапно Эрик появился рядом с нашим маленьким столиком возле окна. Я подпрыгнула, едва не столкнув свою чашку за окно. Он держал огромную чашку с пеной, из которой торчала трубочка, от напитка исходил клубничный аромат. Парень по полной использует свое обаяние.

— Привет, Син… Эрик. О, Эрик. Познакомься, это моя сестра, Лаура. Лаура, это…

Он приподнял бровь.

— Эрик, — наконец-то выдавила я. Эта пауза не показалась глупой и неловкой, не так ли?

— Очаровательно, — отозвался он.

— Привет, — зачарованно произнесла Лаура. Она пожала его руку и опять ахнула. — Ребята, да у вас обоих руки холодные! Похоже, вы друг другу весьма подходите.

— Это точно, — поддержала я. — Холодные руки — благодаря этому, мы идеальны друг для друга. Мы с Лаурой только что наверстывали упущенное время.

— Присаживайся, — пригласила Лаура. — Вы давно встречаетесь?

Синклер приподнял другую бровь, услышав слово «встречаетесь». Я не могла его за это осуждать. Между нами кое-что было, но ничего из того нельзя определить, как «встречались».

— Шесть месяцев, — ответил он, присаживаясь. Немного помедлив, добавил. — Ты пахнешь как пирожное.

— Пользуется ванильным маслом вместо духов, — пояснила я. — Это лучше для животных.

— Ах, да, животные. — Похоже, он едва ли обратил внимание на мое объяснение. — Ну надо же, Лаура Гудман. Должен сказать, очаровательное имя для такой очаровательной молодой девушки.

— Эрик стар, — прервала я. — очень, очень стар.

— Э… правда? — удивилась Лаура. — Господи, тебе не дашь и тридцати.

— Куча пластических операций. Он помешан на пластике. Я пытаюсь ему как-то помочь. — Добавила я в свою защиту, когда они как-то странно на меня посмотрели.

— Я только что сказала Бетси, что мои родители были ли бы рады познакомится с ней. И ты тоже можешь прийти.

— Было бы превосходно, Лаура.

— Да, — ответила я, наблюдая, как они уставились друг на друга поверх пенных чашек. — Было бы великолепно.

Глава 20

— Мне жаль, что побеспокоила вас по этому поводу, — уже в третий раз повторила Элис, — но я подумала, вам следует знать.

— Все в порядке, Элис. Это не твоя вина. Они не животные, а люди. Глупо притворяться, что у них не мозгов. Мне следовало бы понять это раньше.

— Это не ваша вина, ваше Величество. Вина лежит на мне. Это…

— Их надо поймать и заколоть, — безразлично бросил Синклер.

— Мы это уже обсуждали, — в ответ прошипела я.

— Предполагаю, так оно и было.

Я была не согласна с его идеей убить всех демонов, но его безразличие по этому поводу мне тоже не доставляло радости.

— Речь идет не обо всех, — Элис пыталась помочь, — только об одном из них.

— Дай угадаю — Джордж?

— Да, мадам.

— Проклятье, — идеальный конец идеальной ночи. Дочь дьявола оказалась милой как взбитые сливки, а Синклер определенно дал понять, что ему нравятся такие сливки. Я была как в аду, а тут еще и Джордж удрал. — Просто прекрасно.

— Мы снова его найдем, мадам.

— Хорошо, тогда позвони мне, если он вернется.

— Сразу же, ваше Величество

— Мы ни на секунду не закроем глаза, ну, не буквально, конечно же. Тем временем, давайте придумаем какое-нибудь средство получше, чтобы удержать его. Другие, кажется не очень хотят вырваться на волю, в отличии от Джорджа, поэтому давайте выясним причину почему это происходит, и сделаем так, чтобы у него было то, что он хочет здесь на нашей территории. Это не самый лучший в мире план, но нужно же с чего-нибудь начать.

— Да, ваша Величество.

— Проклятье, — сказал Синклер, и одарил меня неприятной улыбкой.

— Какого черта ты за мной следишь? — ворчала я. Мы приехали назад к особняку на своих машинах, а теперь я ворчала на Эрика на лужайке перед парадным входом. — Как будто тебе не достаточно твоих дел с отпрыском Сатаны, чтобы вот так внезапно появляться как кролику из шляпы, только с клыками.

— Я следил не за тобой, — сухо подчеркнул он, — я следил за ней.

Черт. Именно этого я и боялась.

— Зачем?

— Она восхитительное создание. Я не почувствовал в ней ни капли лживости, а ты?

— Н…

— Вся эта потенциальная сила, мощь для переустройства целого мира, оформлена в очень привлекательной упаковке. Действительно милая девушка, не подозревающая о порочной силе в своих руках, — он на самом деле стал потирать руки, — чтобы управлять этой силой… если бы я только мог…

— Мы, — сказала я, — если бы только мы могли.

— Да, да. Это на самом деле заманчивая дилемма.

— Это просто ужин, — сказала я, стараясь спрятать язвительную горечь. Просто отлично. — Слушай, давай решать по одной проблеме за раз. Нам надо помириться с Джессикой и найти Джорджа.

— Как ты разъяснила мне в прошлом, — напомнил он, — это твои проблемы, а не мои.

На секунду я даже не могла ничего на это ответить. Мне показалось, что мое сердце пронзил ледяной страх. Шесть месяцев я отталкивала его, и вот наконец-то преуспела, и от этого меня затошнило. Это было отвратительно.

Но помимо того, что я была расстроена, я еще и злилась. Ладно, пускай я все испортила. Но он был восьмидесятилетним мертвецом. Как будто за все это время он ни разу не ошибался?

Когда я наконец то смогла говорить, я пошла в атаку. Все было лучше, чем чувствовать себя самой большой неудачницей в мире.