Прекрасный секрет (ЛП) - Кристина Лорен

Ее большие глаза изучали меня.

– Множество женщин так на тебя смотрят.

– Нет, ты ошибаешься. Возможно, они смотрят на меня так же, как мужчины – на тебя. Очевидно желая тебя и считая сексуальной. Но ты – не так. Мне кажется, ты видишь меня насквозь, – я сделал паузу и потом добавил: – Кроме того, я никогда не был тем, кто хочет «множество женщин».

Ее улыбка стала такой сияющей, что я забыл, о чем еще собирался сказать.

В моей груди сердце билось так сильно, что почти сбивало с ног. Явно из-за алкоголя, и я еще никогда не хотел прочувствовать это до конца. Ни разу в жизни я не испытывал такого внутреннего стремления, подобного этому.

Она стояла так близко, пахнущая розовой водой и неописуемым ароматом женщины.

Если прижать Руби к груди, то ее макушка окажется под моим подбородком, – просто идеально. И будет столь же идеально, когда она оседлает меня, обняв ногами за талию и скользя по мне влажной от нашего пота грудью.

– Руби, что мы делаем?

Усмехнувшись, она заправила прядь волос за ухо.

– Ты пришел в мой номер. Мы оба немного выпили. Ты и скажи.

– Я… Я бы хотел это выяснить.

Ее улыбка превратилось в нечто более серьезное.

– Я тоже.

– Но, возможно, сегодняшняя ночь – не подходящее время. Я не притронусь к тебе, – может, когда произнесу это раз сто, я и сам в это поверю. – Мы выпили. Хочу быть трезвым, если…

Когда она закрыла глаза, на ее лице было ясно написано разочарование. Но потом все изменилось: Руби открыла глаза и посмотрела на меня кокетливо и скромно одновременно. Она развернулась, сделала несколько шагов вглубь комнаты и забралась на кровать.

­– Но если бы мог себе позволить, как бы ты прикоснулся ко мне? – спросила она, аккуратно складывая одежду и убирая ее в открытый ящик шкафа.

Я едва обдумал вопрос, когда из меня уже рвался ответ:

– Отчаянно.

И шагнул к ней.

– Грубо?

– Я… Нет, – сбился я. – Я бы никогда…

– Мне нравится представлять твои грубые прикосновения, – перебила она, успокаивающе мне улыбаясь. Вот еще один клочок ткани оказался на кровати – наверное, топ, – она расправила его и тоже отправила в ящик. – Когда твои большие заботливые руки дрожат от желания коснуться меня, и ты так нетерпелив.

– Я мог бы, – признался я, а когда она посмотрела на меня, взглядом прося о большем, я пробормотал: – Я уже нетерпелив, – я едва мог дышать; опущенные по бокам руки дрожали. – Я стараюсь, быть осторожным, но безуспешно.

Толкнув бедром, она закрыла ящик и сделала шаг ко мне.

– Ты сорвешь с меня одежду, прежде чем мы доберемся до кровати, – подыграла мне она, теребя бретель своего топа и давая мне время и возможность ее остановить.

Ни за что на свете я бы этого не сделал.

Скользнув ладонями по груди и ниже, она взялась за нижний край и потянула топ вверх… и полностью сняла его.

Мое сердце перестало биться, а когда пошло снова, по ощущениям оно стало раз в десять больше прежнего и во столько же раз увеличило скорость.

Не отрывая взгляд от моего лица, Руби уронила шелковую вещицу на пол.

Я смотрел на ее обнаженную грудь, на эти пышные изгибы, маленькие розовые соски и совершенную светлую кожу. Сглотнув, я пытался усмирить свой бешеный пульс. Я хотел прикоснуться к ней, целовать. Хотел оказаться сверху над ней, двигаясь внутри.

Она сделала шаг назад, затем повернулась и направилась к кровати.

– Руби, – я не знал, что еще сказать. Ее имя вырвалось инстинктивно. То была почти мольба.

– Ты прикасаешься к моей груди, будто делал это уже сотни раз, не осторожничаешь, – она повернулась ко мне лицом, пробежала руками по округлостям, прижала их друг к другу и грубо сжала розовые вершинки. – Сосешь их. Словно жаждешь.

Господи.

– Я уже жажду.

– Тебе нравится моя грудь. Иногда ты ведешь себя с ней очень бесстыдно.

Я чуть не задохнулся. Никогда в жизни я не играл в такие игры.

– Бесстыдно?

– Да. Ты потираешься между ними.

Я ощутил прокатившийся по коже жар и вполне объяснимую пульсацию в брюках.

– Потираюсь?

– Своим членом.

Мой рот наполнился слюной, когда я посмотрел на ее губы и представил их там.

– Но прямо сейчас ты хочешь меня голой, – это был вопрос, аккуратно припрятанный под утверждением.

Большими пальцами она подцепила пояс своих шортиков, снова позволяя мне ее остановить.

Я чуть не зажал себе рот ладонью, чтобы громко не застонать. Выпитое сделало меня самоуверенным:

– Хочу.

Она спустила шорты вниз по бедрам, соблазнительно ими покачивая. Под ними на ней не было нижнего белья, и ее обнаженное тело было гладким и мягким. Ничего прекраснее я в жизни не видел.

– Тебе нравится смотреть на меня, – а это не было вопросом. Мое выражение лица позволяло ей прочитать каждую мою мысль.

Например, как сильно я хотел оказаться над ней, быть таким жадным и бесстыдным, как она и предлагала.

Или же как мне хотелось чего-то чуть более невинного – коснуться ее гладкости между ног.

Тяжело сглотнув, я ответил ей:

– Ты единственная, на кого я хочу смотреть, дорогая.

Руби села на кровать, подвинувшись ближе к центру, после чего легла на спину и развела ноги.

– Тогда… смотри.

Не испытывая ни капли стеснения, я впился взглядом ей между раздвинутых ног. В ушах грохотала кровь, и я прислонился к шкафу для поддержки.

– Матерь божья.

Она пробежала пальчиками вверх по ногам, минуя колени, к бедрам. А потом, видя, что я наблюдаю за ней, пальцами одной руки провела по влажной коже своего лона.

– Еще тебе нравится меня пробовать, – прошептала она.

Я только и смог, что, сглотнув, кивнуть. Ничто в мире не доставит мне большего удовольствия.

– Но ты любишь дразнить.

Услышав нотку игривого недовольства в ее голосе, я посмотрел ей в лицо и почувствовал, как мои брови сошлись на переносице.

– Вот как?

– Да, – сладко заскулила она. – Это просто ужасно. Ты заставляешь меня упрашивать, чтобы твой рот наконец оказался на моем клиторе.

На ее… клиторе? Чувствуя, что перед глазами начинает плыть, я провел рукой по лицу. Происходящее – все это ­– стремительно выходило из-под контроля.

– Что… То есть, как я это делаю?

Слегка пожав одним плечом, она отвечает:

– Ты целуешь внутреннюю сторону бедра и мои складки, – круговыми движениями она погладила у себя между ног. – И проводишь языком там, где я влажная, – скользнула указательным пальцем чуть ниже, ставшим блестящим от ее возбуждения. – Видишь, где?