Дальняя командировка - Фридрих Незнанский

—   Я провожу вас, Александр Борисович, — сказал Сивцов, переглянувшись с губернатором и получив знак глазами, и первым двинулся к двери.

На выходе областной прокурор подозвал своего во­дителя и дал указание доставить Турецкого в гостиницу, после чего вернуться сюда.

— А завтра, прямо с утра, Александр Борисович, мы прикрепим к вам водителя с «Волгой». Желаю хорошо отдохнуть. А меня извините.

И он быстро ушел наверх, демонстрируя деловую оза­боченность. Ну конечно, там же сейчас уже вовсю идет горячее обсуждение, как же пропустить этакое! Задал им загадку полпред...

А Турецкий, отпустив шофера возле гостиницы, за­ходить к себе в номер не стал. Найти частную контору по прокату автомобилей труда не составило — объявление об этом висело в холле гостиницы. Александр Борисо­вич отыскал эту контору, придирчиво выбрал обыкновен­ную российскую «девятку» цвета мокрого асфальта, зап­латил сразу за десять дней вперед — большее время он и не собирался здесь оставаться, и так взял с запасом. И сказал, что пришлет за машиной своего помощника, на имя которого и будет выписана временная доверенность на вождение.

Никем не встреченный, Владимир Поремский при­ехал в город в восьмом часу вечера. Паспорт у него про­верили придирчиво, но не спросили, ни к кому прибыл, ни с какой целью. Возможно, потому что вид у него был слишком моложавый, чтобы думать, будто он какая-то важная птица.

Еще из автобуса, двигавшегося из аэропорта в город, он позвонил шефу. Александр Борисович сказал, в ка­ком он номере, и добавил, что уже договорился с адми­нистрацией: Владимир переночует у него.

Перед сном они решили сделать небольшой проме­над — немного подышать свежим речным воздухом. Спу­стились к набережной и прошлись по ней, останавлива­ясь и осматривая местные достопримечательности — «хвоста» определенно не было. Либо тут специалисты в этом деле, что вряд ли.

Вдоволь надышавшись и выбрав совсем пустынное место, Турецкий вызвал по мобильнику Дениса Грязнова. Тот доложил, что все у них с Филиппом движется по плану. С устройством проблем не было. Прибывшие с утра Галка с Володей тоже хорошо пристроены, они уже пашут. Постороннего внимания к себе никто тоже не обнаружил. Так что, можно сказать, пока все в порядке.

А интересно, какие острые проблемы могли бы воз­никнуть за такое короткое время? Дай бог, чтоб их вооб­ще не было...

4

Поремский с утра зашел за машиной, оформил на себя документы и уехал на ней. А Турецкий созвонился с Сивцовым и, когда тот прислал закрепленную за ним на весь срок командировки «Волгу», прибыл к нему же, в областную прокуратуру. Федор Федорович наверняка получил инструкции, как себя вести с москвичом.

Видимо, поэтому разговор о том, что послужило при­чиной взрыва среди гражданского населения в Воздвиженске и о столь неадекватной реакции городского и областного руководства, был недолгим и, прямо надо сказать, неконкретным. Сивцов довольно пространно высказал точку зрения, общую, как он настаивал, для всех руководителей области. О ней было известно Александ­ру Борисовичу еще в Москве, так что ничего нового он для себя не открыл, зато лишний раз убедился, насколь­ко неповоротлива и по-прежнему опасна эта замшелая бюрократическая машина, которая способна яростно за­щищать лишь собственные интересы и обслуживать не­большой круг причастных. А что касается населения, то на эту категорию граждан им всем в любые времена было в высшей степени наплевать.

Возможно, демократическая вспышка первой поло­вины девяностых годов здесь что-то и подвинула, но опять же главным образом наверняка в сфере перерасп­ределения бывшей государственной собственности. Но на том, похоже, серьезные преобразования и заверши­лись. Ну, может, не совсем все, иначе тот же Кожаный вызвал бы для подавления армию. А так, видите ли, ог­раничился только спецподразделениями милиции. Ну не Кожаный, так мэр Гузиков. Но ведь без того же Кожано­го этот мэр, сам по себе, ничего не значит, вот в чем дело...

Основополагающим считалось мнение начальника ГУВД Седлецкого, высказанное им сразу же по следам событий и, таким образом, четко объясняющее единую позицию руководства: «За троих избитых милиционеров они нам ответят по всей строгости закона». Постановка вопроса была выражена в столь категорической форме, что уже сама по себе как будто бы и не требовала даль­нейших объяснений. А ведь вопросов накопилась уйма.

Ни на чем не настаивая, Турецкий все же попытался тактично прояснить для себя эти вопросы. Ну начать с того, что, по имеющимся у него сведениям, трое сотруд­ников милиции — с чего, собственно, и загорелся сыр- бор — были не избиты, а получили легкие телесные по­вреждения со стороны лиц, защищавшихся от нападе­ния этих самых милиционеров. И, что подтверждали многочисленные свидетели, находились нападавшие в нетрезвом состоянии. Кстати, а где все эти и прочие ма­териалы? Где заявления потерпевших? Где жалобы на неправомерные действия правоохранительных органов, о чем в последнее время так много и громко сказано? Или они там, в районе, остались? Но ведь на всех пресс-кон­ференциях правозащитников, посетивших места столк­новений населения с милицией, сообщалось в прямой эфир, что люди жаловались напрямую в областную про­куратуру. И ссылались на то обстоятельство, что у них в районе никаких заявлений просто не принимали — от­казывали. Так что же на самом деле? Кто говорит неправ­ду? Или, может быть, специально путает, что-то недого­варивает?

Наивность тона Турецкого не провела опытного про­курора, немало повидавшего на своем посту. И он стал с жаром доказывать, что все только что высказанное есть не более чем злостные сплетни, оправдывающие дей­ствия экстремистов.

Вот так, хорошо еще — не террористов.

Впрочем, возможно, там что-то и было, но следы, вероятно, действительно остались в районе. Наверное, надо бы еще раз проверить.

Еще раз? А это как понимать? В области чрезвычай­ное происшествие! В высшей степени тактичный прези­дент едва не стучит кулаком, требуя немедленной раз­борки и самых жестких санкций к виновникам. МВД в панике. Генеральная прокуратура едва не на ушах стоит, вон даже полпред обещает всемерную помощь со своей стороны. А те, кто должен заниматься этим делом в пер­вую очередь, оказываются не совсем в курсе? Ну разве что готовы еще раз посмотреть, как будто, может, оно и на самом деле, вроде как бы с одной стороны... Или все же — с другой?

Конечно, не в таком ерническом тоне начал Турец­кий прижимать прокурора, он просто старательно про­демонстрировал ему свое профессиональное «изумление» и «непонимание». И этого пока было вполне достаточ­но, чтобы не обострять отношений раньше времени. Оно, разумеется, скоро придет, это обострение, но пусть хотя бы на первых порах останется ощущение свободы соб­ственных действий. Хотя, скорее всего, и тут вряд ли. Странно, что-то в последнее время прямо замучило его это ощущение сомнения буквально во всем.

Нет, они не оставят его в покое, не дадут действовать самостоятельно. И значит, какой из этого вывод? А эле­ментарный, господа! Мы поставим дело таким образом, что вы сами будете вынуждены предоставить мне эту сво­боду! Ибо скоро настанет момент, когда вам всем будет жизненно необходимо узнать, откуда черпает свои све­дения этот московский прокурор, похоже не верящий ни одному вашему слову. Вынуждены будете так поступить!

Новые идеи возникли у Александра Борисовича, и он стал уже прикидывать их воплощение, не очень внима­тельно прислушиваясь к искреннему недоумению обла­стного прокурора, которому казалось, что такое понятие, как корпоративная солидарность, в особых доказатель­ствах не нуждается... Впрочем, с ним-то уже все было ясно. Да и видел Турецкий, насколько неприятен такой поворот разговора для Сивцова, и потому не стал про­должать. Во-первых, жаль было времени, а во-вторых, все это начинало и ему самому надоедать. И он поторопился скомкать остальные вопросы, стал прощаться, тысяча­ми извинений заглаживая свою невольную неловкость. Кажется, удалось...

Федор Федорович то ли действительно поверил, то ли понял игру, но сам проводил Турецкого вниз, к подъезду, и даже оказал особую любезность, познакомив его с води­телем — пожилым, спокойным дядькой в кожаной кепке:

—  Это наш Миша.

—   Здравствуйте. Александр Борисович, — предста­вился в свою очередь Турецкий, пожимая сильную руку шофера. — Только неловко как-то, Миша... Вы ж старше меня. А по отчеству?

—  Михал Евграфыч, — басом прогудел шофер.

—  Смотри-ка, прямо Салтыков-Щедрин! — усмех­нулся Турецкий.

—  Вы от него такого еще наслушаетесь! — засмеялся и Сивцов и добавил покровительственно: — Но ты, Миша, не того... не очень.

Успел Александр Борисович перехватить взгляд, ко­торый метнул на прокурора из-под низко надвинутого на лоб козырька водитель, и подумал, что у них тут все Непросто...