У врага за пазухой (СИ) - Мария Сергеевна Коваленко

— Ты в невидимку, что ли, превратилась?

Подхожу поближе к горке белья. Вчера мы не особо заморачивались с одеждой. Что-то рвали, что-то тянули… Ночью тоже было не до нее. Член бурил, не покладая головы, я еле успевал менять резину.

Одежда — последнее, что могло нам понадобиться. Но интуитивно чувствую: со стопкой что-то не так.

— Так-с, где трусы? — Не церемонясь, отбрасываю в сторону женскую блузку, брюки и носки. — А бюстгальтер?

Я еще раз перебираю шмотье, уделяя внимание каждой мелочи. Лишь на втором круге замечаю пропажу своих ремня и рубашки.

После этого открытия логика заходит в тупик.

От меня сбегали работники. Бросая материалы и оборудование, сматывались подрядчики. Пару раз по молодости удирал племянник.

Но никогда!

Ни при каких обстоятельствах!

Даже в фантазиях!

После секса не сбегали женщины.

— Серьезно?! — Обвожу взглядом квартиру.

Глаза останавливаются на мобильном телефоне. В гостиной! На диване! Там, где он никак не мог оказаться. Через пару минут, стоит только разблокировать экран, по темечку мифической бейсбольной битой ударяет новое откровение.

Кира не просто сбежала. Она проснулась на два часа раньше меня. В самую срань! Прихватила мою несвежую рубашку и с помощью моего же телефона за мой счет вызвала себе машину.

— Бабочка-энтузиастка, блин. Работающая за извоз!

Ни хрена не смешно. Не дотрахал! Теряю хватку, форму и баб. Сразу несколько поводов посыпать голову пеплом и начать присматриваться к виагре, но вопреки ситуации, по роже сама собой расплывается улыбка.

Уела ведьма. Ночью орала, что я самый лучший, а утром махнула хвостом на прощание и отчалила. Королева динамо. Штучная. И до жены такие не попадались, после нее — и подавно.

* * *

Из-за побега над Младшим приходится буквально насильничать. Нести восставшего бойца в душ и освежать буйну голову не теплыми складками, а ледяной водой.

После такой пытки желание отшлепать Самсонову достигает своего максимума, но в черепушке светлеет.

Я тут же вспоминаю все подробности недавнего происшествия возле редакции. Отправляю знакомому хакеру приказ, чтобы взломал электронную почту акулы и вычислил, откуда могло прийти письмо.

Потом усиленно думаю над другой штукой. Во всех вчерашних покатушках одна вещь показалась смутно знакомой. То ли какое-то имя, то ли чье-то лицо.

Помню, как ныло за грудиной и как хотелось уточнить что-то у Киры. Тогда это казалось важным. Не таким, конечно, как моя замерзающая акула, и все же не пустяковым.

Как назло, память отказывается сотрудничать. Вместо деталей поездки подсовывает видео с кончающей стервочкой, бьющейся подо мной и пульсирующей. Вместо чужих лиц и предметов — картинки с ее грудью, узкой талией и бусинами позвонков.

Самая фиговая терапия склероза. С побочкой — флюгером в штанах и адской тяжестью в яйцах.

Не представляю, до чего бы дошел, продолжи я копаться в собственной памяти. Но телефонный звонок вовремя переключает в безопасное рабочее русло.

— Привет. Надеюсь, не отвлек, — быстро, как считалочку, произносит босс моей акулы.

— Привет. С отвлечением вышел косяк, так что слушаю.

— Ко мне Кира минуту назад заходила. — Ломоносов неожиданно переходит на шепот.

«Хоть к кому-то она заходила», — хочется сказать вслух, однако молчу.

— Я решил, что тебе лучше знать, — продолжает главред. — Она меняет план расследования. Вернее, даже не меняет, а ставит крест на наших с тобой договоренностях.

— Твою… — Я стискиваю зубы так сильно, что, кажется, они вот-вот раскрошатся.

— У нее наводка на какого-то своего свидетеля. Кто такой, Самсонова не сказала. Но что-то подсказывает, цветочки с предупреждениями и арестами на этом закончились.

— Пришла, млять, пора ягодок, — выдыхаю со злостью.

— Пришла. И если ты за Кирой не присмотришь… — Вася отвлекается. Кричит секретарше, чтобы вышла из кабинета. Лишь после этого заканчивает: — Мы пожалеем. Горько. Оба.

Глава 31

Кира

Из кабинета главного редактора вылетаю как на крыльях. На все мои просьбы Ломоносов ответил отказом. Попытка объяснить, для чего нужны изменения в расследовании, провалена. Словарный запас пополнен новыми витиеватыми ругательствами.

Пофиг!

Час назад один из осведомителей сказал, что нашел свидетеля — человека, который знает о Китайце все. Это, конечно, не Бухгалтер с его отчетами и готовыми доказательствами. Но и не уборщик!

Джекпот! Нужно лишь успеть на встречу и уговорить дать интервью.

— Кира, я запрещаю тебе соваться к этому человеку! — влетая в мой кабинет, кричит Ломоносов.

Мы закончили разговор пару минут назад. Я даже хлопнула дверью, чтобы отбить у босса желание продолжать. Но, кажется, Вася так и не смирился с моим решением.

— Я помню. Слышала!

— Самсонова, это приказ! — Он закрывает за собой дверь и по-хозяйски устраивается на сейфе.

Тот у меня вместо гостевого стула.

— Да-да, и ты обязательно уволишь, если ослушаюсь.

Неспешно собираю в рабочую сумку все, что необходимо. Третьи сборы за утро. Жизнь бьет ключом так, что извилины не справляются. Однако в отличие от первых и вторых сборов, сейчас я ни о чем не жалею и не собираюсь одумываться.

— Уборщик уже завтра будет в городе. Для вас забронирован номер в отеле. Сможете встретиться, спокойно поговорить и разойтись, не привлекая к себе лишнего внимания.

— С таким же успехом я могу взять интервью у водителя мусоровоза, который забирал пакеты с отходами в доме Китайца.

— Кира, не заставляй повторять по сотому разу! — Ломоносов бьет кулаком о стол. — Это не обычный уборщик! Он много лет работал рядом с объектом и видел всех гостей его дома. Занимался утилизацией ненужных бумаг.

— Вот если бы он трупы утилизировал… — Мечтательно смотрю в потолок. — Тогда бы я с ним поговорила!

— Возможно, знает и о трупах, — смягчается Вася.

— И каким ты представляешь заголовок статьи? Уборщик разоблачает своего нанимателя? Или… — Размышляю секунду. — Сенсация с помойки!

— Самсонова, я с тобой поседею и полысею! — Босс бессильно взмахивает руками.

— Ты прекрасно знаешь, как я работаю. Хотел бы заказуху, изначально скинул бы задание любому другому журналисту. Но раз не скинул, терпи.

Сумка собрана, можно ехать. Информатор не гарантировал, что свидетель станет ждать. Он в принципе ничего не гарантировал. Только то, что нужный мне человек не работает на Китайца и никак с ним не связан.

— Они ведь больше не станут тебя пугать, — Вася переходит к угрозам. — Если нароешь что-нибудь свежее, пришьют, не задумываясь ни о какой гуманности.

— Обещаю быть осторожной! — Наклонившись, я чмокаю его в лоб.

— Никакой субординации, — ворчит он как старый дед. — Приказы не исполняешь, советы не слушаешь. Вот что мне с тобой делать?

— Все как обычно. — Взлохмачиваю его непокорные кудри. —