Обладатель-двадцатник - Юрий Иванович

«А почтальонша-то нервничает всё больше… – не прерывала доклад супруга. – С чего бы это?»

«Может, она не переваривает на дух ревнивых женщин?» – предположил Иван, внимательно продолжая присматриваться к горящей сигнальной нити от своего резервуара силы.

«Это я ревнивая?! – возмутилась Ольга и тут же добавила: – Да! Ревнивая! А тебе что-то не нравится?»

«Махестад! Мне в тебе нравится всё: от кончика волос до твоих розовых пальчиков на ножках. И ты это прекрасно знаешь!»

«Уже забыла… Ты мне так давно этого не говорил…»

«Как не говорил?! Этой ведь ночью!..»

«Фи! Это было так давно…»

«БМВ» тем временем выехал в густом потоке пробки на проспект, ведущий к мосту Багратиона возле Москва-Сити, и чуть прибавил в скорости. А там нить исчезла.

«Стоп! Запомни то место, где вы сейчас! – потребовал он от супруги. – И перекидываю тебя домой. Тебе давно уже пора «переодеться». Да и Кракен сейчас посинеет и лопнет от переедания…»

Супругу он сотворил сразу в новом платье, аналогичное которому висело в шкафу, и та, выходя из спальни, воскликнула:

– А вот и я! Не скучали? – а мысленно добавила, с состраданием глядя на Кракена: «Он еле дышит! Пожалел бы друга! А?»

«Сама знаешь новую пословицу: при сытом фантоме, – и обладатель с голода не умрёт. Ко всему придётся парню съесть ещё тройку Яшисарри и два Няма. Насыщать его энергией – так до предела!.. Да и вообще, не пора ли тебе на работу?»

«Пока письмо не прочитаю, ты от меня не избавишься!»

«Так ты и так его прочтёшь моими глазами», – попытался Загралов воззвать к логике, попутно выкладывая пищевые концентраторы перед Кравитцем да заставляя употребить как нужное лекарство. Но жена его уже подталкивала к двери, говоря вслух:

– Топай, милый, топай! Хочу своими глазами письмо прочитать.

Она также мысленно добавила: «И поторопись! Пока это письмо дядя Боря не перехватил!.. А я тут прослежу, чтобы концентраторы обратно у человека не вернулись… Хи-хи!»

Пришлось спускаться на пост охраны, брать письмо, выслушивать уже услышанное устное послание и возвращаться обратно. Дома все вместе, втроём стали осматривать послание снаружи. Вроде ничего подозрительного, но Кракен живо припомнил кучу страшных историй и сжато перечислил, какие гадости можно запихнуть в безобидный с виду конверт. Начиная от моментально действующих ядов и кончая спорами сибирской чумы.

Задумались. Тут решительно стала действовать прекрасная Фаншель. Подхватила письмо, ушла на кухню и там его вскрыла над раковиной с бегущей из крана водой. Прислушивающийся к её действиям Евгений заволновался:

– Как же так? Почему ты ей разрешил?

– Со временем и это узнаешь… Да и вообще, она крупный специалист не только по актёрскому мастерству… – бормотал Иван, мысленно ругаясь с женой: «Ну что там? И не будь такой противной девчонкой, не смей читать сама!»

«Хм! Тут какая-то деваха прислала моему мужу послание, а я должна ещё и глаза на это закрывать?! – умело атаковала актриса, тут же, правда, признавшись: – Но я только первые и последние строчки выхватила, зато убедилась – это не от неё… Какие-то мужики пишут…»

А сама уже стояла рядом, протягивала письмо и, хитро поблескивая глазами, требовала:

– Читай вслух, что тебе топ-модели пишут.

И тому ничего не оставалось, как начать читать. При этом он не забыл и внутреннюю связь с остальными поддерживать, чтобы Фрол, Игнат, Елена Сестри и супруги Клещ тоже потом лишний раз ничего не переспрашивали.

«Здравствуйте, Иван Фёдорович!

Уважаемый коллега! Судя по тому, что Вы не выходите с нами на связь и никак не реагируете на наши постоянные вызовы, у Вас имеются некоторые проблемы, связанные с наличием необходимой информации. Мы бы Вам сразу раскрыли подобные тонкости управления, но понятное дело, что письму такие нюансы доверять нельзя. Также уполномочена указать порядок действия для связи и наша посланница, если ей будет дозволено предстать пред Вами для личной беседы.

Если же это не удастся или по каким-либо причинам мы не сможем пообщаться в ближайшее время, сразу хотим сказать несколько слов о нас и о наших общих интересах. Любая конфронтация между нашими предприятиями запрещена. Точно так же, как и стремление к власти ничего не приносит, кроме раскаяния и пустого разбитого корыта. Зато приветствуется наставничество, которое мы с радостью возложим на свои плечи, как люди опытные, много повидавшие, прожившие более полусотни лет и поэтому недаром называемые в нашем кругу полусотниками.

Если Вы заинтересовались нашими предложениями, то напишите нам на электронную почту:

[email protected]

Рады будем с Вами встретиться и познакомиться лично. И надеемся, что наше предстоящее общение окажется крайне полезным для обеих сторон.

С огромным уважением, Леон.

С огромным уважением, Пётр».

– Вот такое многозначительное послание… – пробормотал Загралов в задумчивости. И в тон ему вторил Евгений:

– Главное, как высоко себя дядька поставил. Заметил в адресе? Сам святой Пётр апостол! Не меньше…

– И явно врут! – решила Ольга. – Иначе почему утверждают, что любая конфронтация запрещена? Или Безголовый – это не «наши предприятия»? И те, кто сегодня утром наведывался, – тоже другая парафия?

Пока высказывались разные варианты и предложения, решил проверить длину своих сигнальных нитей. Загрузил карту Москвы на страничке и по масштабу легко вычислил расстояние от своего места нахождения до указанного Ольгой перекрёстка. Получалось по прямой линии на восемьсот метров больше, чем один километр. А почему так? Опять разночтение инструкций? Хорошо, что дословно помнил каждую строчку и теперь обратил внимание на нужное слово «лучше»:

«…Тогда как сам обладатель лучше различает неприятеля уже непосредственно из центра этого круга…»

Следовательно, вне этого круга неприятель различается хуже и наверняка зависит от силы обладателя, в чём неплохо было бы убедиться при дальнейших расшифровках. За которые следовало засесть немедленно.

А немедленно не получалось, важней сейчас было пополнить количество фантомов. И уже провожая жену к двери, Иван скомандовал Кракену:

– Живей раздевайся и падай на диван. Сниму с тебя матрицу, уже насыщенную и готовую к бою.

А целуясь с Ольгой в дверях, услышал от неё недовольное высказывание:

– Раньше я летела на съёмки с радостью, а теперь мне отвлекаться на них не хочется. Я словно не у дел остаюсь, и вы всё без меня самое интересное творите.

– Дорогая, опомнись! – пришлось приводить убойный аргумент. – Мы ведь мечтаем, чтобы у нашего ребёнка мама была знаменитой актрисой. Как бабушка…