К лучшему ли (СИ) - Фишер Лали

— Максим, я хотела с тобой поговорить. Давай…

— Поговорим. Только сначала надень кольцо.

Вспыхнув, я еле сдержалась, чтобы не заорать. Впив в него свой пропитанный злобой взгляд, вместо своих ногтей, я поняла, что он не отступит. В тёмных глазах я встретила непоколебимую решимость и уверенность в правильности своих действий. Осознание того, что он снова победил и подавил меня, вызывает досаду, горечь и ненависть.

Я с раздраженным рвением рыскала в сумки это чёртово кольцо и сыпала все возможные ругательства на голову своего тирана. Разумеется только в мыслях. Мой гнев ещё не перевесил чувство самосохранения. Наконец найдя кольцо, я дёргано нацепила его на палец.

— Доволен?

Он смотрел на меня внимательно и даже, я бы сказала, мягко что ли… А потом взял и улыбнулся. И это была не кривая ухмылка победителя, не знак превосходства надо мной. А тёплая, искренняя и очень нежная улыбка. Ничего подобного я раньше не видела. Он всегда был очень скуп на эмоции. От такой разительной перемены в его лице, я даже растерялась. Уставилась на Макса во все глаза и даже рот открыла в немом вопросе и изумлении, и еще… завороженности. У него была очаровательная улыбка. Макс сам по себе очень красивый мужчина. Даже едкий взгляд надменных глаз не портит его. Но когда он улыбается, то все стены начинают рушиться… Мои стены, за которые я отчаянно держалась, не подпуская его ближе положенной черты…

Он продвинулся в мою сторону, наклонился ко мне. А я съежилась и вжалась в сидение. Мне казалось, да что там казалось, я просто была уверена, что он меня поцелует. Мне очень хотелось снова почувствовать его губы на своих, но в то же время моё сознание противилось моим желаниям. Я затаила дыхание, почувствовав тонкий запах парфюма и мужского тела. Моё сердце ухнуло вниз и билось, кажется, через раз.

Макс приблизился к моему уху и тихо, волнующим голосом какие-то глубинные струны моей души, тихо сказал:

— Вполне, — потянулся за ремнем безопасности, пристегнул меня и вернулся на свое место.

У меня же вырвался вздох разочарования. И я сама на себя разозлилась ещё больше. "Вполне"? О чем он? Блин, про что мы говорили? А, кольцо. Господи, как же я устала от него! Устала от этих противоречивых эмоций. Устала от моей неоднозначной реакции на Макса.

Макс же привычно ухмыльнулся и завёл двигатель.

— Максим, ну зачем мы будем торопиться? К чему эта регистрация? Может ты ещё раз все взвесишь и подумаешь? Пожалуйста, давай не будем спешить, — я очень надеялась на его благоразумие и человечность. И не могла не попытаться уговорить его дать мне ещё время. Послезавтра регистрация! Господи, Макс и так очень требовательный, властный и упрямый человек. Если он получит ещё и официальные права, которые даёт регистрация брака, то он просто задушит нас своими диктаторскими и тиранскими замашками! Он ведь нам продыху не даст! Чего я допустить никак не могла.

— Спешить? Я и так опоздал. Даже слишком.

— Ты о чем? Куда ты опоздал?

— О тебе, — бросив в меня косой взгляд, уверенно и твёрдо сказал Макс.

А у меня мурашки по всему телу пробежали от его взгляда карих глаз.

— То есть ты не намерен менять своего решения?

— Регистрация послезавтра в четыре.

— Неужели ты не понимаешь, что своими упертостью и твердолобостью ты делаешь только хуже? Ну что тебе стоит пойти мне навстречу?

— Настойчивость через скалы проходит. А ты у меня такая мягкая и нежная. А сердце у тебя трепетное и… уже дрогнувшее.

Закусив губу от досады, я подумала о том, что он прав. Моё сердце и правда трепыхается, как птица в клетке, то в отчаяние бъется о ребра, намереваясь вырваться наружу, то замирает, не веря всему происходящему. И дрожит от ожидания неминуемого и вечного заточения или может быть от веры в лучшее…

Глава 27

— Ну, что будем пить? — Ритуля требовательно посмотрела на меня, будто знала, что мне совершенно не хочется пить. И своим настойчивым взглядом словно намеревалась изменить моё решение. Не дождавшись моего ответа, забарабанила наманикюренными пальчиками по лакированной поверхности стола и обратилась к официанту.

— Молодой человек, будьте добры, сыр, оливки, фрукты и мартини.

— И шоколад. Любой.

— Ну ты, как всегда, — усмехнулась моя младшая сестрёнка.

Ну да! Не могу я пить алкоголь без сладкого. Причём любой. Что теперь сделаешь? Вот такая я.

Заказ нам принесли быстро. Я крутила в руках мартишку, слушала болтовню Ритули и нервно кусала губы, не зная как сказать. И что именно сказать. А больше всего, меня пугала необходимость что-то объяснять и отвечать на вопросы, на которые я не знала ответов. Цедила мелкими глотками прозрачную, слегка зеленоватую прохладную жидкость, не чувствуя вкуса.

— Говори.

— Что? — я уставилась на неё, хаотично пытаясь вспомнить, что же она мне сейчас рассказывала.

— Маша, рассказывай, что случилось?

Я одним глотком допила мартини и выпалила:

— У меня завтра регистрация в четыре, — потянувшись к бутылке, я налила новую порцию сыворотки откровенности и правды. — Регистрация брака.

— Серьезно? Вы с ним помирились что ли? — её голос так и сквозил неприязнью.

— С кем? — спросила я, почувствовав лёгкую заторможенность и приятную теплую тяжесть в теле. А я ведь целый день ничего не ела. Быстро же затуманило мне рассудок.

— С кем? С Илюшенькой, конечно же, своим, — язвительно ответила.

— Нет, — тяжело вздохнув, добавила: — Это Макс.

— Мать честная! Ты серьёзно? — громче необходимого высказалась Ритуля с озорным блеском в глазах.

С опаской оглядываясь по сторонам, я отметила, что народу достаточно много. И каждый занят чем-то своим.

— А то-то я смотрю на кольцо — дорогое слишком. Не потянул бы твой индюк.

— Рита! Перестань!

— Вот это ты даёшь! Отхватила такого племенного жеребца и молчит! Блин, я ещё тогда поняла, что между вами все было.

Я скривилась. На душе было муторно. Чувство надвигающейся неприятности, беды, злоключения не покидало меня последние пару дней. Я не знала, чего конкретно йжду. Но одно я знала точно — это что-то не принесёт мне радости. Хотя предчувствие не просто было со мной ежесекундно. Оно увеличивалось и давило на меня с каждым мгновение все больше и больше. И я не могла понять, что тому причина. Предстоящая, так называемая, свадьба или что-то другое.

— Ну Максим! Ну молодец! Вот это я понимаю! Вот это мужик в натуральном виде! Пришёл, увел, женился! — все не унималась сестра в своём восхвалении.

— Скорее — нашёл, отбил, поработил, — горько заметила я. Причём отбил в прямом смысле слова — кулаками. А поработил шантажом.

— Стоп. А ты чего нос воротишь? Таких, как Макс твой вообще больше не делают. Не вижу блаженной улыбки на бессовестно счастливом лице.

— Ты не понимаешь, — качая головой, отвечала я. Все не могла решиться, рассказывать ли все сестре. А если я сделаю хуже? И разозлю Макса. Мне кажется, что он может быть ещё более опасным и безжалостным. — Он очень своевольный, категоричный и деспотичный.

— Что ты несёшь? — вспыхнула она. Естественно, я ведь разбила образ её идеального мужчины. — Нет, я, конечно, не сомневаюсь, что Макс может быть твёрдым, жёстким и даже жестоким, но точно не по отношению к тебе. Он на тебя так смотрел словно… словно всю жизнь только тебя и искал.

— Рита, он заставляет меня выйти за него замуж.

— Так, Машунь, я ничего не поняла. Объясни нормально, — нахмурилась она. — Как это заставляет? То есть ты не хочешь?

— Он мне предложил выбор — либо я выхожу замуж, либо он отнимет у меня Алису, — ну вот, сказала и чуток легче стало. Словно поделилась своей ношей с небезразличным человеком. Хоть это и эгоистично немного, но иногда очень необходимо. — Нет, я, конечно, понимаю, что по нашим законом почти всегда ребёнка оставляют матери, но…

— Подожди! — прикрикнула на меня, возбужденная моими откровениями Рита, прерывая мой поток признаний. — Он что, отец Алисы? Этот старый знакомый и есть отец твоей дочери? Тогда какого хрена он так долго пропадал? Где его черти носили?