Бывший моей соперницы - Яна Лари

— Должен был дождаться, когда я перезвоню, — перебивает она, бросая беглый взгляд на наручные часы. — Пошли, расскажешь, что за срочность. У меня мало времени.

Надрать бы ей зад за такой тон, но чудо-хореограф подрывается как ужаленный.

— Надя, был рад поболтать. Спасибо за чай. Удачи! — бросает, опасливо обходя меня по дуге.

Мы с Мариной на миг встречаемся взглядами. Дружелюбие там людоедское. Да и похрен.

Главное, что мы с Надей, наконец-то, остались наедине.

Кстати, куда там она хотела быть поцелованной?..

* * *

Надя

— Тебе обязательно доказывать всем подряд, какой ты крутой? — лютую, сжимая ручку двери, готовая запереться на все замки, едва Марк сделает хоть шаг в мою сторону.

Сейчас мне и, правда, не хочется его видеть. Потому что Марк может решить, будто меня волнует, куда он пропал. Или подумает, будто мне обидно, что он наутро опять предпочёл молча исчезнуть. Мне хочется захлопнуть дверь, потому что всё так и есть.

И всё-таки что-то меня тормозит.

Его близость по-прежнему отзывается внутренним трепетом… Таким восторженно-наивным, что я презираю себя за то, как он на меня действует.

Ремизов открытым текстом дал понять, какого рода интерес ко мне питает. И подтвердил его, переметнувшись к бывшей, когда мог бы… Когда мы могли хотя бы попробовать поговорить по-человечески.

Она у него для души, а я, получается, для тела. Расклад знакомый до зубного скрежета.

Чего ещё мне нужно?! Каких доказательств? И, главное — зачем?

Всего один удар сердца разделяет меня от того, чтобы вдохнуть поглубже и популярно высказать, куда ему идти и почему…

— Зачем ты меня бесишь? — Обрывает он готовую сорваться отповедь, делая решительный шаг мне навстречу. Теперь при всём желании не вырвать дверь из хватки его побелевших пальцев.

Марк действительно хмурится. Похоже, что ярость в нём срабатывает как щит на любую эмоцию.

— А не пойти бы тебе… беситься в другом месте? — выталкиваю сгустком горячего от волнения шёпота. Воздух между нами раскалён от напряжения, едва не потрескивает. — Особенно с учётом, что мне на твои психи глубоко плевать.

— Мне кажется, ты сильно преувеличиваешь своё равнодушие.

Решимость вдруг прогорает, опадая пеплом. При всей справедливости утверждения подтвердить его — значит признать, что меня за каким-то лешим это реально цепляет. Как ответить?

— Тебе кажется. — Дёргаю плечом, сбрасывая его вторую руку, и тут же ловлю себя на смутном сожалении, когда мне это удаётся. — Перестань меня преследовать, сам убедишься.

— Ещё скажи, что тебе это не нравится.

— Представь себе!

— Совсем ни капли? — тон Марка становится насмешливым, когда мне не сразу удаётся оторвать взгляд от его пальцев, подныривающих под низ моей футболки.

Я не могу контролировать реакции тела: ни мелкую дрожь, ни изменённое дыхание, ни помутневший моментально взгляд.

Доказательства его слов — они на виду.

— Это не имеет значения, — решаю хотя бы не отрицать очевидное. Попытка уйти в несознанку будет выглядеть тупо и жалко. — У меня нет партнёра, а потребности есть. Почему я должна объяснять тебе, мужику, элементарные вещи? Ну, совпали темпераментами. Ура, что тут скажешь? Но мне не нравишься ты. Ты меня до ручки доводишь постоянно, как только натягиваешь обратно штаны.

— Неужели?

Да, это всё ещё мы: познавшие друг друга не единожды, но совершенно неспособные общаться.

Что может пойти не так?

Что угодно.

Я не хочу привязываться, а потом страдать, когда он закончит здесь свои дела и уедет.

— Представь себе. На дух тебя не переношу! — шиплю, пытаясь вывернуться.

В его взгляде нет понимания, только азарт.

— Продолжай. Я прям кончаю от твоей «ненависти».

— Ты больной придурок!

Срываюсь в дальнюю комнату, там на двери есть замок.

— Ты чего задёргалась? — Марк ловит воздух в месте, где секунду назад была моя кисть. — Не будет ничего такого, чего бы мы уже не делали!

Больше не оборачиваюсь. Его агрессивное дыхание толчками шевелит волосы на затылке.

Через кухню пробегаю в спальню, потом в зал. Громко взвизгиваю, когда Марк успевает протиснуться в дверь. Забегаю в угол за кресло-качалку. Сердце ломится в рёбра как ненормальное! Меня потряхивает уже не от злости, а от адреналина.

— Поймал! — Марк с возбуждённым смешком хватается за подлокотники кресла и резко выдёргивает плетёную спинку из моих пальцев.

— Я закричу… — Выставляю вперёд руки, прижимаясь спиной к стене.

Договорить не успеваю. Он набрасывает мне на голову сорванный с кресла плед, подхватывает на руки и заваливается вместе со мной на диван.

Воздуха под плотной тканью мало, а тот, что есть, едва могу вдохнуть от паники. Вьюсь ужом пытаясь одновременно отбиться, раскрыть лицо и при этом ещё, желательно, не задохнуться. Но Марк зажимает мои бёдра между своими ногами и только затем позволяет избавиться от пледа на голове.

В его карих глазах бурлит энергия, не нашедшая выхода, словно у зверя, запертого в клетке. Зубы стиснуты, дыхание сбито… Выглядит адски горячо.

— Тс-с… — Марк медленно задирает футболку, обнажая моё тело для своего жадного взгляда. — Рано кричать. Я тебя ещё даже не начал наказывать… За грязный язык… За отвратительный завтрак… За испорченные рубашки…

— Всё… — хнычу, задыхаясь от его прикосновений. — Я прошу перемирия! Пусти…

Будто не слыша, он продолжает вести костяшками пальцев по моей коже. Всё выше и выше… Его глаза неотрывно и напряжённо следят за рукой. И я невменяемая. Тону в наслаждении без шанса вынырнуть.

— Не сегодня. Ты так хорошо старалась… — Марк только усмехается моей слабой попытке удержать футболку на груди. — Нарочно ведь провоцируешь, не так ли? Понравилось быть отшлёпанной?

Я кусаю губы, чтобы не застонать вслух. Мне срочно нужно, чтобы он поцеловал меня. Так нужно, что я готова подтвердить что угодно.

— Марк, пожалуйста.

— Пожалуйста, что? — Он поднимает голову и впивается в меня потемневшим взглядом.

Присвой меня как ты один умеешь.

Пьяно облизываю губы.

— Поцелуй меня, — голос хрипит, кровь бросается к щекам, сердце ломится сквозь рёбра… замирает в ожидании…

Наконец, он это делает — медленно склоняется и проникает мне в рот языком, опаляя нёбо хриплым стоном.

Мир гаснет вокруг и снова вспыхивает уже за закрытыми веками. Яркий как никогда. Меня размазывает удовольствием… Не ожидала, что буду реагировать каждый раз как первый. И Марк… Он целует меня так, словно хочет