"Фантастика 2023-177". Компиляция. Книги 1-21 (СИ) - Исьемини Виктор

— Радуйтесь, добрые люди! Победа! Победа! Замок взят! Наш король в поединке одолел главного вампира! Победа! Победа!

При этом колдун не стесняясь пробивался к центру толпы, расталкивая и едва не топча конем горожан. Настроение у толпы тут же переменилось, все наперебой принялись расспрашивать Сарнака о подробностях боя, горожанки интересовались, когда же вернутся мужья, кто-то первым истошно завопил:

— Да здравствует король!

— Да здравствует король! Слава! — подхватили десятки глоток и толпа вновь двинулась к дворцу, но уже совершенно в другом настроении.

Во дворце молодого мага встретил бледный и перепуганный сэр Мертенк в кольчуге и с мечом.

— Слава Гилфингу, вы появились вовремя! А я уж приказал слугам вооружиться, думал, что эта чернь попробует штурмовать Альхеллу… Так что же? Мы и вправду победили? Расскажите же, что там произошло в самом деле.

— Потом, сэр Мертенк, потом. Сейчас я должен не дать остыть этим болванам. Кто-то подстрекает их к мятежу… Идемте на балкон!

С балкона Сарнак повторил свое сообщение о победе и затем принялся пространно рассказывать о штурме замка, не жалея красочных подробностей. Толпа, затаив дыхание, ловила каждое слово оратора, разражаясь аханьем и вздохами при каждой леденящей душу сцене… Эти люди, словно дети охочие до страшных сказок, верили каждому слову мага. Минут через двадцать пять колдун призвал всех идти в храм Гилфинга Светлого, расположенный на площади напротив Альхеллы, вознести благодарственные молитвы за дарованную воинству Альды победу и вся толпа в едином порыве двинулась от дворца…

— Ну вот, с этим мы управились, — заключил Сарнак, — признайтесь, сэр канцлер, это был хороший ход — отправить их молиться. Пусть-ка остынут и разойдутся по домам в благостном настроении.

— Да-да, но скажите — это правда? Наши и впрямь победили?

— Правда — все до последнего слова! Замок взят, а наш король сейчас, должно быть, делит добычу или пирует со своими соратниками.

— Однако, говорят, наше войско бежало под ударом колдовства вампиров…

— Да, кое-кто разбежался под ударом своей трусости и невежества, но мы все же победили… А трусы будут наказаны, я думаю. Вам же, насколько я понимаю, предстоит готовить церемонию встречи победителей, да и пошлите-ка, пожалуй, людей разузнать, кто сегодня мутил воду… Но как, все же, Гангмар побери, ловко я отправил их в храм!

— Ловко, сэр колдун, ловко… Не мешало бы и перед выступлением отслужить молебен Гилфингу-Воину, как это обычно делалось перед каждым походом, — канцлер говорил о старинном альдийском обычае посвящать перед уходом на войну свое оружие божеству. Это был красивый, хотя и несколько мрачный ритуал — воины в доспехах молча молились Гилфингу, затем под пение хора священников по одному подходили и возлагали свои мечи на алтарь…

— Может быть и стоило, но вы же знаете, как наш епископ относится к его величеству…

— Да уж… Но, возможно, теперь он переменит свое мнение. Вы уж поговорите с королем — вас его величество послушает, я полагаю… А я бы поговорил с его священством… Не годится королю жить в раздоре с епископом.

— Но ведь наш король… он ведь…

— Да… — и оба задумались о том, возможно ли согласие между священником и демоном.

— …И вот таким образом становится понятным тайный смысл старинной легенды о том, что Гунгилла Прекрасная после того, как Гилфинг Светлый покинул Мир, утратила телесный облик и как-бы растворилась в своих бессловесных созданиях — растениях и животных — и присутствует везде, где есть ее творения и в то же время нигде конкретно. Как видите, ваше императорское величество, совсем не сложно!

— М-да-а, в общем-то…

— А сейчас, поскольку — судя по песку в этих часах — время нашей беседы истекает, я воспользуюсь оставшимися минутами и обращусь к вашему императорскому величеству с покорнейшей просьбой.

— Все, что угодно, кузен, все что угодно…

— Суть моей просьбы заключается в том, что я попрошу ваше императорское величество во время одной из наших бесед выслушать некоего человека.

— Ладно, приводите этого человека. Он что же — теолог, мудрец, мыслитель?

— Отнюдь, ваше императорское величество, отнюдь. Его идеи просты и безыскусны — и тем не менее я прошу выслушать их, ибо прозреваю за ними великое будущее.

— Вот как!

— Этот человек — его имя, кстати, Когер — незначительный клирик из провинции. Он уже направляется в столицу, но еще не знает, кто пригласил его. Мы назовемся вымышленными именами и представимся священниками, занимающими довольно невысокое положение в церковной иерархии — брату Когеру вовсе незачем знать, что он беседует с архиепископом и императором. Мне бы весьма хотелось, чтобы вы, ваше императорское величество, выслушали его…

— Что ж, приводите этого вашего Когера — я распоряжусь предупредить охрану…

В коридоре Элевзиль II, как обычно, сбросил мантию и двинулся к тронному залу. За ним семенил, пыхтя и переваливаясь, канцлер — низкорослый толстячок.

— Ну, так что там у нас на сегодня? — поинтересовался император.

— С позволения вашего императорского величества, два приема — посольство гномов и этот сумасшедший колдун из Альды, — сопя и задыхаясь отвечал канцлер, которому тяжело было поспевать за широко шагающим рослым монархом и докладывать одновременно.

— Опять гномы… Что на сей раз? И неужели нельзя было отказать как-нибудь этому… как его… в общем, этому колдуну?

— Что касается гномов, то причиной послужил ювелир Ганпетус…

— А, помню — этот гном получил вид на жительство в столице и обслуживает наш двор.

— Именно так, ваше императорское величество. Он утверждал, что его комнату в трактире, где он остановился, ограбили. Когда же хозяин трактира отказался возместить убытки, сей гном, напившись, начал буянить и вместе со своими учениками разнес трактир, фактически, на куски. Стража пыталась арестовать буянов — те оказали сопротивление, при этом трое стражников серьезно ранены. Наконец, при помощи гвардейцев, все четверо гномов арестованы и заключены в тюрьму. Это-то и послужит, по-видимому, содержанием ноты протеста посла гномов.

— По-видимому? — император остановился перед дверями в тронную залу и строго посмотрел на канцлера. Следовавшие за ним слуги тут же кинулись распахивать тяжелые створки.

— Посол отказался назвать причину, по которой требует личной аудиенции у вашего императорского величества, но заявил, что в случае отказа он объявит войну и бросит вызов вашему императорскому величеству от имени своего короля. Что же касается колдуна… э-э… — канцлер, пользуясь остановкой, порылся в своих свитках, которые держал в руках, — э-э… Гельды-колдуна — то он уже давно обивал пороги моей канцелярии, а сегодня примчался с утра, твердя, что сообщит вашему императорскому величеству сведения государственной важности и при этом наделал много шума, чему стали свидетелями несколько дворян. Отказать в аудиенции не представлялось возможным. А затем уже прибыли послы гномов.

— Ну что ж — примем и его. Возможно, это окажется забавным.

Император вошел в зал, стоявшие в почетном карауле у трона гвардейцы отсалютовали. Элевзиль направился к возвышению, на котором стоял трон:

— Вот что, пусть сюда подойдет маршал и доложит о состоянии армии и готовности к войне, затем минут через двадцать — зовите послов, а уж после — примем колдуна… Да, пусть придворный маг тоже при том присутствует, — вспомнил император, усаживаясь на трон.

— Маршал Каногор и придворный маг Гимелиус уже оповещены и спешат сюда, — доложил канцлер, подавая императору скипетр.

— Отлично, сэр Гвино, отлично. Вы весьма расторопны… Но гномы, каковы эти гномы! Они готовы развязать войну из-за ареста какого-то ювелиришки, какого-то пьянчуги — и это после того, как мы нанесли им ряд тяжких поражений в последней кампании!..

— Но зато они наголову разбили наше войско в предпоследней, причем пал маршал имперского войска! — провозгласил маршал Каногор, входя в зал.