Военный талант - Джек Макдевитт

Напряжение растет. Рэндинхал занят врагом, его защитники, получившие в подкрепление четыре деллакондских фрегата, потерпели поражение. Короткая отчаянная оборона завершилась полным разгромом. Правительство издает закон, запрещающий частным лицам участвовать в войне на стороне других государств. Известный сторонник вмешательства в конфликт убит во время выступления в Совете. Через три дня после получения известия о падении Рэндинхала состоялась несанкционированная передача записи радиопереговоров между защищавшими его кораблями. Таннер описывает их как "душераздирающие". Митинг с требованием вмешательства перерос в бунт, а вотум недоверия политике примирения был отклонен большинством всего в один голос!

Потом Сим с горсткой деллакондцев застал врасплох и разгромил большой вражеский флот возле Эшалета.

В разгар этих событий пришло известие о гибели Мэтта Оландера.

"У меня нет слов!", — пишет Таннер.

"Погиб во время битвы при Рэндинхале, на борту фрегата Конфедерации "Стращинский", — так было сказано в официальном сообщении. Мы смотрели его на проекторе Кэндлза, который не очень хорошо работал. Говорящий казался бледно-зеленым. Он доблестно сражался, защищая людей, которых не знал, в самых высоких традициях Служения. Заверяем вас, что вы не одиноки, оплакивая его гибель. Его самопожертвование не будет забыто". Это послание было направлено на кафедру физики.

Итак, Мэтт к нам не вернется. Я вспоминаю наши последние беседы, во время которых он только качал головой, когда я доказывала ему бесполезность всего этого. "Ты не права, Лейша, — отвечал он, — для человечества это не обычная война. Это водораздел. Перекресток эволюции. Две технологические культуры, несомненно, единственные существующие в нашем рукаве Галактики, а, может, и во всем Млечном Пути. Если бы я был религиозен, я бы сказал тебе, что все это нарочно подготовлено природой..."

Проклятие.

Большую часть дня шел дождь. Университетский городок даже в лучшие времена угрюм, а сегодня вечером деревья, обелиски, гигантские кусты афелии — лишь тени другого мира, место, где нет больше Мэтта, и нет порядка. Несколько человек, которых я вижу, спешат по домам, закутавшись в тяжелые куртки.

Смерть на расстоянии".

Через несколько дней деллакондцы устроили засаду и рассеяли боевой флот ашиуров в Щели. Это была их вторая крупная победа за неделю, причем самая большая в смысле потерь противника: два основных корабля и полдесятка кораблей сопровождения, а небольшой флот Сима потерял всего один фрегат.

Потом произошла загадочная история.

Началась она невинно и болезненно. Личные голограммы из зоны боевых действий не пользовались приоритетной передачей по коммуникационным сетям, поэтому никто не удивился, когда от Оландера пришло еще одно послание. Лейша, Кэндлз и все остальные собрались во Внутренних Покоях, и, хотя многие уже не разговаривали друг с другом, общее горе свело их вместе.

"У них была вечеринка молодых (кроме Мэтта) офицеров обоего пола в сине-голубой форме деллакондцев. На заднем плане кружились танцоры, все очень веселились. Мэтт пытался говорить с нами, перекрикивая шум и смех, говорил, что все они скоро будут дома. А потом была сказана фраза, на которую сначала никто не обратил внимания, но которая с тех пор не дает мне спать по ночам: "К этому времени, — сказал он, глядя на нас поверх бокала с игристым вином, — вы уже узнаете об Эшалете и Щели. Мы наконец-то повернули ход событий. Скажите Лейше, что эти сукины дети бегут!"

Только через несколько минут, когда голограмма закончилась, Кэндлз издал ворчание и взглянул на меня с озадаченным выражением на лице. "Щель, — сказал он. — Мэтт погиб при обороне Рэндинхала. Сражения за Щель еще не было!"

Строго говоря, здесь все заканчивается. "Записные книжки" после этого описывают только сравнительно обыденные вещи: нервный срыв у садовника, работающего в университете, интервью с Кэндлзом, представляющее определенный интерес для литературоведов, некоторые сомнения в собственных силах, возникшие у Таннер из-за недостатка терпения по отношению к трудной студентке. "Боже мой, — жалуется она, — мир распадается на части, а этот ребенок расстроен тем, что ей приходится уяснять, чем кажутся жизнь и смерть телепату. Но как иначе ей понять ашиурскую литературу?"

Несколько недель спустя она сообщает о своей отставке и делает последнюю запись в дневнике. Это одно-единственное слово: "Миллениум!"

Миллениум был первым союзником Сима. Планета, пославшая свои корабли на Чиппева, Гранд Салинас и Ригель. Арсенал Конфедерации во времена величия деллакондцев. Именно на Миллениум Сим вывез беженцев после знаменитой эвакуации Илианды.

Почитание Кристофера Сима на этой планете так велико, что "Корсариус" до сих пор числится у них в списках действующих боевых кораблей. Во всех переговорах флота участвуют его позывные.

Я запросил в той же библиотеке имена тех, кто имел доступ к "Записным книжкам". Информация появилась на дисплее Джейкоба еще до того, как я пошел спать. Шесть человек за последние пять лет. Я ожидал найти там имя Хью Скотта, но ошибся.

Зато там было имя Гейба.

7

В некотором смысле, во время рейда на Хринвар была

одержана победа гораздо более значительная, чем просто

выигранное сражение. Миф о неуязвимости противника был

навсегда развеян, и ашиуры поняли, что не могут больше

продолжать свое безжалостное наступление, не оглядываясь

время от времени назад.

Дворец Народа — это центр человеческого правительства. В нем собирается Совет, на нижних уровнях размещаются кабинеты исполнительной власти, а в западном крыле проходят заседания Суда. Он возвышается над всеми окружающими строениями, даже над Серебряной Башней Конфедерации в противоположном конце Белого Бассейна.

На примыкающем к помещению Суда квадратном километре, ранее занятом парком, раскинулось здание Архива Конфедерации, и добраться до него можно только пешком. Оно выстроено в романском стиле, рядом стоит на страже знаменитое бронзовое изваяние Тариена Сима, держащего в вытянутой руке свиток Договора (в действительности, он не дожил до завершения работы над ним).

Снег растаял, погода стала не по сезону теплой, разнообразные флаги планет хлопали на ветру, и выше всех реяло бело-зеленое знамя Человека. День был слишком хорош, чтобы проводить его в четырех стенах, поэтому я снял обруч и присоединился к довольно большому числу людей, греющихся на солнышке.