Вокруг света за любовью - Мелисса Макклон

— А кто боится? — спросил Джейс.

— Только не я, — ответила с отчаянием в голосе Милли. — Теперь я больше ничего не боюсь.

После этой перепалки перед камерой они несколько часов по возможности избегали друг друга. Довольно со зрителей и одного спектакля.

— Сколько нам еще ехать? — спросил Джейс. Он вел машину из Рованьеми, столицы Лапландии, Северная Финляндия.

Девушка сверилась с картой.

— Три километра.

— Мне казалось, что три километра было уже два километра назад.

— Может, я ошиблась, прости.

— Сейчас нам лучше не ошибаться.

— Я стараюсь, как могу, — сказала Милли, очень надеясь, что слова не выдадут ее усталости. Она свернула карту пополам. В этих местах в июле солнце никогда не заходит за горизонт. Но измотанность дает о себе знать все равно. — Я просто пытаюсь разобраться в незнакомом языке, а еще если учесть, что я не спала целые сутки….

Он выдавил улыбку.

Милли зевнула. Из Италии они прямиком отправились в Финляндию, без перерыва и отдыха. В этом было лишь одно преимущество: не спишь — не снится Джейс.

— Хочешь немного подремать?

— Нет, спасибо, — сказала она. — Наверняка организаторы предусмотрели для нас отдых. Если, конечно, они не задумали уморить все три команды к финалу.

— Кто знает, — Джейс пожал плечами. — Этот визит к Санте может преподнести нам что угодно в качестве рождественского подарка.

— Забавно, Рождество — в июле? — Она снова сверилась с картой. — Сейчас направо.

Он припарковался у деревянного домика — резиденции Санта-Клауса. Их встретил разодетый эльф, который провел их прямо в кабинет Санты.

Огромное деревянное кресло расположилось у горящего камина. Потрескивающие поленья напомнили Милли холодные зимы в Орегоне. Правда, так далеко от дома она себя не чувствовала никогда. По обеим сторонам от кресла стояли деревянные скамеечки.

— Присаживайтесь, — сказал эльф, когда они прошли в комнату, и колокольцы на его башмачках звякнули.

Джейс устроился рядом с очагом. Милли села рядом с круглым столиком. Напряженная тишина повисла в воздухе. Похоже, оба больше не были друзьями. Скорее, чужаками.

— Приветствую вас, гости дорогие, — раздалось где-то совсем рядом, и вошел огромный Санта. На нем была красная куртка, зеленые штаны и коричневые сапоги. Красная шапка, очки в тоненькой золотистой оправе, а также длинная седая борода довершали знакомый с детства образ.

Санта сел между ними.

— Чем раньше начнете планировать Рождество — тем лучше. Что бы вы хотели в качестве подарка?

Джейс поднял брови.

— Как насчет блестящего новенького мотоцикла?

Санта усмехнулся и покачал головой.

— Большинству мужчин этого было бы недостаточно.

— А что все просят? — спросила Милли.

— Славы. Богатства. Любви, — перечислил Санта.

— Ну, славы у нас предостаточно, — пробормотал Джейс.

Глаза Санты блеснули.

— Тогда… богатства? Или любви?

Сердце Милли сжалось.

— Денег, как я полагаю, — сказал Джейс. — Дайте мне парочку миллионов для поддержки моего бизнеса, остальное я постараюсь устроить сам.

Санта пригладил бороду.

— Посмотрим, что я смогу сделать.

— Спасибо, — поблагодарил Джейс.

— А ты что бы хотела на Рождество? — спросил Санта у Милли.

Любви.

— Я бы хотела… — Милли задумалась над подходящей формулировкой. — Обрести счастье после финиша.

Она услышала, как шумно выдохнул Джейс.

— А можно поточнее? — спросил Санта.

Милли наклонилась к нему поближе. Его пушистые волосы коснулись ее щеки, и она прошептала тихо-тихо ему на ухо:

— Хочу мужа, который бы любил меня, здоровых детишек, собственный дом и собаку.

Санта улыбнулся.

— Вот это хороший заказ.

Милли вздохнула.

— Я знаю.

— Постараюсь сделать все возможное. — Санта задумался. — Может, что-то еще, в качестве запасного варианта?

Милли нахмурилась.

— Собаку? — сказала она вслух, для зрителей и Джейса. — Щенка.

— Шоколадного лабрадора, — подсказал Джейс. — По имени Херши.

— Откуда ты знаешь? — удивилась Милли.

— Угадал.

Глаза Санты весело блеснули.

— Ну, с этим заданием я точно справлюсь.

А что, щенок — не так уж плохо. Хотя бы он будет преданно любить ее.

— Спасибо, Санта.

Санта широко улыбнулся.

— Будь хорошей девочкой весь год и получишь свой подарок к Рождеству, — произнес он традиционную фразу.

Да уж, она всю жизнь была хорошей девочкой, но любовь Джейса это ей не помогло завоевать.

Глава десятая

Из Финляндии они полетели прямиком в Канаду. Прогулка на лошадях в Калгари стала их очередным заданием. Дальше был спуск на плотах по бурной реке в Национальном парке. И вот теперь это…

Джейс еще раз перечитал карточку с заданием: «Каждый член команды должен прыгнуть с парашютом после того, как профессиональный инструктор поработает с вами. Приземлившись, вы получите новую карточку. По одному самолету на каждую команду. Если один из членов команды откажется прыгать, команда зарабатывает три штрафных часа».

Милли нервно теребила прядь волос.

— В Канаде столько всего интересного! Ну зачем было выбирать такой экстремальный вид спорта?

Несмотря на то, что эти слова были произнесены самым будничным тоном, от Джейса не укрылась ее тревога. Уж кто-кто, а он отлично знал, как сильно Милли боится высоты. Конечно, она уже один раз преодолела свой страх, когда спускалась с отвесной скалы в Кейптауне. Но это не значит, что она преодолела его навсегда.

Трехчасовая отсрочка убьет все шансы на победу.

— Что решила? — с тревогой спросил он.

Она смело взглянула ему в глаза.

— Поскорее забраться на этот самолет, пока другие команды не прибыли.

— Узнаю мою храбрую Милли! — И он ободряюще похлопал ее по плечу, подмигнув в камеру.

— Давай быстрее… Пока я не передумала!

Неужели это она, тихая скромница Милли, стоит сейчас у открытой двери самолета, парящего высоко над Канадой? Ее инструктор, Тор, давал последние наставления. Да все равно ей, сколько раз он успешно прыгал с парашютом. Ведь сейчас будет прыгать она, а не он. Девушка крепко зажмурилась.

Милли была уверена, что идет на верную смерть.

Вся жизнь промелькнула у нее перед глазами. Господи, как же мало она успела сделать!

Это несправедливо!

Правда, ее смерть заснимут на камеры и покажут всему миру. Уже неплохо. На миру и смерть красна. Не многим выпадает такая честь. А уж отец точно теперь не назовет ее трусихой.