О СТАЛИНЕ И СТАЛИНИЗМЕ - Рой Медведев

Поэтому, несмотря на огромные усилия, старт первой пятилетки был не слишком успешным. В 1929 году, например, производство чугуна и стали увеличилось только на 600-800 тысяч тонн, тракторов выпустили лишь 3,3 тысячи. Медленнее, чем планировалось, возрастало производство продукции легкой и пищевой промышленности. Плохо работал железнодорожный транспорт. Возникла необходимость снизить многие задания и контрольные цифры пятилетнего плана, ориентируясь на его отправной вариант. Однако Сталин настоял, напротив, на значительном увеличении многих заданий.

«Работа ЦК…- говорил он на XVI съезде ВКП(б) в июне 1930 года,- шла, главным образом, по линии исправления и уточнения пятилетнего плана в смысле увеличения темпов и сокращения сроков…

По черной металлургии: пятилетний план предусматривает доведение производства чугуна в последний год пятилетки до 10 миллионов тонн; решение же ЦК находит эту норму недостаточной и считает, что производство чугуна в последний год пятилетки должно быть поднято до 17 миллионов тонн.

По тракторостроению: пятилетний план предусматривает доведение, производства тракторов в последний год пятилетки до 55 тысяч штук; решение же ЦК находит это задание недостаточным и считает, что производство тракторов в последний год пятилетки должно быть поднято до 170 тысяч штук.

То же самое нужно сказать об автостроении, где вместо производства 100 тысяч штук автомобилей (грузовых и легковых) в последний год пятилетки, предусмотренных пятилетним планом, решено поднять производство автомобилей, до 200 тысяч штук.

То же самое имеет место в отношении цветной металлургии, где наметки пятилетнего плана увеличены более чем на 100%, и сельхозмашиностроения, где наметки пятилетнего плана также увеличены более чем на 100%.

Я уже не говорю о строительстве комбайнов, которое не было вовсе учтено в пятилетнем плане и производство которых должно быть доведено в последний год пятилетки минимум до 40 тысяч штук».

Такого рода авантюризм в планировании встретил серьезные и обоснованные возражения и беспартийных специалистов, и многих большевиков-хозяйственников. Сталин не пожелал считаться с их доводами. Однако репрессии и угрозы не привели к ускорению темпов развития промышленности. В 1930 году планировалось увеличить ее продукцию на 31-32 процента – фактический прирост 22 процента. На 1931 год было принято обязательство увеличить промышленное производство на 45 процентов – фактический рост 20 процентов. В 1932, году он снизился до 15 процентов, а в 1933 году – до 5 процентов. Уже в 1932 году был снят лозунг «За 17 миллионов тонн чугуна», значительно сокращены планы развития черной и цветной металлургии и машиностроения.

Тем не менее в январе 1933 года Сталин объявил, что первый пятилетний план выполнен досрочно – за 4 года и 3 месяца, и что уже в 1932 году промышленное производство достигло контрольных цифр, намеченных на 1933 год.

Началась шумная пропагандистская кампания. С ее помощью Сталин хотел замаскировать тяжелое положение, которое сложилось в стране, особенно из-за острого дефицита продовольствия и голода в основных сельскохозяйственных районах.

Конечно, промышленность сделала за годы первой пятилетки заметный шаг вперед. Однако это продвижение было отнюдь не столь значительным и быстрым, как об этом было объявлено на январском Пленуме ЦК ВКП(б). Приведенные Сталиным цифры были основаны на сознательной фальсификации.

Рост валовой продукции промышленности планировался ВСНХ и Госпланом, на пятилетие 1928/29-1932/33 годы в 2,8 раза, при этом по группе «А» – в 3,3 раза. Фактически за пять лет продукция всей, промышленности увеличилась в 2 раза, а производство средств производства – в 2,7 раза, значительно ниже плановых наметок. Производство предметов народного потребления увеличилось на 56 процентов, а не в 2,4 раза, как намечалось.

Однако и этот прирост в ряде случаев был чисто «статистическим», в связи с проводившейся тогда специализацией производства стоимость некоторых полуфабрикатов учитывалась при отчетах дважды: вначале при оценке работы предприятия, выпускающего полуфабрикат, а затем при оценке работы предприятия, дающего готовое изделие.

Анализ выполнения первой пятилетки не только по валовому производству, но и по натуральным показателям убеждает, что общие результаты были гораздо скромнее, чем об этом сообщалось. К концу пятилетки не было выполнено не только большинство контрольных заданий ее оптимального варианта, но и многие наметки отправного. Тем более остались невыполненными те нереальные задания, о которых Сталин говорил на XVI съезде партии.

Сталин объявил, что задание по производству чугуна на последний год пятилетки увеличивается с 10 миллионов тонн до 17 миллионов тонн. Фактически в 1932 году было выплавлено 6,16 миллиона тонн. Даже в 1940 году выплавка чугуна составляла 15 миллионов тонн и превысила 17 миллионов тонн только в 1950 году. Вместо 10,4 миллиона тонн стали в 1932 году было выплавлено 6 миллионов тонн, а проката вместо 8 миллионов тонн произведено 4,4 миллиона тонн.

Производство электроэнергии в последний год пятилетки намечалось довести до 22 миллиардов киловатт-часов. Фактически было получено в 1932 году 13,4 миллиарда киловатт-часов. Производство угля и торфа отставало в 1932 году на 10-15 процентов от контрольных заданий. Лучше обстояло дело с добычей нефти – уже в 1931 году ее добыли 22,4 миллиона тонн, то есть больше, чем было запланировано на 1932-1933 годы. Однако в последующие два года добыча снова упала.

Не были выполнены задания оптимального варианта пятилетки и по производству строительных материалов. Так, например, вместо запланированных на 1932 год 9300 миллионов штук кирпича было произведено 4900 миллионов. Еще хуже обстояло дело с производством минеральных удобрений – вместо 8-8,5 миллиона тонн их выпустили в 1932 году 920 тысяч тонн и в 1933 году 1033 тысячи тонн.

Не были выполнены многие важные задания по машиностроению (в том числе сельскохозяйственному). Производство автомашин планировалось довести в 1932 году до 100 тысяч штук (а по сталинскому плану – до 200 тысяч). Фактически в 1932 году было произведено 23,9 тысячи автомашин, а в 1933 году – 49,7 тысячи. Только лишь в 1936 году было выпущено более 100 тысяч автомашин. Тракторов в 1932 году выпустили 49 тысяч. Что касается объявленных Сталиным 170 тысяч тракторов в год, то эта цифра не была достигнута ни перед войной, ни в первое десятилетие после нее. Не было выполнено и нереальное задание Сталина о производстве 40 тысяч комбайнов.

В легкой и пищевой промышленности во многих случаях вообще не было никакого роста производства. В 1928 году было выпущено 2,68 миллиона метров хлопчатобумажных тканей, а в 1932 году – 2,69 миллиона. План же предусматривал 4,6 миллиона метров. Шерстяных тканей в 1928 году было изготовлено 86,8 миллиона метров, а в 1932 году – 86,7 миллиона. План предусматривал производство 270-300 миллионов метров, но для его выполнения не было сырья, так как поголовье овец значительно уменьшилось. Снизилось за пятилетие производство льняных тканей. На 30 процентов уменьшилось производство сахара, заметно уменьшилось в сравнении с 1928 годом и производство мяса и молока. Не были выполнены к 1932 году контрольные цифры производства обуви, бумаги, грузооборота железных дорог и многие другие.

Переселение миллионов людей, в основном бедняков, из деревни в город улучшало условия их жизни. Улучшалось материальное положение и миллионов горожан, прежде безработных,- теперь для всех нашлось применение. Однако жизненный уровень кадровых рабочих за годы первой пятилетки снизился. Не была выполнена директива XV съезда ВКП(б) о непрерывном росте заработной платы рабочих и служащих в «реальном ее выражении». Реальная заработная плата рабочих Ленинграда уже в 1930 году была по всем отраслям ниже, чем в 1927-1928 годах. Эта тенденция сохранялась и в 1931-1932 годах. Только в 1940 году реальная заработная плата рабочих достигла уровня 1928 года.

ОБОСТРЕНИЕ ВНУТРЕННЕЙ И ВНЕШНЕЙ ОБСТАНОВКИ В НАЧАЛЕ 30-х ГОДОВ

1

Серьезные просчеты в экономической и социальной политике в 1928- 1932 годах привели к ухудшению материального положения большинства населения страны и к введению строгого нормирования в снабжении и торговле. Это вызвало недовольство значительной части трудящихся. Сталин снова, нашел козла отпущения – теперь это были специалисты из числа старой, сформировавшейся еще до революции русской (и украинской) интеллигенции.

Часть русской интеллигенция активно выступала в годы гражданской войны против большевиков. Немало интеллигентов было выслано из Советской России в первые годы нэпа. Но так же, как для строительства Красной Армии были использованы опыт и знания многих тысяч бывших царских офицеров, так и для строительства советской экономики и науки Ленин считал не только возможным, но необходимым использовать опыт и знания старой «буржуазной» интеллигенции, которая готова была в своей профессиональной области лояльно сотрудничать с новой властью. Так оно и было в первый период нэпа. В хозяйственном аппарате, на промышленных предприятиях, в научных учреждениях и учебных заведениях, в земельных органах, в Госплане СССР и в статистических управлениях работало немало «буржуазных» специалистов, представителей старой интеллигенции и свергнутых Октябрем эксплуататорских классов, а также бывших меньшевиков и эсеров, отказавшихся от оппозиционной политической деятельности. На их настроение не могли не оказывать влияния обострение внутренних противоречий в стране, особенно между Советской властью и крестьянством, некомпетентность при вмешательстве в экономику, порождавшая множество потерь и трудностей. И естественно, что большая часть старой интеллигенции сочувствовала той группировке партийного руководства, которая получила наименование «правого» уклона. Иные специалисты оказались втянуты и в антисоветскую деятельность, в том числе и конспиративного характера. В начале 30-х годов не только в эмиграции, но и внутри СССР возникло несколько контрреволюционных организаций и групп (некоторые, как, например, знаменитая впоследствии организация «Трест», создавало само ГПУ). Но контрреволюционеров среди старой интеллигенции и специалистов было ничтожно мало. Подавляющее большинство работало честно, стараясь советом и делом помочь партийным деятелям» стоявшим во главе различных хозяйственных организаций. Многие были искренне захвачены громадным размахом первых пятилетних планов.