Адвокат вольного города 10 - Тимофей Кулабухов

— А костёр потух?

— Нет, если добавить дров, то разгорится. Он тлеет, я берегу спички. А что вообще произошло, что за движения в воде?

— Дээээ… Это наши друзья. Вы, кстати, про них кому-нибудь рассказывали?

— Про элементалей? — он принялся распалять костёр. — Нет. Не знаю, как сказать, да и человек я необщительный. Просто отмалчиваюсь. Олег мне, в сущности, не друг, он просто мой сосед по юрте. Приятель поневоле.

— Спасибо, что держите секретность, — костёр стал понемногу согревать меня. — Раз уж так, то скажу, что в реке теперь водятся дельфины.

— Дельфины⁈

— Они.

— Ни разу не видел.

— Увидите.

— Я как ветеринарный работник… Никогда не сталкивался.

— А я как адвокат вот столкнулся, ещё и как.

У костра стало теплее, и я осторожно, пока говорил, снял с себя одежду, вынул блокнот, вернее то, что от него осталось и вообще разложился. В свете костра посмотрел на рёбра. От удара последнего дельфина там расцветали синяки. Мда, вот и делай добро людям… В данном случае не-людям.

«Дельфинов восемь… Семья воссоединилась… они далеки от спокойствия, но постепенно становится легче. Мы приглашаем тебя в зал».

— Какой на хрен зал?

«Наш. Туда можно попасть только при помощи пространственных артефактов».

И он каким-то образом объяснил Шило, который совершил, без согласования со мной, переход, оставив Николая одного у костра.

…

Зал. Я бы не назвал эту хрендулу залом.

— Вы что, гору выдолбили изнутри?

Элементали ответили мне чем-то вроде смеха.

Прежде всего тут было светло. Это была громадная приплюснутая полусфера, длиной, наверное, с полкилометра, чьи своды были не ровными, а конструктивно усилены металлическими и сразу видно, что не человеческих рук — арочными опорами, принимающими феноменальный вес горы.

А говорили, что не умеете с мелкими элементами работать. А тут выплавка металлов, формирование конструкций. Ладно-ладно, придёт война, попросите хлеба…

Пола в том чудо-помещении в обычном смысле этого слова — не было. Большую часть пола занимала такая же полусферическая ниша, заполненная водой. Свет, голубоватый и ровный, шёл из глубины воды и заполнял собой зал. Ну то есть не так светло, чтобы «хоть кино снимай», но видно вполне пристойно, разве что в голубоватых тонах.

— Эй, вы здесь?

Мимо меня пронёсся воздушный элементаль и завис в двадцати метрах.

«Мы знакомимся с друзьями».

— И как они?

«Злы на тебя… Ты их испугал и обманул».

— Да что ты говоришь⁈ Я не смог им объяснить.

«Ничего, это не столь важно, они успокоятся, это первая реакция. К нам у них нет негатива. Мы понемногу начали общение».

— Зашибись, опять я плохой. Как там потерянная дельфиниха?

«Ругается на тебя. Пока что мы не рекомендуем тебе купаться».

— Не очень-то хотелось. Они здоровы?

«Физически — да, но мы считаем, что им предстоит акклиматизация».

— Ладно. А что это за место?

«Зал элементалей. Мы создали место только для себя… Вернее для себя и наших друзей».

— Дельфинов?

«Дельфинов и тебя. Ты наш друг, человек. Ты можешь приводить своих друзей, но не переусердствуй. Мы хотим уединения».

— Уважаю ваши желания. Сможешь пояснить, а почему именно дельфины? Ну, то есть, не пингвины какие-то, не жирафы на худой конец?

«Не знаю, что такое жирафы. Дельфины разумны, мы может общаться, их пространственное восприятие нам близко, мы общаемся без слов… Слова — это искажение смыслоформ».

— Ясно… То есть, ничего не ясно, но объясняет выбор дельфинов.

«Водный говорит, что готов отдать тебе золото в любой момент. Всё или частями. По его просьбе элементаль земли спрессовал их в кубики».

— Такие же, метр на метр?

«Он сказал, что тебе нравятся кубики».

— Ему, ему нравится. Ладно, кубики так кубики. Где они сейчас?

«На дне. Куда их перенести?».

— Пусть пока полежат. Сейфа у меня нет. Скажи, воздушный, я выполнил сделку?

«Да. Мы очень довольны и в хорошем настроении».

— Ну хоть кто-то. Ладно, пойду я домой.

«Скажи, как тебе нравится наш зал?»

— Очень, я в восторге. А вода тут тоже тёплая?

«Тридцать два градуса и будет такой круглый год. Чистый воздух. С другой стороны выход магмы, для огненного. Ради наших друзей мы заведём тут рыбу, но в целом жизнь внутри зала будет скудной, в основном просто вода. Тут есть песок, можно купаться».

— Я воздержусь, тем более, что дельфины на меня злы. Сам говорил. Чао, мне надо прийти в себя.

* * *

Утром, приняв душ, отмывшись и поев, всё ещё мучаясь горлом, я прихватил с собой Игоря и кое-какое его барахло, а затем отважно перенёсся в город.

Не успел я усесться в своем кабинете, как громкий и нетипичный для города звук заставил меня вздрогнуть всем телом.

— Бждух! — удар сотряс внешнюю стену где-то в километре от меня.

— От ведь, явились — не запылились, — тоном милой старушки бабы Яги поворчал я.

Матюкнувшись, я совершил перемещение в центр города, а оттуда к месту попадания, а если точнее, то на стену. И немедленно упал, чтобы прижаться к верхней плоскости стены.

Попадание пришлось во внешнюю, в восточную стену, ближе к казачьему форту.

Там, за стеной, в редком лесочке, который рос «за городом», перемещалась группами по десять-двадцать бойцов вражеская конница, но основное веселье нам обеспечивала артиллерия.

Между кустиками в километре мигнула вспышка и стену снова сотряс удар. Пушка проверяла на прочность нашу стену.

Казаки, в отличие от ошалелого меня, уже вовсю занимали позиции на стене, вокруг абсолютной монархией царил мат, а Дмитрия вообще было слышно издалека.

Матюкнулся и я.

Совершил переход на крышу каганского дворца, где лежал артефакт общего магического подавления.

Стараясь унять дрожь в пальцах, быстро склонился над ним.

В этот момент краем глаза я заметил движение.

Странный летательный аппарат заходил на посадку на нашу полосу. В первую секунду я подумал, что недооценил ногайцев и что у них есть авиация. А потом до меня дошло, что это тот же летательный аппарат, что прежде забирал меня на аудиенцию к императору. То есть подозрительным образом имперцы прибыли к самому веселью.

Ударил ещё один выстрел, а потом на территорию города стали падать светящиеся и явно магические шары, которые летели бесшумно и легко, но при соприкосновении с землей бешено взрывались, как сгустки разгневанной плазмы, освещая всё вокруг и сотрясая ударной волной.

Матюкнувшись ещё