Москва бандитская - Николай Сергеевич Модестов

в стране. Верно оценив момент, в 1988 году он учредил кооператив «Вымпел». В отремонтированной школе довоенной постройки в поселке Старая Купавна Фролов организовал целое производство. Его люди шили пользовавшиеся в то время огромным спросом джинсовые вещи из «варенки», делали бижутерию и даже вырезали штучную деревянную мебель.

Официально Фрол не являлся первым лицом в «Вымпеле», но настоящим хозяином — и каждый это знал — был именно он. Кооператив стал как бы крышей группировки и базой для ее дальнейшего роста. К тому же основной конкурент Муха совершил роковую ошибку. Он и двое его дружков были приговорены к смерти ворами в законе. Дело в том, что Муха, Маноха и Чистяков во время пьяного конфликта убили в Балашихе приехавшего погостить грузинского вора Пхакадзе по кличке Тимур. Исполнение приговора в отношении Манохи было поручено Соломатину. Тот долго не тянул и 14 февраля 1990 года средь бела дня в поселке 5-й фабрики в упор (с такой же дерзостью он в будущем расстреляет Фролова) пять раз выстрелил в Маноху.

Ворошиловский стрелок из Соломатина не получился. Маноха получил ранения, но жив остался и попал в больницу. Вылечившись, он бросился в бега, но на свободе пробыл недолго. В апреле 1991 года Маноху арестовали и отправили в СИЗО-З Серпухова, где как раз в это время находились один из судей, известный балашихинский вор Султан, и… сам исполнитель приговора Соломатин. Протянул Маноха ровно две недели. Он скончался от побоев в камере. Разумеется, никто из сокамерников ничего не видел. Как говорится, от судьбы не уйдешь…

Скоро «Вымпел» и его дочерние предприятия начали приносить значительные доходы. Часть из них Фрол отчислял в воровской общак, отдавая должное традициям и «закону», остальное вкладывал в расширение производства. Он укреплял свое влияние и связи с группировками Москвы и области, неоднократно выезжал в Прибалтику, где организовал производство полиэтиленовых сумок с рекламными картинками, налаживал отношения с коммерсантами в Узбекистане, на Украине, в Крыму. К нему потянулись те, кто, освободившись из зоны после срока, не знал, как применить себя на свободе. К таким отверженным Фролов относился со вниманием, в лучших традициях «крестного отца». Как-то он сказал: «Это мои люди. Что они бы делали без меня? Тыкались в чужие карманы, выходили бы с кистенем на дорогу? Я даю работу, делаю общественно полезное дело. В чем меня можно упрекнуть?»

Однако Фролов преследует не только филантропические цели. Увеличивается число работников кооператива, растут ряды активных и преданных балашихинскому дону боевиков. Влияние группировки усиливается, она претендует на все большее пространство в Московском регионе. Связи группы Фролова охватывают Ногинск, Орехово-Зуево, Павловский Посад, Щелково, Мытищи, Калининград, Реутово… Боевики ощущают силу, они принимают участие в разборках, ставят своих людей в автосервис. Лидер же упрочивает положение, находя друзей в местных администрациях и правоохранительных структурах. Фрол активно ищет покровительства влиятельных воров в законе: Захара, Шакро, Паши Цируля, Японца.

Успехи Фролова не остались без внимания лидеров других группировок. Недовольство переходило в озлобление. Балашихинцы набирали вес, их конкуренты чувствовали, что группировка Фрола захватывает лучшие места — автосервис, рестораны, кафе. Напряжение нарастало, для балашихинцев пришло время показать зубы. И они сделали это в лучших традициях мафии.

При разделе сфер влияния с чеченской группировкой в южных кварталах Балашихи пускать в ход стволы не пришлось. Фрол просто собрал около сотни вооруженных бойцов и назначил чеченцам встречу. Демонстрации мускулов оказалось достаточно, претензий к балашихинцам со стороны кавказцев после этого не возникало. Более жестко боевики обошлись с тремя авторитетами реутовской группировки — Парамоновым, Шиковым и Коровкиным. Их трупы с простреленными головами обнаружили в заснеженных «Жигулях» на обочине шоссе у деревни Афанасово.

Боевики вошли во вкус. Конфликты обострялись, становились значительнее и кровавее. В микрорайоне Бутово на окраине Москвы разборка между балашихинцами и их оппонентами, в которой принимало участие около сотни боевиков, завершилась автоматными очередями. Трое скончались сразу, еще несколько человек получили ранения…

Один из членов группировки Фролова, некий Смирнов по кличке Мафрик, должен был обеспечивать контроль доходов балашихинского автосервиса. Поначалу он ревностно соблюдал интересы клана, но затем решил не забывать и о себе. Узнав об этом, боевики группировки дважды избивали Мафрика, после чего тот обратился к московской бригаде авторитета по кличке Сократ. Такого предательства прощать не стали, и скоро Мафрика нашли мертвым в собственной квартире. Он был убит несколькими выстрелами в голову из малокалиберного пистолета.

Фролов становится заметной фигурой в масштабах Московского региона. По оперативным данным, его люди внедряются в торговлю недвижимостью, завязывают контакты с бизнесменами из Прибалтики и западными коммерсантами, интересующимися цветными металлами. Фролов сам выезжает в Новороссийск, где ведет переговоры о торговле нефтепродуктами и сырой нефтью. В Крыму гостиница «Ореанда» также берется под контроль балашихинскими боевиками.

О связях Фролова можно судить по таким фактам. Дважды сотрудники Регионального управления по организованной преступности задерживали его со стволами. И оба раза без особых трудностей он выходил на свободу. Первый раз у него обнаружили карабин — дело развалилось в ходе следствия. Удалось убедить судью и прокурора, что он не имеет к оружию никакого отношения. Второй раз Фрола задерживают уже более основательно, изъяв пистолет иностранного производства с пятнадцатью патронами. И вновь лидер балашихинцев оказывается неуязвим. На этот раз, отдав в залог пять миллионов рублей (по ценам 1993 года сумма более чем значительная), «крестный отец» возвращается к семейным делам.

В последний год Фролов, как будто предчувствуя неприятности, старался не появляться без охраны. Его, как правило, окружали до восьми телохранителей. Трехэтажный дом лидера балашихинцев, окруженный высоким кирпичным забором, напоминал неприступную крепость. Фрол боялся не только за свою жизнь, он тревожился за ребенка и жену. Основания для этого были. Вновь стали беспокоить чеченцы. Несколько вооруженных конфликтов, во время которых двое боевиков были смертельно ранены, стали предпоследней страницей в истории фроловской группировки. А последнюю дописали неизвестные, обстрелявшие дом Фрола из гранатомета. Правда, хозяин в милицию обращаться не захотел. «Не знаю, что там произошло. Скорее всего, канистра с бензином взорвалась. Претензий ни к кому не имею», — пояснил он прибывшему на место взрывов милицейскому наряду.

…В ночь с 30 на 31 декабря 1993 года у давнего друга Фролова, владельца сети игорных домов, казино и залов игральных автоматов «Империал» Александра Тимашкова, был день рождения. Праздник отмечался по-семейному в небольшом уютном казино «У Александра» на Носовихинском шоссе, около Железнодорожного. Компания ожидалась мужская, и Фролов, большой любитель азартных игр, с удовольствием принял приглашение. Играли «по маленькой», пили за здоровье новорожденного, отдыхали. Эту мирную