Я и мой король - Ксения Никонова

– Парень есть? – сузив глаза, уточнил Мишка.

– Не-а.

– А чего так?

– Никому я не нужна, Мишенька.

– Хм, – задумался он на секунду, потер подбородок. – Тогда я объявляю тебя своей дамой сердца. Буду ради тебя подвиги совершать. Хочешь?

Перед глазами мелькнул Дэн. Сердце кольнуло, но я отогнала видение. Мрачно ухмыльнулась:

– Нет уж, подвигов мне и так хватает.

– А говоришь, нет никого, – огорчился Мишка. – Как же так? Подвиги просто так никто не совершает.

– Да есть тут особая категория граждан. Не хочу об этом говорить.

– Не хочешь, и не надо, – приобнял меня одной рукой Мишка. – Пошли на диване посидим. Расскажешь, как жизнь молодая, как учишься. Ты у нас кто?

Мы уселись на диван. Мишка вытянул ноги, а я с ногами влезла на сиденье.

– Историк. Второй курс. А ты откуда здесь взялся? Учился же в другом городе.

– Я на преддипломную практику приехал.

– Вы чего там сидите, идите сюда, – раздался Ольгин голос с кухни.

Мы прошли к ней, расселись вокруг кухонного стола. Мишка откупорил бутылку вина и разлил его по пластиковым стаканчикам. Глядя на это, я невольно усмехнулась, вспомнив реакцию короля на пластиковую посуду. Заменив звон хрусталя словами «динь-динь», мы выпили за встречу. Я пригубила из стаканчика и невольно сморщилась: да уж, вино от короля, что ни говори, было лучше.

– Ну, Ольга батьковна, рассказывай свой коварный замысел.

Я вполуха слушала подругу, а сама посматривала на Мишку: видный такой получился. Еще несколько дней назад я бы стала пытаться привлечь его внимание и, пожалуй, согласилась спеть на свадьбе только ради возможности побыть рядом с ним. А теперь… А что теперь? Мне стало страшновато заглядывать в себя. Ну хоть перед собой-то я могу быть честной? С чего я так взбесилась, увидев Дэна с библиотекаршей. Ведь он честно обозначил свое отношение ко мне. Я что…

– Маша, ты где витаешь? – Мишка помахал у меня перед глазами. – Третий раз спрашиваю: попробуем сейчас спеть? У Оли уже фонограмма есть.

Я поняла, что прослушала все, о чем говорила подруга, смущенно улыбнулась:

– Извините, задумалась. Так какую песню ты, Оль, предлагаешь? – В этом месте в голове четко прозвучали Ольгины слова. На автомате я сама себе ответила. – Песня «Дуэт», которую исполняет Алсу с Александром Шевченко. А-а, классная песня. Давай попробуем.

Мои друзья удивленно переглянулись и уставились на меня.

– Маша, ты как-то странно сама с собой разговариваешь.

– Да это так, игры разума. Хотите фокус? – Я решила пошалить.

– Хотим, а что за фокус? – поинтересовался Мишка.

– Сейчас продемонстрирую. Оль, тащи книжку какую-нибудь или журнал.

– Какую? Большую, маленькую? – решила уточнить подруга.

– Любую.

Ольга пожала плечами, вышла и через минуту принесла книгу большого формата: «П. Чайковский. Времена года»:

– Пойдет? Это девчонок, соседок моих.

Хм, ноты. Я покосилась на них и махнула рукой – покатит.

– Вот смотрите. Выбирайте любую страницу, а я посмотрю на нее ровно одну секунду и в подробностях расскажу, что было на этой странице. Можете задать любые уточняющие вопросы.

Ребята пожали плечами и наугад раскрыли том. Я взглянула на разворот:

– Можете убирать.

– Ну и что дальше?

– Начнем с верха страницы: «Апрель. Подснежник». Сначала там стишок идет:

Голубенький, чистыйПодснежник-цветок!А подле сквозистый,Последний снежок…Последние слезыО горе былом,И первые грезыО счастье ином…

– Ну и что, ты этот стишок, может, и так знаешь. Ноты давай.

– Пожалуйста. Темп – подвижно и чуть свободно. Скрипичный ключ, си-бемоль, ми-бемоль, шесть восьмых. Из-за такта фа восьмая, потом четвертные соль с точкой, ля, восьмая си, следующий такт…

– Погоди, ты с середины.

– Под строкой «marcato la melodia». Басовый ключ, си бемоль, ми бемоль, соль с точкой, восьмые ми-фа два раза, потом ля-ми-фа, ми-фа, до, следующий такт…

– Стоп. Это же «Апрель». Ты, может, его наизусть знаешь.

– Теперь знаю эту страницу, – ехидно ответила я.

– Не, давай что-нибудь другое. – Мишка полистал ноты. – Вот тут.

Я взглянула на страницу:

– Готово. Откуда начать?

Мишка подозрительно взглянул на меня:

– Э-э, девоньки, а может, вы договорились?

– Нет, – одновременно ответили мы. А Ольга добавила: – Да мы со школы не виделись. Маш, а как ты это?

– Не, погодите, дайте-ка я сам книгу выберу. – С этими словами Мишка сходил в комнату и торжественно принес книгу: Станиславский. «Работа актера над собой». Не глядя открыл посередине и, едва я взглянула на нее, тут же выдернул из-под моего носа. – Читай. С третьего абзаца.

– «На практике перед нами встанет приблизительно такая программа: прежде всего вы должны будете по-своему представить себе все «предлагаемые обстоятельства», взятые из самой пьесы, из режиссерской постановки, из собственных артистических мечтаний. Весь этот материал создаст общее представление о жизни изображаемого образа в окружающих его условиях. Надо очень искренне поверить в реальную возможность такой жизни в самой действительности, надо привыкнуть к ней настолько, чтобы сродниться с этой чужой жизнью. Если все это удастся, то внутри вас сама собою создастся истина страстей или правдоподобие чувства…» – продекламировала я.

– Тэк-с, – протянул Мишка, – и в чем секрет?

Я пожала плечами:

– Никакого секрета. Я действительно запоминаю что вижу.

– О, что у меня есть! – расплылся в хитрой усмешке парень, ушел в прихожку и вернулся, с мерзкой ухмылкой протягивая мне обтрепанную книжку – «Камасутра». – Давай это.

Я залилась краской:

– Не буду я это читать. Мне нельзя… э-э… ненужные знания.

– Чего это – ненужные? – усмехнулся Мишка. – Самые что ни на есть нужные и важные.

– И потом, там же картинки сплошные…

– А ты опишешь в подробностях, – иезуитски добавил он. – Давай-давай, сама говорила – любую книжку.

– Оль, ну чего он издевается? – в поисках поддержки взглянула я на подругу. – Не хочу я эту порнуху читать.

Но та вдруг поддержала Мишку:

– А что тут такого, мы все взрослые люди. Правда, Миш?

– Это вы взрослые, а я несовершеннолетняя, не развращайте меня. Пойдемте лучше петь.

– Ну если несовершеннолетняя… тогда рассказывай секрет фокуса.

– Да я же говорю, никакого секрета, память у меня хорошая. Вот и все.

– Вундеркинд? И с каких это пор с тобой, что-то я не припомню, чтобы ты раньше такой памятью блистала, – поинтересовалась Ольга.

– С недавних, – усмехнулась я. – Мы петь будем, в конце-то концов? А то, может, ну ее, эту песню, включишь Алсу – и всего делов.

– Э, ты мне прекрати такие разговорчики. Сравнила: где Алсу и где вы. На свадьбе будет куча народа из нашего городка, и все помнят, как вы пели раньше. Это же будет бомба!

Я призадумалась. Песня, конечно, хорошая, душевная и к случаю подходит прекрасно, но потянем ли мы – вот в чем вопрос. Не знаю, как Мишка, а я пела до окончания школы, а после того доводилось только голосить народные песни под хорошую пьянку.

– А репетировать мы где будем? – озвучил Мишка мои сомнения. – Нельзя же так вот выйти и спеть от балды.

– У меня в театралке можно, там все оборудование есть.

– Да уж, – вздохнула я. Ездить вечерами на репетиции мне сейчас некогда. Опять вспомнила о своих непонятных и невеселых на данный момент делах. – Давай свою фанеру, попробуем, а то, может, и говорить не о чем.

Все встали из-за стола, но мне тут же пришлось опереться о стенку и потихоньку присесть обратно, чтобы не упасть. Ой-ё! Неслабо меня повело. И перед глазами прыгают черные пятна. Неужто с вина? Вроде некрепленое. Или опять это заклинание фокусы выкидывает?

– Оль, шоколадка еще осталась?

– Да вон она, хочешь, доешь, – ответила подруга уже из коридора.

– Дай, пожалуйста. – Я закрыла глаза, пытаясь унять головокружение. – В руку мне.

– Маша, ты меня не пугай, что с тобой? – Ольга вернулась на кухню.

– Голова кружится, сейчас пройдет.

– Держи шоколадку. Э-э, матушка, – понизила она голос. – А ты, часом, не того? Не беременна?

Я от такого предположения аж подавилась:

– С ума сошла? Нет у меня никого, и не было.

– Да я же так спросила, всякое бывает, лучше сразу к врачу, а то уйдет время и поздно станет на аборт. С таким не шутят.

– Дура! Я сказала, не было никого. Вообще.

– Маш, – хихикнула Ольга, – так ты что, девчонка еще, что ли? – Сейчас я ее придушу.

– Чего вы там шепчетесь? – выглянул из комнаты Мишка. – Долго вас ждать?

– Пошли, – мрачно бросила я подруге. – Кажется, прошло.

Я осторожно встала и, придерживаясь за стеночку, пошла в комнату. Вроде нормально, но все равно слегка пошатывает. И в пот бросает. Не смогу я петь сейчас.

Ольга дала нам по листку со словами и включила сначала просто песню.