Восход над Шалмари - Андрей Имранов

– Ай, проснулся, хорошо! – Искренней радости всадника не было границ. – Поехали тогда. Держись, не падай.

Жеребец лёгкой рысью пошёл вперёд, лошадь Семёна затрусила следом.

– А куда это ты меня везёшь? – возмутился Семён. – И вообще, развяжи меня сейчас же!

– Зачем развязывать? Ты же на лошади ездить совсем не умеешь. Упадёшь ещё, ноги-руки поломаешь. За увечного раба мало дадут, много меньше, чем за целого и здорового.

– Раба?! – Семён даже закашлялся от возмущения. – Ты,…… да я ж тебя, суку! Я не раб – я свободный человек!

– Бывает, – весело откликнулся всадник. – Вчера свободный человек, а сегодня – раб. Да ты не ругайся, ты ещё благодарить меня будешь. Ты высокий, красивый, кожа белая, волосы белые – такие рабы дорого стоят. Тебе никто тяжёлой работы давать не будет, будешь по дому работать и к гостям выходить. Если хороший хозяин попадётся, ещё и рабыню тебе купит, чтоб не скучал. Ай, хорошо жить будешь. Долго жить! А ушёл бы к себе и помер бы скоро. Шавелары на вас очень сердиты. Очень-очень. Всех убивать будут.

– Кого – всех? – спросил Семён. – Таких, как я, тут много, что ли?

– Такой большой, а такой глупый. Здесь мало, совсем нет – шавелары на ваши земли пойдут, города жечь будут, людей убивать. Колдуны у шавеларов, ай хороши.

«Кто кого ещё убивать будет, – усмехнулся про себя Семён. – Магия – это, конечно, круто, но хотел бы я посмотреть, что останется от самого раскрутого мага после очереди из ПКТ. Порвёт, как тузик грелку, будь хоть четырежды маг». Вслух же сказал:

– У нас там такое оружие, какое вам, с вашей древностью, и не снилось. А в наших армиях столько народу…

– Сколько нам и не снилось! – перебил Семёна круглолицый. – Боюсь-боюсь. И все они тебя спасать, меня убивать придут, да?

– Нет, – вздохнул Семён, – не придут. Они не знают, что я тут.

– Ай, молодец, – не врёшь. Вот видишь, тебя сейчас спасать не придут, потому что не знают, а потом не придут – не до того будет. Себя спасать будут. А здесь тебе никто не поможет. Поэтому лучше хорошо себя веди – и хозяин тебя любить будет.

И круглолицый (Семён про себя окрестил его Татарином) разразился речью, которая, будучи издана отдельной книжкой, вполне могла бы носить название «Полезные советы начинающему рабу». Похоже, в списке недостатков похитителя молчаливости не значилось совершенно. Семён слушал вполуха, осмысливая происшедшее.

Из положительных сторон было то, что заклинание, доставившее Семёну столько проблем, похоже, слезло. Никаких фантасмагорических элементов окружающий пейзаж взору не являл, вдобавок Семён специально пару раз попробовал закрыть глаза и нагнать на себя лёгкую дремоту. Ещё вчера это сразу вылилось бы в очередное захватывающее приключение на пару часов, сейчас же ничего не происходило. Но на этом список плюсов положения исчерпывался. Минус был в общем-то тоже всего один. Но принципиальный. И способ его нейтрализации следовало найти побыстрее, пока самобытный киднеппер не довёз его туда, откуда бежать будет сложнее. Не хватало только в рабы загреметь. «Кстати, – вдруг всплыла мысль, – а с чего это эльфы на нас вызверились? Если, конечно, поверить этому придурку». Семён спросил, перебив затянувшуюся лекцию.

– Шавелары? – Татарин обернулся, на лице его мелькнуло раздражение. Похоже, ему не понравилось пренебрежение к продемонстрированным недюжинным лекторским способностям. Но всё-таки решил снизойти и удовлетворить любопытство пленника: – А вы их хана похитили и к себе увезли!

Семён сразу вспомнил эльфа в автобусе.

– Враки. Я его видел у нас в… в общем, неважно, главное, что никто его похищать и не собирался! А если и случилось с ним что – под машину там попал, так сам дурак, мало ли что принц.

– Кто? – удивился похититель. – Куда попал?

– Ну этот – райе.

– Ай, райе видел? Это, по-нашему, не хан и даже не каган – подрастёт, каганом станет. А хан – это ар-райан будет.

«Хан, каган, – подумал Семён. – Что называется, не в бровь, а в глаз – парень, похоже, действительно ордынец. Местного пошиба».

– Э, а разве у шавеларов ханы бывают?

Татарин мелко засмеялся:

– Нет, не бывают. Сто лет не бывают, двести, пятьсот, а потом – раз! – и бывают. Смотрят шавеларские колдуны в воду, гадают на потрохах и говорят своему кагану: в том стойбище ребёнок родился, быть ему ханом. И так у них выходит: если посадят каганы шавеларские того ребёнка на ханство, быть удаче всему Шавели, женщины мальчиков рожать будут, в войнах победы будут, скот плодиться будет, хорошо будет. А не посадят – плохо будет: женщины девочек рожать будут, у кобылиц молоко пропадёт…

– Разве они лошадиное молоко пьют? – спросил Семён.

– А чьё же пьют? – удивился Татарин. – Волчье, что ли? Хотя… могут и волчье, – произнёс он уже тише и задумался. Похоже, быт эльфов был ему не то чтобы очень знаком. Но Семён не стал дожидаться плода раздумий:

– И что дальше?

Татарин встрепенулся:

– А не посадят – плохо будет. Вот восемь с ногтем лет назад сказали колдуны кагану: родился хан. Поехали каганы, забрали ребёнка и посадили на ханство. А что-то не стало хорошо. Плохо стало. Стойбища пустеют, народ мрёт. И вот недавно колдуны ихние присмотрелись и поняли – не хан сидит в Арла-Ар-Шавели, подменыш. Начали настоящего хана искать. Много лет прошло, но колдуны у шавеларов хорошие – нашли след! К вратам след привёл – на вашу сторону. Ай, рассердились на вас шавелары. Райе к вам отправили, чтобы он хана похищенного нашёл. Вот найдёт, вернётся, тогда шавелары вас убивать и отправятся.

– Понятно, – сказал Семён. – Только, я думаю, зря рассердились. Понимаешь, у нас про врата и шавеларов знают на всю Землю – тысячи две-три человек, не больше. И те, кто знает, не те люди, которые станут похищениями заниматься. Скорее всего, это кто-нибудь из ваших ребёнка похитил и к нам его закинул, чтобы не нашли.

– Может, и так, – Татарин обернулся, хитро прищурился, – а может, и нет. Не ты один умный, а шавелары след видали. По следу колдун определить может, чей он.

– Ты ж сам сказал, сколько лет прошло. След, поди, уже подвыветрился порядком. Да и всё равно зря мстить попрутся – перестреляют их там с перепугу. Особенно если они у Сорок седьмого десантируются.

– Перестреляют, говоришь. Много про шавеларов знаешь, да? Сколько воинов каган собрать может, каким оружием воевать будут?

– Да нет вообще-то, – смутился Семён. – Но, глядя на ваш уклад, могу представить.

– А не знаешь, так слушай. Давно было дело – лет двенадцать назад, я всего второй узелок на голове завязал, а волос бы на тысячу хватило. У шавеларов уже плохо дела шли, стойбища пустеть начали. А у пограничного с А-Шавели каганата наоборот – хорошо шли. Каган-то Нархат великий воин был, каганат Шалиха захватил, кагана Махта данью обложил. Воинов много у Нархата стало, все сильные, удалые. И повадились его воины в А-Шавели набегать. Многие пропадали, стало быть, шавеларам попались, некоторые, никого не встретив, возвращались. А некоторым удача выпадала – на покинутое стойбище набредали. Они, хоть и покинутые, а вещи там оставались всякие – хорошие, добрые вещи. Дорогие вещи.