Карантин в Гранд-отеле - Енё Рейто

— Ужасно, ужасно… — хриплым голосом непрерывно повторял он.

— Чего вы хнычете?! — перебил его инспектор. — Для вас эта чертова история только лишний доход. Отель полон три недели — в самый мертвый сезон.

— Но, простите, а скандал?!

— Это только лишняя реклама. На будущий год отель будет битком набит.

— На будущий год срок моего десятилетнего контракта истекает, и отель перейдет государству. Что мне толку от рекламы?

— Вот как? Значит, вы только арендатор?

— Да.

— Вы один? Вольфганг замялся.

— Нет… Я создал здесь курорт и купил у малайского раджи Малой Лагонды концессию на десять лет, но так, что половина паев принадлежит ему. Голландские власти утвердили это соглашение, «Нидерландише Банк» тоже.

— Как получилось, что в вашем отеле любой может так запросто орудовать с распределительным щитом? С сегодняшнего дня мы поставим у него часового.

— Щит находится рядом с машинным отделением, где бывают только кочегары и механик. До сих пор не было никаких поводов для принятия особых мер предосторожностей.

— Мы допросим всех, кто работает в машинном отделении. Кроме того, пришлите в канцелярию всех туземцев, которые сейчас находятся в отеле.

Вольфганг вышел.

— Вот отпечатки пальцев, — сказал Седлинц.

— Спасибо. Возьмите, — сказал Элдер, протягивая завернутое в папиросную бумагу зеркальце. — Здесь тоже есть отпечатки. Сравните их с теми, что у вас.

Седлинц поспешил взяться за дело.

— Откуда у вас это зеркало? — спросил капитан.

— Оно побывало в руках у преступника.

— Если эти отпечатки и отпечатки на рубильнике совпадут, вы арестуете его?

— Нет. Слишком мало улик.

— Разве то, что он в критический момент выключил свет, не достаточная улика?

— Достачная, чтобы обвинить его в соучастии, а я хочу доказать и то, что он — убийца, шантажист, бандит!

— Как насчет его алиби?

— Безупречно. Найдется немало свидетелей, готовых чистосердечно и под присягой показать, что они были вместе с ним…

— И все-таки…

— И все-таки он — убийца.

В комнату вошли рабочие из машинного отделения, лифтер-негр, мулат-бармен, шофер-тамил, два туземца-поваренка, малаец-торговец сувенирами и, наконец, прачка-полукровка.

— Фергюсон! Уведите туземцев в соседнюю комнату, отберите тех, у кого несомненное алиби, а остальных будете присылать сюда по одному.

…Туземцы большими, испуганными, круглыми глазами смотрели на полицейских и с взволнованным шепотом последовали за Фергюсоном.

— Прошу вас, — обратился Элдер к кочегару в замасленной спецовке. — Примерно полтора часа назад с центрального щита был выключен свет. Что вам известно об этом?

— Я сразу же побежал туда, — ответил рабочий, — и постарался как можно быстрее привести все в порядок. Когда я прибежал к щиту, там уже возился с фонариком кто-то из полицейских.

Это был Седлинц, снимавший отпечатки пальцев.

— Больше вы ничего не видели?

— Нет.

— Я видел какого-то странного типа, — заговорил другой кочегар. — Вез как раз тележку с коксом, от поворота виден щит, и я заметил человека, убегающего от него. Я было кинулся за ним, но он исчез за следующим поворотом, а мне надо было спешить с коксом… Очень странный был тип…

— Что же в нем было странного?…

— Ну… я хорошо разглядел — это был морской офицер…

— Что?!

— Я глазам своим не поверил; морской офицер ночью в подвалах гостиницы…

— Да, довольно странно… Спасибо, вы можете быть свободны.

Рабочие ушли.

Теперь пришел черед допросить туземцев. Алиби не было только у двоих: прачки и торговца сувенирами, заодно продававшего и открытки.

— Как тебя зовут? — спросил Элдер у прачки.

— Джильда… я из Джайпура… из Инди-и-и…

— Прачка?

— Да-а… Там в подвале. Теперь, когда в доме больной сагиб… нам не разрешают… подниматься сюда-а-а…

— Где ты живешь?

— В прачечной… Раньше жила наверху-у, в маленькой комнатке… но когда в доме больной саги-иб…

— Это я знаю. Этой ночью ты не заметила ничего особенного?

— Луна… была вся в крови… Я такой…

— Как это ты увидела луну в подвале? А?! Джильда испуганно вздрогнула.

— Я… во… во сне…

— Не лги, не то я велю обрить тебя наголо…

В комнату вошел управляющий вместе с Мартином. Девушка умоляюще посмотрела на слугу.

— Если мне обреют волосы, я-я…

— Тихо! Одним словом, ты выходила из подвалов — почему и куда? Говори, иначе… — он схватил Джильду, собиравшуюся в страхе повалиться на колени, за плечо.

— Я встречалась с Ма… с Мартином… он такой сильный, и я его так люблю-ю…

— Она встречалась с вами?

— Да, — хмуро ответил Мартин.

Элдер ясно видел, что зашел в тупик и из дальнейших расспросов ничего не выйдет, хотя что-то во всем этом не так.

— Убирайся! — крикнул он девушке. — И помни, что я теперь с тебя глаз не буду спускать.

Девушка выскользнула из комнаты, втянув голову в плечи и бросив на Мартина полный отчаяния взгляд.

Теперь пришла очередь малайского торговца сувенирами. Костюм его здорово напоминал костюм водолаза — только что без шлема, но зато с ярко-синим галстуком. У шляпы не было полей, на ногах — ни ботинок, ни носков, зато на манжетах сверкали давно вышедшие из моды запонки, а в руках он вертел тросточку с костяным набалдашником. Из кармана ого костюма торчала туземная маска.

— Имя?

— Налайа Великолепный.

— Занятие?

— Раджа и торговец сувенирами.

— Что?!

— Я, по милости королевы, правитель острова и совладелец всех заведений для туристов на Малой Лагонде…

Это было уже сюрпризом для Элдера.

— Почему же ты тогда живешь вместе с другими в какой-то грязной комнатушке?

— Чтобы никто не догадался, кто я. Так часто делают в больших отелях, называется инкогнито.

— А… для чего ты занимаешься продажей масок?

— Чтобы зарабатывать деньги.

— Но ведь ты же мог бы жить, как большой сагиб, на свои доходы.

— Тогда мне надо было бы уметь торговать чем-то другим. Работать хорошо. Зарабатывать деньги хорошо, даже если это просто приработок. Это правда.

Он вытащил маску и с любовью посмотрел на нее. Элдер взял маску у него из рук.

— Это большая редкость на Лагонде?

— Очень большая, господин, такая, что и не найти.

— Откуда она у тебя?

— Из Лейпцига. Там это не редкость. Они их делают. У нас таких безобразных не делают, а там делают очень хорошо, очень безобразно. И это тоже большая правда.

— Где ты был этой ночью?

— Наверху. Дрался с тобою, и кто-то стрелял в меня.

— Что?! Это был ты?

— Я. Я пробрался к девушке, в полночь говорил с нею, а когда вышел, ты набросился на меня, я испугался… бух… бух… надо было убегать.

Элдер долго глядел в ухмыляющееся лицо малайца. Либо очень простое, либо уж очень хитрое объяснение.

— Скажи, раджа, ты знаешь, кто я такой?

— Это знают все. Ты умен и стар, словно крокодил, и королева платит тебе, чтобы ты был не знающей жалости ищейкой. Из-за этого тебя ненавидят и когда-нибудь убьют.

— Предположим… А ты знаешь, что я делаю с теми негодяями, которые пробуют обмануть меня?

— Ты их бьешь, и они от этого болеют. Но раджу нельзя бить.

В ответ он немедленно получил такую затрещину, что даже швейцар в холле на мгновенье вышел из своей дремоты.

— Думаю, господин, что я ошибался. Наверное, все-таки можно, — угрюмо сверкнув глазами, проговорил Налайа Великолепный.

— Рад, что мы поняли друг друга. А теперь скажи, Налайа, чего ради ты забрался в чужую комнату и почему убегал от меня? Только говори правду.

— Я скажу правду, я очень-очень редко обманываю. Ночью кто-то разбудил меня. Я не видел — кто, было темно. Старый продавец газет, у которого в ящике, когда он крутит ручку, плачут души умерших младенцев, может подтвердить.

— Давай дальше.

Голос сказал: «Спустись в каморку, что рядом с прачечной и у тебя будет много денег». Я сразу заподозрил, господин, что это опять какое-то злое волшебство белых людей — из тех, которые они называют аферами.

— Что ты несешь?

— Еще наследником трона я был кочегаром на пароходе и знаю, что такое цивилизация.

— Гм… Продолжай.

— В каморке было темно. Все тот же человек, которого я так и не видел, объяснил мне, куда я должен пойти, и сказал, что я не должен ничего там красть, а только получить какую-то тетрадь. Когда я принесу ее ему, он даст мне пятьдесят гульденов. Это очень хорошее предложение, господин.

— Больше он ничего не говорил?

— Нет.

Элдер оглянулся.

— Нет ли здесь где-нибудь плетки?

— Собственно… говорил, — быстро затараторил раджа, — что, если я столкнусь с кем-нибудь, то бояться не надо — он придет мне на помощь… Потом я поспешил назад в ту каморку, и по дороге меня сильно побил матросский офицер, потому что я в темноте наступил ему на лицо…

— Что ты рассказываешь?

— В коридоре подвала меня побил матросский офицер в серой форме. Это правда, так оно и было.