Ола и Отто. Свой путь. - А Руда

Я остановилась, уперла руки в боки и твердо сказала:

- Отто, до тех пор пока Ирга не упадет передо мной на колени с признанием в любви до гроба и дальше, я в это не поверю.

- Разговор обо мне? - раздалось сзади.

Я заскрипела зубами.

- Ой, - сказал Отто тоненьким голосом.

Мне стало интересно, и я повернулась.

- Ой.

Ирга изменил своему привычному облику - высоким сапогам на шнуровке, кожаным штанам и черной рубашке. Он был в элегантных коричневых брюках и белой (!) рубашке. Длинная челка, обычно спадавшая на глаза, зачесана и уложена с помощью геля. Обнаружился вдруг высокий лоб. Голубые глаза не выглядывали теперь ехидно, а смотрели весело и задорно.

- Ты это… - сказал полугном.

- Я уже все получил - бляху на стенку вешать и пять золотых, что, как по мне, куда существеннее. Попросил голову не делать официального мероприятия, чтобы меня потом как курьера не использовали. Я же все-таки некромант.

- По тебе не скажешь, - сообщила я, облизывая липкие от сока пальцы.

Ирга проследил за этим взглядом и сказал:

- Так я что, перед тобой на колени пасть должен?

- А что, есть что сказать?

- Конечно, есть.

- Правда? - я почувствовала, как ушам стало горячо. У Отто отвисла челюсть, сок опять потек по бороде, но он этого не замечал - смотрел на некроманта выпученными глазами.

- Да! - радостно сказал Ирга. - Положить тебя себе на колени и по заднице хворостиной: не лезь инферну в лапы, не лезь инферну в лапы.

Горячо стало уже и щекам, и, размахиваясь для оплеухи, я услышали как смеется Отто.

11. Страдания по фигуре

Ола пытается похудеть, а также заняться культурным развитием

Иногда - ладно, буду откровенной - часто так хочется быть очень красивой. Ловить на себе восхищенные взгляды. Слышать, как вслед присвистывают мужчины. Ощущать зависть женского пола. Ах, как же повезло в жизни красавицам!

Острое желание приукрасить свою ничем не примечательную внешность достигло апогея во время пребывания на концерте для высокопоставленных гостей, с которых наш Ректор намеревался вытянуть пору-тройку сотен (а при удаче и тысяч) золотых на нужды Университета. Самые популярные и талантливые студенты демонстрировали на сцене свое искусство, а студенты попроще, которым не удалось отвертеться от присутствия на концерте, тоскливо изображали из себя благовоспитанных и квалифицированных будущих магов, которым можно доверить выполнение любого дела.

Мы с Отто старательно хлопали после каждого номера, хотя изящные танцы похожих на нимф и фей местных красавиц вызывали у меня острое чувство неполноценности, а демонстрация силы и умений добрых молодцев заставляли захлебнуться от зависти к тем, кому эти молодцы улыбаются в свободное от учебы время.

Наконец, душившие меня чувства потребовали выхода.

- Отто, - прошипела я. - Почему мы не выступаем на этой сцене сегодня?

- Гм… - Отто почесал косматую бороду. - Наверно, потому что нам далеко до этих образцово-показательных любимчиков преподавателей.

- О чем ты несешь? Посмотри на нее, - я махнула головой в сторону сцены. - Это же Фролла. У нее одна извилина в мозгу да и то пунктиром! Какая она любимица?

- Для медиумов мозги не нужны. Главное - повторять то, что тебе дух говорит. Зато посмотри на ее улыбку! А фигура!

Подавив в себе приступ ненависти к своему прожорству, я поинтересовалась:

- Значит, если сравнить меня, талантливую умницу, и эту тупоголовую худющую красавицу, она лучше?

- Кое в чем ты ее превосходишь, - хмыкнул полугном. - В скромности.

Я надулась и остаток концерта предавалась страданиям по поводу своей внешности.

- Не грусти, - сказал Отто. - Пойдем лучше пива выпьем. После двух кружек ты станешь относиться к миру проще.

Я вздохнула. Какое уж тут проще!

Летние каникулы я провела дома, где старалась впрок наесться маминых коронных блюд, прежде чем перейти на привычное студенческое питание - в успешные дни - пиво и колбаса, в неуспешные - компот, каша и сухари. Поэтому по возвращении обнаружилось, что оставленный в общежитии гардероб мне тесен. Не утешало даже искреннее восхищение лучшим другом моими хомячьими щечками. Уже две недели я мучалась от одышки, поднимая свою раскормленную тушу на третий этаж общежития к себе в комнату. Мне отчаянно хотелось вернуться к прежнему состоянию средней упитанности, но разохотившийся желудок требовал еды в огромном количестве, отказать ему я была не в силах.

- Ола, Отто, привет! Я так давно вас не видела, - к нам плавно подплыла Томна, первая общежитская модница. - Так занята последнее время - то подготовка к концерту, то показ мод. А у вас как дела?

- Потихоньку, - сказала я, рассматривая Томну. Ее худенькая фигурка теперь стала еще тоньше.

- Тебя что, в орочьих каменоломнях держали? - озвучил Отто мои мысли. - Там, говорят, не кормят вообще.

Томна вздернула носик.

- Я и не думала, что ты поймешь. В этом сезоне мода на очень худеньких. Нужно соответствовать.

- У короля новая любовница - эльфийка? - спросила я.

- Нет, фея. Я две недели назад была в столице и видела, - гордо сказала модница.

Феи - тонкие, словно бесплотные, создания, обладательницы крыльев, похожих на стрекозьи, знатоками считались очень сексуально привлекательными. Может, потому что в людских поселениях феи появлялись очень редко, а может потому, что знатоки были щуплыми мужичонками.

- Кстати, - соседка по общежитию рассматривала мою фигуру, - мне кажется, ты очень поправилась.

Я промолчала.

- Не хочешь попробовать новую диету? - загорелась Томна.

Я отрицательно покачала головой.

- Она не выдержит диеты, - ответил за меня Отто. - Ей легче страдать и в унынии пожирать пончики килограммами.

Я вздохнула, попрощалась с Томной и поплелась к выходу.

- Ола? - исходя из логики появлений в моей жизни Ирги, меня ждут не самые лучшие деньки.

Спасибо, судьба, ты очень добра сегодня.

- Ну что?

- Давно не видел, поздороваться хотел.

- Она не в настроении, - сообщил мой личный секретарь. - Переживает из-за лишних килограммов. А мы еще и Томну встретили, видел, какая она фигуристая стала? Так что, Ирга, не советую попадаться под горячую руку.

- Лишних килограммов? - некромант оглядел меня, пожал плечами и сказал:

- А мне нравится. Ложишься такой женщине на живот и спишь, как на мягкой подушке под мерное бурчание перевариваемых в кишках калорий. Опять же, в голодные времена можно долго не кормить. Одно плохо - когда помрет от ожирения, гроб тяжело на кладбище тянуть. Придется тратиться еще на одну пару грузчиков. И гроб больше заказывать. И яму боль…

Мне стало себя жалко, я всхлипнула и убежала, чтобы никто не видел слезы жалости и злости на саму себя.

Повсхлипывав в свое удовольствие, я нашла в общежитии Томну и взяла у нее рецепт новой диеты.

- Что ты делаешь? - ошарашено спросил лучший друг, ввалившийся ко мне без предупреждения.

- Провожаю в последний путь свои запасы на черный день, - сказала я, складывая в холщовую сумку пакет печенья.

Полугном оценил размах разрушительной силы.

- А зачем было кровать переворачивать? - Отто, положив матрац на место, пытался разыскать простыню.

- Под подушкой у меня были пряники, а под матрацем - эльфийские сладости.

- Ты решила сесть на диету? Серьезно? Что-то случилось?

- Да. Не хочу быть для кое-кого подушкой. А то еще тратиться на грузчиков и гроб придется.

- Не думал, что у вас такие серьезные отношения, что аж до гробовой доски…

- Я не про Иргу говорю! - рявкнула я, запихивая в полную сумку последнюю заначку - плитку шоколада.

- А, ну да, конечно, как я мог подумать, - пробормотал Отто. - А что ты собираешься делать с этой сумкой?

- Нищим отдам.

- Я нищий, - сказал совладелец довольно успешного алкогольного дела. - Я съем. У нас, гномов, полнота считается достоинством. Расскажи про диету.

- Коротко: сок, салатики, проращенные злаки.

- Пиво нельзя?

- Нет.

- Колбасу?

- Нееет.

- Конфеты?

- Неееет.

- Булочки?

- Нет. Ты еще долго меня мучить собрался?

- Мне просто интересно, как скоро ты озвереешь от голодухи, хочу успеть принять меры.

- Какие?

- Предупредить Лиру и начать пить успокоительное. Твой характер в голодном состоянии… Я же не святой терпимец.

- Что за святой терпимец? - удивилась я.

- Не знаю, наверное тот, кто терпел, терпел и умер. А потом стал святым.

- Лира приезжает только через три недели, - сообщила я. - Так что придется тебе потерпеть меня. За то, что натравил на меня Иргу.

- Я натравил? - возмутился полугном. - Ах, это я натравил? Это за мной он бегает, как собачка на привязи? Это я ему так нравлюсь, что он даже готов…

- Знаю, знаю, что он даже готов лишних грузчиков нанять.

Отто дернул себя за бороду, отобрал у меня сумку со сладостями и удалился.

Два дня диеты прошли терпимо. Потом я заметила у себя пищевые галлюцинации. То жареная курочка помашет приветливо сочным крылышком из-за угла, то три жирных колбаски пролетят мимо. Кружки пива мерещились на каждом подоконнике. Измерение талии перед зеркалом утешения не принесло - видимо, два дня это не тот срок, за который лишние сантиметры растают, как снег на солнце.