Замечательный сосед (СИ) - Десса Дарья

– Скажите, а у вас всё в порядке со здоровьем? – глядя на то, как я жадно затягиваюсь, поинтересовался Марк Львович.

– Не жалуюсь!

– Уверены?

– Абсолютно?

– Очень хорошо, так и запишем, – он все мои ответы помечал в свой темно-синий блокнотик, страницы в котором были тщательно разлинованы. Причем я заметил – это была не типографская печать. Страховщик сделал это сам, карандашом и линейкой. Вот ведь какой въедливый жук! Как же он меня достал! Я не чаял от него избавиться, но не знал как. Выгнать? Тогда запросто избавит нас от возможности компенсацию получить. Приходилось терпеть.

Допрос с пристрастием продолжался минут сорок. За это время я выкурил, кажется, полпачки сигарет, и теперь во рту было противно. Однако наконец Марк Львович закрыл свой блокнотик, убрал ручку и сказал:

– Что ж, я всё зафиксировал. Посмотрим, что покажет экспертиза, и будем выносить решение о выплате вам компенсации. Ну, или обоснованном отказе.

– А разве не заметно, что это кто-то постарался, но уж никак не мы сами? – спросил я.

– За многие годы работы, молодой человек, – сказал назидательно Марк Львович, – я привык ничему и никому не верить. Только фактам. Всего вам хорошего.

Он кивнул и ушёл. Я с облегчением выдохнул. И где этого поганца Макса носит?! Почему не на работе до сих пор? Начал ему звонить, – телефон отключен. Мне так хотелось рассказать ему о деталях визита страховщика, но не было возможности. А если все-таки этот гадкий тип найдет противоречия в наших показаниях? Привяжется к чему-нибудь, чтобы отказать. Эх, надо было с Максом выработать единую линию поведения! Но Марк Львович застал меня врасплох. Видимо, у него тактика такая. Разделяй и властвуй. Вот же зараза. Мне ничего не оставалось, как ждать.

Макс появился через два часа. С порога стало понятно: он приятно проводил время в компании очередной девицы. Вот вроде бы собирался остепениться, перестать бегать за каждой юбкой, как с Олей, коллегой Кати познакомился. Она замечательная – добрая, покладистая. Не красавица, конечно, если с моей женой сравнивать, поскольку моя ­– лучше всех в мире. Но тоже вполне приятная. Вот чего ему не хватает?

– Опять кобелировал? – спросил я.

– Прости, дружище. Но что поделать? – развел Макс руками.

– Перестать думать головкой и начать думать головой, – посоветовал я.

– Не могу. У меня там, – кивнул партнер вниз, – кажется, мозгов больше.

– Что правда, то правда. Так вот, тут страховщик приходил.

– Опять?

– Нет, тот мелкая сошка. Этого зовут Марк Львович, он рыба покрупнее будет.

– Что хотел?

– Устроил мне расспрос, больше похожий на допрос, – сказал я. – Выведывал, вынюхивал. Выспрашивал, короче. До печёнок достал! Сказал, что и до тебя доберется.

– А хочет чего?

– Истину пытается найти, – усмехнулся я.

– Понятно. Думает, это мы решили вдвоем нагреть их страховой дом, так? – спросил Макс.

– Точно.

– Ничего, отобьемся! – оптимистично заверил партнер.

Глава 6. Замужняя

Если бы Варвар не поставил перед собой вполне конкретную задачу трахнуть пресс-секретаря их министерства Светлану, он ни за что не стал бы слушать долгие и ужасно нудные рассказы о её семье. О том, как она рожала свою первую дочку, как после стала слишком мало времени уделять своему мужу, и это привело к охлаждению между ними. Как они решили скрепить их брак вторым ребенком, однако не слишком помогло. Наоборот, они с каждым днем становятся все дальше друг от друга.

«Но я по-прежнему его очень сильно люблю», – утверждала Светлана, хотя Глеб давно уже понял, что это чушь. По-настоящему влюбленная женщина не станет ходить на свидание с другим мужчиной. Правда, пресс-секретарь была убеждена, что это рабочий ужин, и они просто укрепляют деловые контакты. Варвар только посмеивался внутри себя над наивностью девушки. Как можно быть такой дурой? «Какой ещё «деловой ужин»? – думал Глеб, глядя на красивое лицо собеседницы. – Я тебя поиметь хочу во все дырки, а ты мне тут сказки рассказываешь о любви и семейной жизни».

Но внешне Глеб никоим образом не проявлял своих истинных мыслей и намерений. Напротив, он старательно кивал, поддакивал, а также в нужные моменты вставлял замечания насчет того, что «семья – это самое ценное, что может быть у человека», «любовь – главная опора в нашей жизни», «дети – чудесно и прекрасно» и тому подобное. Словом, плёл все то, чего хотела услышать от него Светлана.

Варвар сразу понял, что ей нужно: поддержка и опора. Чтобы рядом был не грубый ревнивый кобель, как её муж, готовый сорваться с цепи на любого, кто приблизится. А человек сильный, но интеллигентный. С устоявшейся жизненной позицией. Короче говоря: не мужик, но мужчина. Вот о чем мечтала девушка Света из хорошей семьи, слишком рано вышедшая за парня, чьи родители были торгашами на оптовом рынке.

Глеб, подливая девушке вино и видя, как у неё сначала порозовели щёки, потом стали ласковыми глаза, и она стала смеяться над каждой глупой шуткой, которых у него был большой запас (специально приготовленные для таких случаев), понял: Светлана почти созрела. Это значит, что её можно вести к себе домой, снимать одежду, ставить раком и жадно трахать, меняя дырочки.

Но это было бы слишком просто. А главное опасно. Девушка может взбрыкнуть. Решить, что вся эта встреча планировалась именно с таким результатом, обидеться и так далее. Глеб же помнил своё железное правило: расставаться, оставаясь если не друзьями (среди слабого пола, да и сильного тоже, он друзей не имел), то приятелями. Значит, ужин станет вторым этапом соблазнения глупенькой пресс-секретарши, как её прозвал Варвар.

Посидев в ресторане около двух часов, они вышли и немного, поскольку погода была морозная, прогулялись по набережной. Затем Глеб вызвал такси, но не посадил Светлану в него и остался, а составил ей компанию. Пока они ехали, он, сменив тональность общения и сделав её камерной, можно сказать интимной, начал говорить о том, как он одинок. Как красивые женщины, «вот такие, как вы, Светлана», не обращаю на него внимания, поскольку… он не знает причину.

Ответ девушки не затянулся: та принялась расхваливать Глеба, говоря о том, какой он симпатичный, умный, проницательный и так далее. Варвар слушал и усмехался в своей голове: «Пой, светик, не стыдись». Он знал прекрасно: чем больше Светлана говорит такое, тем сильнее в этом убеждается сама. Проще говоря – очаровывается, а ему, Глебу, это лишь на руку. Потом он стал говорить, какая она чудесная… Завершился их обмен любезностями возле дома.

Попросив таксиста подождать, Варвар вышел проводить Светлану до подъезда. И там, на прощание, взял её ладошку, снял кожаную перчатку и приник к прохладной и пахнущей духами «Aqua Allegoria» от Guerlain коже. Название этого парфюма Глеб выведал случайно, когда проводил в тот раз девушку домой. Заметил на полочке в прихожей. Да не просто приник, а прижался губами и немного задержался. Так, словно целовал руку любимой на прощание.

Когда отпустил нежную лапку и поднялся, Светлана сначала посмотрела ему прямо в глаза, а потом – очень выразительно – на губы. Варвар оценил этот жест: «целоваться хочет, – подумал он. – Ничего. Потерпишь. Не всё сразу». Затем он кивнул, сказав «Всего вам хорошего, Светлана», развернулся и, сев в такси, уехал. Но пока автомобиль выезжал со двора, с большим удовлетворением Варвар заметил, что его спутница не ушла. Она стоит и смотрит ему в след.

Глеб довольно хмыкнул. «Попалась, дурочка», – подумал он довольно. Это означало, что он готов приступить к следующему этапу. Вот именно он-то и приведет Светлану в его постель, если всё удачно сложится. Естественно, Варвару было глубоко наплевать, что произойдет в этом случае с самой девушкой. Сможет ли она потом пережить их неминуемый разрыв. Узнает ли об их связи её муж, что станет с их семьей в таком случае. Ни о чем таком Глеб никогда не думал. Да и зачем?

Хоть одна тварь на всем белом свете пришла к нему, чтобы поддержать, когда он остался один после бегства матери? И не просто бегства, а коварного, бесцеремонного, непростительного, жестокого предательства, которое он никогда ей не простит. Никто не пришел. Не обнял, не прижал к себе, не помог пережить. Папаша? Он полностью отдалился от сына, занимаясь своей работой. Говорил, что им надо как-то выживать. Но по тому, что Глеб иногда видел его с разными женщинами, мальчик понимал: папаша ищет, куда бы пристроить собственный член. Ему тоже одиноко, но требуется не душевное тепло, а половое.