Звёзды в ладонях - Олег Авраменко

Некоторые из задаваемых вопросов были настолько щекотливого характера, что я, взрослый человек, стеснялся их выслушивать — не говоря уже о том, чтобы отвечать на них в присутствии двенадцатилетней девочки. К счастью, Рашель, которой и самой довелось пройти через это процедуру, в самом начале тактично покинула рубку, оставив меня с компьютером тет-а-тет.

Но наконец наша милая беседа завершилась, и я стал полноправным хозяином корабля. Первое, что я сделал в своём новом качестве, это включил интерком и вызвал ожидавшую меня за дверью Рашель.

Как оказалось, за время моего разговора с компьютером она успела сбегать к себе и сменить свои брюки с рубашкой на чёрную плиссированную юбку до колен и красную кофточку. В этом наряде она выглядела уже не девчонкой-сорванцом, как раньше, а взрослой девочкой, вот-вот готовой превратиться в юную девушку.

Кроме того, Рашель принесла с собой серо-голубой военный мундир, точь-в-точь как те, что были на дежурных офицерах со станции «Вермандуа». Она робко подступила ко мне, держа мундир в протянутых руках, и сбивчиво произнесла:

— Вы не могли бы надеть его… и носить. Это папин…

Мне вовсе не улыбалось ходить в одежде покойника, пусть даже отца Рашели, но в голосе девочки было столько мольбы, а смотрела она на меня с такой надеждой, что я просто не смог ответить ей отказом. Сняв свой лётный китель, я надел предложенный ею мундир, который оказался будто на меня сшитый, застегнул его на все пуговицы, после чего подступил к свободной от приборов стене рубки и отдал компьютеру команду сделать её зеркальной. Надо признать, что мундир был хорош — строгий, удобный, практичный, без претензий на особую роскошь, но в то же время не лишённый изысканности и даже некоторой элегантности. Сверкающие пуговицы, блестящие шевроны на рукавах, погоны с четырьмя широкими золотыми нашивками. Переплетённые буквы «T» и «G» в петлицах; эмблема с тремя геральдическими лилиями на левой стороне груди, а на правой — именная планка, гласившая: «CAPV G. Le Blanc».

— А что значит «capv»? — поинтересовался я.

— Capitaine de vaisseau, — объяснила Рашель. — То есть, капитан первого ранга. Вы с ним в одном звании, только папа был военным, а вы — гражданский.

С этими словами она сняла с моей груди отцовскую планку, а вместо неё прикрепила мою, с лётного кителя: «CAPT S. Matusiewicz». Затем смерила меня с головы до ног пристальным взглядом и спросила:

— Так вы будете его носить? — Напряжённый вид Рашели свидетельствовал о том, что для неё это очень важно. — Пожалуйста…

Я ласково потрепал её белокурую головку.

— Конечно, буду. Ведь я командир корабля и должен одеваться соответственно.

Девочка вся просияла от радости и, встав на цыпочки, чмокнула меня в щеку.

— Ах, спасибо вам! Вы так добры ко мне.

— Да, в сущности, не за что, — ответил я, смущённый таким бурным проявлением чувств. — Мундир и вправду мне нравится. Всегда мечтал о таком. — Стремясь замять неловкость, я принял деловой вид. — Ну, ладно. Теперь пора заняться остальными. Мне нужен полноценный экипаж, и в первую очередь — второй пилот.

Связавшись по интеркому с кают-компанией, я вызвал к себе Ахмада. Тот явно побил все рекорды по скорости бега и буквально через минуту уже ломился в дверь рубки. Я впустил его внутрь и произвёл необходимые действия для его введения в должность второго пилота, а по совместительству — старшего помощника капитана. Весь процесс был хорошо знаком и привычен мне по виртуальной реальности, однако я испытывал ни с чем не сравнимое наслаждение, занимаясь этим, в общем-то рутинным делом. Какими бы убедительными ни были виртуальные симуляторы космических кораблей, как бы качественно и дотошно ни прорисовывали они все детали, создавая полную иллюзию реальности, всё равно то была лишь иллюзия. А сейчас я действительно был капитаном корабля. Настоящего корабля, который величественно плыл среди настоящего космоса!..

Закончив с Ахмадом, я немедленно вызвал Арчибальда Ортегу, которого император Падма назначил мне в бортинженеры. Пока мы ожидали его появления, новоиспечённый второй пилот расхаживал по рубке, любовно прикасаясь к многочисленным приборным панелям и, наверное, испытывая такие же чувства, как и я. Наконец он остановился перед встроенным в стену боксом с лёгким вооружением и в качестве табельного оружия взял себе пистолет-парализатор.

— Не люблю того, что бьёт насмерть, — объяснил Ахмад свой выбор. — И вообще, я мирный человек.

Сказав это, он выстрелил в Рашель. Девочка, не издав ни единого звука, осела на пол, а между тем пистолет Ахмада уже был нацелен на меня.

— Извини, Стас, — сказал он, прежде чем снова выстрелить. — Ты всегда мне нравился.

Мы находились в разных концах просторной рубки, и я понимал, что не успею ничего сделать. Однако бросился вперёд в отчаянной попытке спасти положение. Последнее, что я услышал, был громкий рёв компьютера:

— Бунт на корабле! Попытка покуше…

А потом наступила тьма.

2

Очнувшись, я услышал прерывистый мелодичный зуммер. Кто-то звонил в дверь — тревожно и настойчиво, время от времени делая короткую паузу, а потом снова нажимая на кнопку. Ответить я не мог, даже не в силах был раскрыть глаза и продолжал парить во тьме, чувствуя лёгкое (но, в целом, приятное) покалывание во всём теле — так, словно бы мне делали ультразвуковой массаж.

Наконец мне удалось распахнуть глаза, и я обнаружил, что лежу на полу посреди рубки, а меня окружает слабое зеленоватое сияние. В нескольких шагах от меня неподвижно лежал Ахмад Раман, по-прежнему сжимая в руке пистолет-парализатор.

— Вы уже очнулись, капитан, — раздался голос компьютера. Он не спрашивал, а констатировал факт. — Докладываю: второй пилот Ахмад Раман поднял на борту бунт и совершил попытку покушения на вас. Он не послушался моего предупреждения, и мне пришлось его нейтрализовать. Потом я занялся приведением вас в рабочее состояние.

К этому времени я уже настолько очухался, что сумел повернуться, и увидел Рашель, которая лежала всё там же, где настиг её выстрел Ахмада.

— Что с девочкой? — спросил я.

— Мисс Леблан находится в бессознательном состоянии. Её жизни ничего не угрожает. Когда я восстановлю все ваши функциональные способности, то займусь ею.

— Идиот! — в сердцах сказал я. — Почему же ты не защитил её?

— Сорок семь минут назад она сложила с себя командование кораблём. Второй пилот Раман был выше её по статусу и я не имел права вмешиваться.

— Да ты просто тупая железяка! — заявил я, принимая сидячее положение. — Притом с запоздалой реакцией. Ведь ты же позволил ему выстрелить в меня.

— У второго пилота было не смертельное оружие. Проанализировав ситуацию, я пришёл к выводу, что вашей жизни ничего не угрожает, и решил сначала сделать предупреждение. А когда…

— Заткнись! И сейчас же займись мисс Леблан. Также я приказываю тебе молчать вплоть до особого распоряжения.

— Слушаюсь, капитан.

Компьютер умолк, и призрачное зеленоватое облачко переместилось к Рашели.

Между тем в дверь рубки продолжали трезвонить. Я подполз к Ахмаду, отнял у него пистолет и проверил, в рабочем ли он состоянии. Затем поудобнее уселся на полу лицом к двери и отдал приказ впустить посетителя.

Как я и ожидал, это оказался Арчибальд Ортега. Едва он переступил порог, я выстрелил в него. С тихим стоном ученик профессора Агаттияра рухнул на пол, а его лицо выражало глубокое недоумение.

Сразу же после этого я распорядился закрыть дверь, проверил пульс Ахмада и убедился, что он жив, просто находится в обмороке. Поднявшись на ноги — они держали меня не очень уверенно, но всё-таки держали, — я подошёл к Рашели и опустился перед ней на колени.

Девочка постепенно приходила в себя. Наконец веки её затрепетали и приподнялись. Она посмотрела на меня мутным взглядом.

— Папа… ой, дядя Стас… Что случилось?

— Ахмад оказался врагом. Пятидесятником. Он хотел захватить корабль. Как же ты не опознала его?

Рашель подтянулась и села, прислонившись спиной к стене.

— Нет, он не пятидесятник. Он не чужак, а человек. Я бы узнала его. Да и на борту у нас стоят детекторы.

Я растерянно тряхнул головой:

— Если так, то почему он на нас напал? Ничего не понимаю!

— Я тоже. — Рашель огляделась вокруг и увидела на полу у входа в рубку ещё одно тело. — Мистер Раман подстрелил и его?

— Нет, это сделал я. На всякий случай, для подстраховки. От парализатора ещё никто не умирал.

Я помог девочке добраться до ближайшего кресла и усадил её. Она расслабленно откинулась на спинку и прикрыла глаза.

— Как ты себя чувствуешь? — спросил я.

— Нормально. Просто очень-очень устала. Как будто долго занимала в спортзале. И в голове туманится.