Шараф-наме. Том I - Шараф-хан Бидлиси

об аресте Шах Рустама, и его заточили в крепость Аламут[381]. За столь важную услугу [государь] пожаловал эмиру Муслиму Гударзи звание начальника своих личных конюшен, отметил и возвысил его среди приближенных.

Другой сын Джмхангира по имени Мухаммади был еще мал и не подходил для правления. Луры отвезли его в некое укрепленное место под названием Чангале[382] и там в тайне его оберегали. И не осталось в Луристане человека, который бы стал наследником власти; некоторое время ашираты и племена оставались без руководителя и военачальника.

Позднее в дом Шах Рустама бесцеремонно заявился некий человек из черни Луристана, имевший полное сходство с Шах Рустамом. Выдавая себя за Шах Рустама, он сказал, что бежал из крепости Аламут. Жена Шах Рустама, не видевшая мужа несколько лет, явила великую радость и вступила с ним в супружеские отношения. Когда луры увидели собственными глазами происходящее, все их сомнения рассеялись[383], и все признали без колебаний, что это Шах Рустам. Преисполненные покорности и благоговения, они подчинились ему и положили головы в ошейник повиновения.

Известие об этих /48/ странных событиях дошло в Казвинедо славного слуха государя. Он освободил Шах Рустама из заточения, пожаловал ему вместе с титулом сардара Луристана грамоту на управление Хорремабадом, что является их (луров) столицей, и немедля отправил его [в Луристан]. Шах Рустам пустился в путь, обращая две стоянки в одну[384], пока не оказался среди [своего] племени. Лже-Шах Рустам бросился было бежать, как вдруг слуги Шах Рустама догнали его и схватили. Вздернув на виселицу назидания, ударами камней и обломков кирпича выбили они мозг из его преисполненного самонадеянности черепа.

В это время брат Шах Рустама Мухаммади, достигнув совершеннолетия и желая получить наследственную власть, выступил против брата. Дело дошло до применения меча и копья. После сражений и войны обратились к посредникам и порешили на том, что четыре шестых вилайета Луристан перейдет к Шах Рустаму, две шестых — к Мухаммади, и править они будут сообща. Братья согласились на такой мир и некоторое время жили в согласии, пока в 974 (1566-67) году [не прибыл] по приказу шаха Тахмасба правитель Хамадана Амир-хан Мусилу для сбора налога с тех луров больших, что получили известность как бахтиары.

После прекращения рода их правителей, о чем упоминалось выше, руководство улусами шах Тахмасб передал славному [представителю] того народа Тадж-амиру астараки, дабы тот ежегодно выплачивал в его диван огромную сумму в виде налоговых сборов. /49/ Тадж-амир не смог выплачивать ту сумму, что послужило поводом для его убийства по указанию шаха Тахмасба. После его гибели предводителем того народа был поставлен эмир Джихангир бахтиари, который тоже принадлежал к числу видных людей того улуса, с тем чтобы каждый год под ответственность Шах Рустама передавал он государственным чиновникам и наместникам десять тысяч мулов.

[Амир-хан] отправился в Дизфуль и Шуштер для взимания налоговых сборов с [той] части территории Хузистана, что находилась во владении у арабов [династии] Муша'ша[385]. Дочь Угура — жена Шах Рустама — Шах Парвар тайно достала указ на имя Амир-хана об аресте Мухаммади, согласно которому Амир-хан должен был при любом тому удобном случае схватить Мухаммади и отослать к государеву двору.

Краткое содержание событий [последующих] таково. Когда Амир-хан прибыл в окрестности Хорремабада, Мухаммади пришел навестить его. Однажды под предлогом празднества [Амир-хан] пригласил его с несколькими избранными в свой дом. На том пиршестве [Мухаммади] и сто его вельмож, которые его сопровождали, схватили и отправили в оковах ко двору шаха.

Как обстояли дела Мухаммади и Шах Рустама впоследствии, будет упомянуто при [описании] последующих событий, коль того пожелает всевышний Аллах.

Мухаммади б. Джихангир

Пока в течение десяти лет он находился в заточении в крепости Аламут, его сыновья 'Али-хан, Асламаз, Джихангир, Шахвирди подняли в Луристане смуту, не давая покоя своему дяде Шах Рустаму. Более того, начав бунтовать, они протянули руку захвата к владениям государя — разграбили и опустошили Хамадан, Джербадакан и окрестности /50/ Исфахана.

Каких усилий и неописуемого старания ни прикладывали Шах Рустам и кызылбашские эмиры, [стоявшие на страже] границ, это ни к чему не привело. В конце концов эмиры и столпы державы доложили шаху Тахмасбу, что спасение от смуты одно — освободить Мухаммади из крепости, пообещав управление, препоручить его одному из славных кызылбашских эмиров, дабы он вызвал своих сыновей к высокому порогу, и пламя мятежа их утихнет.

Мухаммади тоже согласился с таким предложением, и порешили, что государю[386] он подарит около тридцати тысяч коней, мулов и овец, а также вызовет своих сыновей к высокому двору; затем управление Луристаном будет передано [Мухаммади], и он отправится в страну луров, оставив своих сыновей при высоком дворе как заложников.

Следуя совету эмиров и столпов державы, шах Тахмасб выпустил Мухаммади из крепости Аламут. Его доставили в Казвин и препоручили [заботам] Хусайн-бека устаджлу. [Мухаммади] немедленно отправил своим сыновьям послание, дабы они подготовили около тридцати тысяч коней и овец, которые [государь] согласился принять за управление Луристаном, и без промедления вместе с ними направлялись в стольный город Казвин.

Когда послание дошло до его [сыновей], они собрали десять тысяч голов коней и верховых животных. Двое его сыновей со всею поспешностью отправились в Казвин и остановились в селении Шарафабад, что находится [на расстоянии] одного фарсаха от Казвина. Мухаммади заявил Хусайн-беку: “Дети покорного слуги вашего уже прибыли в Шарафабад, позвольте же мне /51/ поехать туда и лично осмотреть верховых животных и овец. Коль будут они достойны предстать пред государевым оком — хорошо. Если же они не достойны подобной чести, придется подождать несколько дней, пока прибудет остальной [скот], который должны были собрать, тогда и покажем государю”.

Хусайн-бек удовлетворил его просьбу и в сопровождении нескольких верных слуг направил в селение Шарафабад. Приближалась ночь, и Мухаммади сказал своим спутникам: “Наступает ночь, и невозможно осмотреть скот. Мы остановимся здесь на ночлег, насладимся беседою с детьми, с которыми долгое время были в разлуке. Утром же, что способствует удаче и преуспеянию, вместе с вами осмотрим верховых животных и мелкий скот и возвратимся в Казвин”.

Кызылбашам речи Мухаммади показались разумными, и они решили переночевать в Шарафабаде. Когда наступила ночь, Мухаммади с сыновьями сели на испытанных боевых коней, которые обгоняли ветер восточный и северный, и отправились в Луристан. Рано утром, когда об этом стало известно в Казвине, шах Тахмасб послал за ними в погоню правителя Хамадана Амир-хана с группой эмиров и вельмож. Но, поскольку лошади [Мухаммади