Алчность. Том 2: Выбор - PostMort

Надо ли говорить, что такое отношение только больше разозлило бывшего главу чародеев, и поэтому он решил выместить злость на виновнике происходящего — на мне. Как показала практика, решение было глупым и опрометчивым. Я бы и сам не рискнул лезть к себе после изматывающей и кропотливой работы. Да еще и высказывать что-то, добавляя раздражения.

Собственно, за такое Герк и был послан уставшим, раздраженным и желающим поскорее присесть возле камина и поцеживать какой-нибудь крепкий напиток мной в задницу краснолюда. Как по мне, это был верх гуманности с моей стороны. Особенно если учитывать, что сам я желал просто испепелить раздражающий фактор. И такой шанс представился, когда ранимая душа Герка не выдержала такого к себе отношения.

Скоротечный бой, в котором у этого недо-мага не было и шанса, увидела половина крепости. И эта же половина видела, что первым напасть решил именно Герк.

Во всяком случае, этот инцидент лишил чародеев руководителя, а меня — хорошего настроения на долгое время, потому что новым главой с «легкой» руки Эрланда был назначен я.

Встряхнув головой и отогнав воспоминания, я вновь посмотрел на гостя, который выглядел чуть ли не более уставшим, чем я сам. Зрелище всколыхнуло во мне остатки человечности, отчего мне стало его жалко.

— Расслабься, — сказал я наконец-то, чем привлек к себе внимание собеседника. — Если я сказал, что все готово, значит все готово.

— А приборы… — начал было вновь распаляться Эрланд.

— Перенес в старые лаборатории, которые сам же и отремонтировал, — отмахнулся я, перебивая ведьмака, и, заметив удивление на его лице, продолжил. — Ты хоть иногда интересуйся последними новостями, прежде чем приходить с претензиями.

Вид пристыженного ведьмака, который был минимум в два раза старше меня, стал усладой для моих глаз. И плевать, что приборы были перенесены буквально этой ночью, и об этом еще никто не успел узнать, кроме моих подчиненных. Но кто с ними вообще будет разговаривать.

Глава 10. Предвкушение изменений

* * *

Интерлюдия. Магическая академия Бан Ард.

Доносящийся из-за дверей кабинета ректора грохот вперемешку с руганью заставил чародеев поскорее удалиться и желательно как можно дальше. Все прекрасно понимали, что несменный лидер академии Бан Ард в данный момент не в духе и не желает никого видеть. Другие чародеи-наставники академии уже привычно возвращались в свои лаборатории или учебные кабинеты, откладывая свои доклады на более благоприятное время.

Юнцы же, случайно оказавшиеся рядом с кабинетом ректора, так и вовсе исчезли в числе первых, опасаясь попасть под раздачу.

И только единицы знали, что весь этот ужасающий грохот и ругань преследовали только одну цель — избавиться от лишних ушей. В число этих избранных входили только те личности, что очень хорошо знали ректора и его тихий нрав.

Вот и сейчас несменный ректор академии, Герхарт из Аэлле, более известный как Хен Гедымдейт, возжелал избавиться от посторонних. Расшвыривая ненужные предметы по кабинету и старательно ругаясь, как матросы в порту, он следил, чтобы в коридоре за дверью никого не осталось, для чего сделал стену прозрачной со своей стороны.

В такие моменты у его личных учеников всегда возникал только один вопрос: «Зачем столько мороки, когда можно наложить полог тишины?». Но на это у старого Хена было свое мнение, отступать от которого он был не намерен: «Любую защиту или заклинание можно взломать. Другое дело, когда это некому сделать».

Убедившись наконец, что более нет риска, что предстоящий разговор могут подслушать, Хен направился в дальний угол своего кабинета, где стояло магическое устройство, которое чародеи используют для общения на расстоянии — мегаскоп.

Внешне мегаскоп мог показаться простым, но на деле все обстояло иначе. Устройство, состоящее всего лишь из двух зеркал с черной занавесью, парой линз, светильников и крупного бриллианта, или же кристалла наивысшей чистоты, было весьма непростым в использовании и требующим очень точной настройки. Настолько точной, что от малейшей ошибки незадачливый чародей, решивший его использовать, рискует расстаться с жизнью.

Именно по этой причине старик Гедымдейт постоянно ворчит, когда ему приходится проверять настройки, ссылаясь на то, что старый добрый хрустальный шар, не требующий такой отладки, гораздо удобнее для связи. И только его малый радиус действия оправдывал необходимость использования мегаскопа. Но, как бы громко ректор Бан Арда не ворчал, даже он не мог оспорить полезность этого устройства в исследованиях и экспериментах.

— Наконец-то, — мощный голос чародея разнесся по кабинету.

Вытерев проступивший на лбу пот, мужчина почтенного возраста приступил к подключению, сдернув черную занавесь с зеркал и встав перед одним из них. Свет от зажегшихся светильников стал фокусироваться в кристалле, чтобы после, под действием сил чародея, перейти в одно из зеркал.

Первое время ничего не происходило, но в какой-то момент отражение старика поплыло и стало постепенно меняться. Этот феномен продолжался недолго, пока в зеркале окончательно не сформировалась фигура другого чародея, который выглядел в разы моложе.

— Ты опоздал, — спокойно сказал Гедымдейт, смотря в зеркало.

— Прошу прощения, — склонив голову, проговорил младший чародей. — Местному корольку срочно понадобилось мое присутствие. Видите ли, у монаршей особы выскочил чирей на заднице. Пришлось убирать.

Голос Олгафа, придворного чародея в унии Ковира и Повисса, звучал как-то неестественно и плоско. Сказывалось плохое качество связи, которое было обусловлено большим расстоянием между мегаскопами.

— А что ученик? — спросил ректор, и в голосе его чувствовалась издевка.

Мужчина в отражении страдальчески закатил глаза. Было видно, насколько он устал от подобных вопросов.

— Балуется своими иллюзиями, — чуть ли не сплюнув, ответил Олгаф. — Больше ни на что не обращает внимания. Уже с десяток раз успел пожалеть, что решил взяться за его обучение. «Иллюзии — это искусство». Тьфу ты.

На последних словах чародей и вовсе явно попытался спародировать своего нерадивого ученика.

— Неважно, — отмахнулся, как от чего-то малозначимого, Гедымдейт, холодно посмотрев на собеседника. — Главное, чтобы смог занять твое место при дворе, когда Капитул тебя отзовет.

— С этим проблем не возникнет, — уже серьезнее ответил придворный чародей.

— Чудно, — благосклонно произнес старый чародей. — Но вернемся к делу. Ты писал о каких-то странностях в своем регионе. Даже упомянул сопряжение. Не хочешь пояснить?

На какое-то время в кабинете ректора наступила тишина. Мужчина в отражении выглядел задумчивым. Он усиленно выбирал информацию, которая будет достойна внимания столь уважаемого им члена Капитула чародеев.

— Около двух лет назад, — наконец-то начал говорить Олгаф, — в Повиссе начали пропадать люди. Сначала никто не придал этому значения, мало ли кто погибает от лап монстров. Но пропажи стали чаще, пока