Змеиная осень (СИ) - Беляев Николай Владимирович

Я аккуратно повёл Урал по раздолбанной улице. Вон тот самый единственный столб, а вон поворот… А во дворе дома видно движение — кто-то там есть, то ли в огороде копается, то ли ещё что делает, несмотря на ранний час.

Я остановил мотоцикл на том самом пятачке, где стоял наш УАЗик, заглушил двигатель, поставил на опору. Ключ вынимать не стал — вокруг, считай, ни души.

Маша осторожно слезла, откинула капюшон, оглядываясь вокруг.

— Тихо как…

Действительно было тихо — но не совсем. Слышалось негромкое пение — напевала светловолосая. Именно она была во дворе — неторопливо собирала граблями скошенную траву и палые листья. Она была всё в той же голубенькой болоньевой куртке и длинной потрёпанной юбке, похожей на джинсовую. Нас она, похоже, заметила уже давно, но продолжала работать как ни в чём ни бывало.

— Доброе утро, хозяйка! — негромко окликнул я — надо же с чего-то начинать. — Дома ваш отец, или кто он вам?

Девушка замерла на секунду, выпрямилась, словно только сейчас нас заметила. Улыбнулась краешками губ, тыльной стороной ладони откинула прядь волос с лица. Покачала головой:

— Доброе утро… Сергей. Нет… — и после паузы добавила: — Я одна.

Я быстренько придержал отпавшую челюсть. Вот уж не ожидал, что она запомнит моё имя — хотя ведь Пашка и сам назвался, и меня представил. Правда, совершенно не помню — говорил он это, когда во дворе был только бородач, или когда вышли все остальные?

Голос приятный, кстати. Не высокий и мелодичный.

Маша подошла ближе к забору, во все глаза глядя на девушку — они были почти одного роста, но со стороны смотрелись очень контрастно: Маша в полувоенной куртке, брюках и ботинках, и девушка в совершенно мирной старомодной куртке и… босиком???

Я еле удержался, чтобы не протереть глаза: девушка действительно была босиком. А в прошлый раз? Не помню. Как бы не май месяц — сегодня, конечно, солнышко, но земля давно уже холодная… Даже заморозки были.

— Доброе утро! Природа вам в помощь! — тем временем сказала Маша, обращаясь к девушке.

— Природа помогает всем, — в тон ей ответила девушка, и прозвучало это как своего рода отзыв на пароль. Ай да Маша, поймала волну, надо же. Неужто угадала насчёт друидов?

— Мне кажется, природа помогает тому, что её чувствует, — вдруг сказала девчонка. — Особенно тут, когда в лесу странное зверьё…

— Природа всегда готова, чтобы её почувствовали, — улыбнулась светловолосая. — Просто не все умеют и не все хотят.

— А я вот всегда мечтала бегать босиком, — вдруг мечтательно сказала Маша. — Но всегда — простудишься, испачкаешься, на гвоздь наступишь…

Значит, тоже заметила, что её собеседница без обуви. Надо же, как воркуют…

— Меня Машей зовут. А вас?

— Иксения.

Иксения, надо же… Чем-то старорусским или даже языческим отдаёт, но, следует признать, что-то подобное слышать приходилось — ещё «в той жизни».

Я потянул из нагрудного кармана смартфон. Вот сейчас и сделаю снимок — момент хороший, меня, конечно, видят, но внимания не обращают. Главное — аккуратно, не поднимать на уровень глаз, снимать «от живота», благо экран позволяет нацелить мобилу более-менее туда, куда надо.

Светловолосая на телефон не отреагировала, хотя, несомненно, сам предмет увидела. Ничего удивительного — штука в этих местах редкая, по улицам, а тем более по деревням с такими не ходят, так что человек непосвящённый назначение вряд ли угадает. Звук съёмки я отключил ещё вчера вечером, так что всё будет бесшумно…

Картинку, застывшую на экране, я видел всего несколько секунд — на ней хорошо было видно и Машу, и Иксению. Но этих нескольких секунд мне хватило, чтобы продрало ознобом от макушки до пяток, волосы, кажется, поседели враз, и очень сильно захотелось обмочиться…

Экран мигнул, переключаясь обратно в режим камеры — и я одеревеневшими руками как можно безразличнее убрал телефон в карман.

Глава 13. Воскресенье, 24 сентября. Утро

Не знаю, сколько времени я простоял как соляной столп — десять секунд или десять минут, раздумывая о том, что у меня аж целых три ствола, но вряд ли я смогу вытащить и нацелить хоть один из них… Сердце бешено колотилось.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Неудивительно, что звери рванули из леса.

До меня не сразу дошло, что девушки продолжают болтать. А вот рассмеялись — сначала Маша, а потом и Иксения. Спокойный, нормальный разговор, ничуть не напрягающий ни одну из них.

Маша же НЕ ЗНАЕТ!

Стоп. Погоди, Волков. А ты не думал, что увиденное тобой не играет никакой роли? Помнишь, что сказал колдун об аурах? Живые существа, но необычные. Они живут в лесу. Тихо живут, никого не трогают — правда, соврали, что они тут давно, пришли скорее всего как раз на днях. Как отремонтировали дом? А мы не знаем, что умеют наши… друиды. Это мы припёрлись к ним, на их территорию. Причём уже второй раз.

Не тебе устраивать здесь свои порядки, Волк.

Ну ё-моё, это ж всего несколько километров от города! — взвыл рассудок.

Ну да. А Болото ещё ближе, но Вокзальный годами — да какими годами, десятилетиями! — живёт рядом с ним. А Отстойники, отделяющие Гидрострой от леса, говорят, ещё хуже.

Пересилив себя, я сделал несколько шагов вперёд. Иксения прервалась на полуслове, задумчиво посмотрела на меня… Улыбнулась. Светло, открыто:

— Сергей, вы приехали не просто так. Вы что-то хотите узнать.

Это прозвучало не как вопрос, а как утверждение. Смогу ответить, или голос сорвётся?

Я кашлянул, хмыкнул… Вроде ничего.

— Иксения… Наверное, мне стоило поговорить с вашим… отцом. Но скажу вам.

Маша, которую я по сути прервал, смотрела заинтересованно — похоже, подтверждение своей «друидской» теории она в разговоре получила, ну теперь можно и к делу перейти.

— Под стены города второй день приходит огромное количество зверей. Город справится, но не сразу. Людей мало. Могут пострадать мирные люди, которые никогда не держали оружия. Зверей что-то напугало, они сорвались с мест. Вы живёте в лесу — может, вы знаете?

Девушка посмотрела на меня долгим взглядом. Прямым, немигающим, и мне стало жутковато.

— Ты и сам знаешь это, — мягко сказала она. — Ты же видел и всё понял.

Ознобом продёрнуло, как иглой с ледяной ниткой.

— Видел, — подтвердил я одними губами. — Уже видел. Но не могу ничего сделать. Проблема не в тех, кто выгнал зверей из леса. Проблема в зверях.

А сам-то, Волк, как считаешь?

Мы озверели — вот что я считаю. Мы привыкли искать корень проблем в ком-то или в чём-то. Но проблема, если разобраться, одна — нашествие зверей. И не надо искать крайних.

Иксения смотрела на меня так внимательно, что я подумал — а не умеет ли она читать мысли? А не исключено, между прочим.

Лицо девушки вдруг стало очень серьёзным:

— Я передам это отцу, Сергей. Может быть, он решит, как можно вам помочь.

Я вдруг почувствовал себя неимоверно глупо — если смотреть на это со стороны: стою, обвешанный оружием, перед босоногой девчонкой в курточке и юбке… и прошу у неё помощи. А у неё в руках — только грабли.

Если смотреть со стороны.

— Спасибо… Иксения.

А, была не была!

— Завтра, возможно, к вам заедет делегация. С оружием. Много оружия. С ними будут колдуны. Скорее всего, гораздо опытнее того, который приезжал с нами.

Девушка молча слушала.

— Они очень, очень обеспокоены зверями. ТОЛЬКО зверями, — выделил я голосом слово «только». — Это и правда большая проблема для нас. Будет очень хорошо, если никто не пострадает.

Краем глаза я увидел, как Маша открывает рот, и обернулся к ней:

— Поехали, Маруся. Не будем мешать. Наверное, Иксения захочет обсудить это с семьёй.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Была рада познакомиться с тобой, Маша, — вдруг неожданно тепло сказала девушка. — Ты не похожа на других. Ты чистая и непосредственная. И в тебе есть Сила, — она подмигнула: — Следи за ним. Он обязательно во что-то впутается.

Ёлки, это она обо мне, что ли?