Попаданец в себя, 1960 год (СИ) - Круковер Владимир Исаевич

Добрел до спортобщества Динамо, разулся и в носках прошел в зал. Двухпудовка — легко. Штанга с соткой… не то что легко, но выжал. Не вытолкнул — выжал. А раньше бы не смог. Толкал семьдесят, это было. В армии дружок штангист Вадик Ботин натаскал немного. И жим, и толчок, и рывок с разножкой или с низким седом. Здоровый парняга был, москвич, на год раньше демобилизовался.

Сила есть, но не запредельная. Молодость, иное сознание, перенос этого сознания, кто знает какие физиологические изменения они влекут. Вот и седина, и кожа с морщинками тоже из того же загадочного явления. Будем пользоваться. Чем я хуже других попаданцев с абсолютной памятью, с божественными мобильниками и со светящимися целительными руками.

В предбаннике сыграл в пинг-понг, очень распространенную в СССР игру (наравне с шахматами). Реакция великолепная, те мячи, которые в прошлой жизни упускал, тут отбивались отлично. Так, глядишь, и на разряд сдам. Надо еще проверить себя в шахматах, в прошлой жизни в десятом классе сдал на второй юношеский. О, как мы стремились к этим разрядам и как гордись значками мастерства. Заветная мечта каждого молодого — мастер спорта.

Пошел в ЦПКиО, бывшее Иерусалимское кладбище, где в прошлой жизни подрабатывал распорядителем в шахматном павильоне. И где какая-то босячка за билет в кино лишила меня невинности. Со странным чувством уселся за шахматную доску с каким-то завсегдатаем. С часами, блиц. По рублю.

Через полчаса никто не захотел больше со мной блицевать, ушел с семью рублями прибыли.

Домой шел через рынок. Купил килограмм телятины и пару здоровенных лавашей в ряду узбекских торгашей. Они ими не торгуют, но сами едят, не признавая наш хлеб, и кто знает — всегда может приобрести немного этих домашних и духовитых хлебов. Решил обмыть быстроту и силу в гордом одиночестве. Телевизора нет, видик еще не изобрели, компа тоже не предвидится в ближайшие десятилетия. Есть книги. Буду перечитывать «Три мушкетера», шикарное академическое издание. Папа имел подписку на «академку».

Разжег плиту (дача, что поделаешь), кусочки говядины обжарил вместе с луком в большом количестве подсолнечного (ну нет оливкового) масла. Затем все переложил в эмалированную кастрюлю, залил кипятком и варил на медленном огне около часа. Добавил крупнонарезанный картофель, по весу равный количеству мяса. После готовности картофеля добавил столовую ложку муки, затем положил мелконарезанный красный сладкий перец и щепотку жгучего перца, посолил и, сдвинув кастрюлю на край плиты, оставил томиться.

Венгерский гуляш — это острый, густой суп. Настолько густой, что его можно даже отнести к рагу. Или чему-то среднему, между рагу и супом, который готовится с луком, красным перцем (паприкой), кусками картофеля и мяса. На гарнир к гуляшу часто венгры подают «чипетки»-мелкие клёцки из крутого пресного теста. У меня будет подогретый лаваш. Самый главный секрет венгерского гуляша — это большое количество красной паприки (острой или сладкой) придающей блюду насыщенный цвет и особый вкус и аромат.

Мало кто знает о том, что помидоры или томат могут испортить вкус классического гуляша. Дело в том, что томаты, хоть и являются натуральным усилителем вкуса, всё же на картофель влияют не лучшим образом — запросто дубя его, лишая нежности и рассыпчатости.

Я накрыл на стол, достал из погреба бутылку перцовки, ее в СССР неплохо делают, квашеную капусту и грибы с брусникой, в Сибири такое в каждом доме, подогрел лаваш и налил гуляш в большую глиняную миску… А дальше сплошое блаженство и слюноистечение и у читателя, и у автора.

…Перед сном я думал о своем дружке Владиславе Потине, которого не видел после армии, даже не знал, где он сейчас. Последнее, что я о Владе слышал, это то, что он вконец спился и уехал куда-то на Север. Познакомились мы оригинально. Меня только перевели на эту таежную точку, в столовой я подошел к раздаточному окну за добавкой и не успел протянуть миску, как ее оттолкнул какой-то солдат.

Я служил уже третий год. После демобилизации стариков, буквально через месяц-другой, я сам становился дембелем и терпеть подобное отношение был не намерен. Только раз покажи слабинку в коллективе — заклюют. Поэтому я взял черпак и врезал им по голове нахала.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

С таким же успехом я мог стукнуть его свернутой газетой. Парень задумчиво почесал ушиб и сказал мед ленно:

— Интересно. Тебя давно не били? Сейчас я буду тебя бить.

Он растопырил руки и пошел на меня. Парень был среднего роста, но широкий, почти квадратный. В нем чувствовалась ленивая мощь.

Я отступил, ударил его ногой в живот. Парень опять приостановился, почесал живот. Сказал:

— Очень хорошо. Я люблю, когда сопротивляются.

Он наступал, как медведь, отбрасывая столы, стулья, людей. Я еще пару раз достал его ногой и руками, но с таким же успехом я мог бить по стене казармы, если эту стену обтянуть резиной. Ощущение было такое же.

Прижатый в угол столовой, я заорал:

— Это нечестно! У нас разные весовые категории!

— А как честно? — спросил — нападающий.

— Предлагаю дуэль.

— Это интересно, — сказал парень, беря меня за плечи. Было такое ощущение, будто на плечи положили тавровую балку.

Мы вышли на улицу. Я предложил взять автоматы и уйти в лесок. Незнакомец согласился с удовольствием. В лесу мы разошлись на 20 шагов, договорились стрелять с руки, как из пистолета, вскинули автоматы и выпалили друг в друга.

Я отстрелил парню мочку уха, а он попал мне в голень правой ноги, оторвал кусок мякоти. После этого мы подружились и получили по десять суток гауптвахты.

Я вытянул из под одеяла ногу, посмотрел. Нога была чистой, без шрама.

Вытянул левую ногу, которую когда-то изуродовала медведица. Пьяные рабочие выпустили ее во время пересадки в другую клетку, а я в те годы был зоотехником этого передвижного зооцирка. Я тогда только откинулся с зоны — Девятки города Калининграда, поехал в Москву к Никулину и он порекомендовал некоторое время поработать в разъездах.

Действие захватывает побережье Черного моря Чечено-Ингушскую АССР, Дагестанскую АССР и многие южные республики, области. Волгоград, Тольятти, Уфа и другие города — области тоже входили в маршруты, ибо поработал я аж в двух зооцирковых хозяйствах. И приключений повидал не мало.

Например, в больнице Будённовска на Северном Кавказе, в том, что недалеко от Минвод и Ставрополя, я лежал в мае после нападения медведицы. Мало того, что она вырвала мне мышцу на ноге, так еще у врачей даже морфия не было и оперировали меня под моим личным препаратом, для обездвиживание диких животных[43] (не буду вдаваться в детализацию препарата).

Интересно, что через два дня после моей выписки и отъезда зверинца в Минеральные воды Буденновск и больница 14–19 июня 1995 года подверглись нападению банды Шамиля Басаева[44].

Рабочие никак не могут уяснить себе, что в зверинце содержатся дикие звери. То, что некоторые из них раньше работали в цирковых номерах, подвергались дрессировке, только делает их опасней. Известно же, что выпущенные в Белоруссии эсэсовские овчарки, одичав, стали гораздо опасней волков. Даже безобидный, на первый взгляд, зверь может причинить серьезные неприятности.

Медведи, например, захватив человека за руку, не столько грызут эту руку, сколько сосут. Сосут в прямом смысле этого слова: прокусывают, мнут кисть и высасывают кровь. Озверев же, они способны снять все мясо с руки, как перчатку.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

В одном из зверинцев рабочая прислонилась к клетке и медведь ухватил ее за локоть. Пока подбежали на помощь, пока тыкали в зверя крайсерами (приспособа для уборки клеток) и вилами, все было уже кончено. Голая кисть с ошметками сосудов и мяса осталась у нее вместо руки.

Я знал эту женщину. Она миловидная, но культяпка от самого плеча выглядит ужасающе.

Нога была чистая.

В отличие от мозгов, которые обсасывали воспоминания с жадностью пожилого медведя.